— Что?! Солдаты в подчинении?

— А ты как хотел? Обычным солдатам поблажки не положены, неприкосновенность распространяется только на унтер-офицерские чины, а у чинов есть подчиненные. Поэтому будешь командовать людьми.

— Мне бы просто переждать время, пока документы по суду будут подготовлены, — кисло заметил я.

— Не переживай, все будет нормально.

Наконец всё было законченно и меня оформили в пятый гарнизон фельдфебелем.

Толстый штабной, сидящий в военкомате, шмыгая мясистым носом, кратко объяснил суть моей предстоящей службы.

— Сидишь и не высовываешься. О нашей сделке — ни слова!

Я поспешно закивал.

— А теперь, не теряя времени, езжай на сборочный пункт, — сказал Вроцлав, когда все процедуры были завершены и мне выдали необходимые документы.

— Прямо сейчас?! А попрощаться…

— Уже завтра приговор суда вступит в правовую силу, за это время нужно подготовить все документы для направления в суд касательно отсрочки приговора. А для этого необходимо получит уведомление о твоем прибытии. Чем быстрее ты его получишь, тем скорее я начну заниматься твоим делом. Так что, Максим, с прощанием давай потом, письмо напишешь, или украдкой по видеозвонку увидишься со всеми, кого хотел увидеть.

— Хорошо, — вяло ответил я.

Вся эта авантюра меня смущала, но иного способа спастись не было. Чуяло сердце — просто месяц отсидеться не получится, опять в какую-нибудь историю вляпаюсь.

Нианзу заботливо и заблаговременно приготовил мне все необходимые вещи на первое время и потому причин возвращаться домой у меня не было. Хотя с Анфисой свидеться хотелось.

— Не переживай, — успокоил меня Вроцлав. — Через месяц вернешься. Даже соскучиться не успеешь!

— А управление домом в мое отсутствие? Кто его будет осуществлять?

— Ты это можешь делать и дистанционно. Я имею ввиду, что Александр в твое отсутствие не сможет что-то переоформить или узаконить. Тут даже у Горгоны полномочия заканчиваются. Просто охране скажи чтобы следили за замками — а то братец твой сменит их, забаррикадируется и будет сидеть там. Был у меня такой в практике такой случай — так его потом три дня вытащить не могли, оборону держал.

«Если будет хоть одна, даже самая маленькая, угроза со стороны Александра, то я его незамедлительно убью!» — подумал я и вдруг ужаснулся собственным мыслям.

Неужели это подумал я? Словно кто-то чужой произнес это в моей голове.

Я оглянулся и не удивился — Смерть стояла напротив, облокотившись на фонарный столб и ухмыляясь.

«Война — чую запах тел, тлена, крови!» — произнесла она, делая вид, что нюхает какое-то изысканное блюдо.

Я отвернулся.

— Все, пора, — произнес Вроцлав, пожав мне ладонь.

Я попрощался с адвокатом и направился на сборочный пункт. Он находился на другой окраине города и водитель довез меня туда только через час — большие пробки давали о себе знать.

Серое неприметное здание можно было и вовсе не заметить, если бы не столпившиеся около входа люди. Их было много и все они были разного возраста. Совсем молодые держались особняком, кто постарше разделился на мелкие группки по три-пять человек. Совсем взрослые ходили гордыми одиночками.

Многие курили, то и дело кто-то хлебал с бутылки, передавая ее другим. Громко и как-то нервно смеялись, матерились.

Я вышел из машины и взгляды тут же устремились на меня.

Только теперь я понял, что нужно было выйти чуть пораньше, не подъезжая на дорогой машине к самому входу.

— Знать приехала! — шепнул кто-то из толпы.

Раздался отчетливый звук плевка.

— Аристократия! — кивнул второй.

— И чего тут потерял?

— В армию здесь записываются? — намерено громко спросил я, игнорируя вопросы и едкие замечания.

— Что, барин, добровольцем решили пойти? — из толпы вышел коротыш, метра полтора ростом, пухленький, с румяными щеками.

— Решил, — кивнул я.

— Уже не знают чем занять себя! — презрительно фыркнул из толпы тот, кто плевался. — Обычные забавы уже надоели?

— Кому-то что-то не нравится? — спросил я, выглядывая задиру из столпившихся.

— Не нравится! — дерзко ответил тот и вышел вперед.

На вид ему было лет тридцать. Рослый, жилистый, руки в мозолях, было видно сразу — парень из рабочей семьи.

— Да чего ты на ребенка гонишь? — спросил пухляш, мерзко хихикая. — Он же совсем еще…

Договорить он не успел — я подскочил к нему и одним ударом опрокинул на землю. Тот плюхнулся и даже не сразу понял что произошло — так и лежал некоторое время, глупо уставившись в небо. Потом, когда толпа заржала, начал кряхтеть, ругаться.

— Да я тебя!.. Да ты у меня!..

Пухляш попытался подняться и напасть на меня с кулаками, но второй, жилистый, остановил его.

— Погодь. Я сам с парнишкой поговорю.

— Проблемы мне не нужны, — ответил я, глядя на медленно двигающегося в мою сторону парня. — Думаю, как и вам. Но себя в обиду давать не позволю.

— Да что ты знаешь о проблемах, кровь голубая? Пальчик ударил — для тебя это уже проблема. Задницу не туалетной бумагой вытереть, а газетой — вселенская беда.

Народ дружно заржал.

— Ты лучше сиди в своем замке, и не суйся сюда, — сквозь зубы процедил он.

— Сам разберусь куда мне соваться, а куда нет.

— Дерзкий какой! А если так?

Парень рванул вперед. Я ожидал от него простого удара, за что и поплатился. Парень обладал даром, да не каким-нибудь, а телекинезом. Меня подбросило, невидимая сила подхватила прямо в воздухе и со всей мощи швырнула в стену сборочного пункта. Только чудом я не врезался в окно.

— Так ему, буржую! — крикнул одобрительно кто-то.

— Ишь, сам сопля зеленая, а уже права качает! Наподдай ему еще разок!

Я с трудом поднялся, вытер с разбитой губы кровь.

И контратаковал.

Мой выпад был подобным — я хотел ответить противнику тем же, что и он мне. Треугольник магического заклятия, пущенный словно стрела, врезался в парня и опрокинул на спину.

Толпа мгновенно стихла.

— Ах ты сученыш! — зашипел противник, подскакивая на ноги.

Я видел какая мощь была в его руках и пальцах — именно ими он создавал, пусть и больше интуитивно, не соблюдая некоторых важных законов построения конструкта, магические удары.

И я понял, что этого удара мне не пережить. Слишком неотёсанно магия, слишком причудливые конструкты, слишком специфичный механизм усиления. Чтобы ликвидировать такое заклятие, нужно долго и скрупулезно подбирать индивидуальный блок. А на это нет времени. Тут только срочно создавать щит или покрывало, которые погасят атаку.

— Шталин! — раздался резкий выкрик.

Голос был громким, командным, от которого толпа сразу же собралась, втянула животы, замерла.

— Ты опять дуришь?

Из толпы вышел военный, судя по погонам майор. Черные усы, лицо обветренное, грубое, будто вырубленное из камня.

— Чего сразу дурю, товарищ Иван Константинович? Я же просто, беседую.

— Ты три раза не принимался на поток, сейчас еле засунули тебя, по твое слезной просьбе, а ты тут беспорядки творишь, у всех на виду? Смотри мне, вмиг забракую тебя четвертый раз, будешь знать!

— Товарищ Иван Константинович!

— Да я шестьдесят лет Иван Константинович — и что с того? Думал билет получишь и сразу беспредельничать можно? Нет, в армию такие не нужны. В армии главное — порядок. А если нет порядка в голове- значит никудышный из тебя солдат получится. Не зря видимо тебя три раза браковали. Вот и четвертый тебе сейчас организую!

— Не надо меня браковать, я ведь просто…

— А это пусть парнишка вот этот скажет, — тот, кого назвали Иваном Константиновичем, подошел ко мне — шаг его был строевой, руки за спиной. Было видно, что майор всю свою жизнь провел в армии и даже ходить уже по другому не мог. — Тебя как зовут, сынок?

— Максим Петрович Вяземский, — представился я.

— Вяземский, хм… — Иван Константинович задумался. — Поясни-ка мне, старому, что тут произошло?

— Да мы просто беседовали! — жалобно пропищал парень.