— А что, вполне себе неплохая! — усмехнулся Эммануил Рудольфович.

— Вы сейчас абсолютно серьезно это говорите?

— Ну да.

— Постойте… — я, кажется, стал догадываться что происходит. — Он ведь заходил к вам, верно?

— Кто — он? Я вас не совсем понимаю, Максим Петрович.

— Александр, мой старший брат — он заходил к вам?

— Я не могу ответить нет на этот вопрос, — уклончиво ответил адвокат и нервно хихикнул.

— Прямо отвечайте! Он был у вас?!

— Заходил, — растерявшись, ответил адвокат. — А разве это запрещено законом? Вполне мило побеседовали.

— Он подкупил вас, — выдохнул я, все понимая.

— Какие нехорошие слова вы говорите, Максим Петрович! Давайте будем общаться в правовом поле, а не кидаться друг в друга…

— Сколько он вам обещал, чтобы вы ничего не делали?

— Да что вы такое…

— Отвечайте!

— Мы просто беседовали. Не надо предъявлять мне того, что не сможете доказать.

— Мне и доказывать ничего не надо — я вижу все собственными глазами.

— Я…

— Эммануил Рудольфович, неужели вы продались? После стольких лет службы у отца?

Адвокат молчал.

— Неужели деньги сыграли решающую роль? Ведь и я мог дать вам эти деньги, которым вам не хватало. Или он пообещал что-то другое? Какую-то иную долю?

— Я вас глубоко уважаю, Максим Петрович, но есть вещи, от которых сложно отказаться, — внезапно сменив тон, хмуро произнес адвокат. — Давайте будем честны по отношению друг к другу. Ваши шансы — безнадежны. Вы — корабль с пробоиной и вопрос сейчас стоит только в том, как долго вы продержитесь — сутки или двое, может быть неделю? А я хочу быть на плову всегда, понимаете? Александр обещал мне, что работа моя продолжится с приходом его к власти в род Вяземских. Так что ничего личного — только бизнес. Прощайте, Максим Петрович, и не держите зла.

— Ну что ж, — скрипя зубами, произнес я. — Ваш выбор мне понятен. И я его принимаю. Только вот если он окажется ошибочным и лодка Александра первой пойдет ко дну, не надо пытаться переметнуться на корабль, как вы выразились, с пробоиной. Обратно я вас принимать не буду. Крысы на борту мне ни к чему!

— Я вас понял, Максим Петрович. Мой выбор сделан — и я от него не откажусь в любом случае. Хотел лишь на прощание дать совет — не как адвокат, а просто как… в общем просто совет. Бегите.

— Бежать?

— Верно. Не сочтите его за издевательство — это я сейчас вам говорю как знающий человек, который хочет вам помочь. Вы мудрый мальчик, и если откинете все эмоции, то поймете меня. Нельзя признать недееспособным того, кого нет. Понимаете о чем я?

— Спасибо, обойдусь без ваших советов.

— Прощайте, Максим Петрович. Прощайте и простите, если сможете. Я…

Я не дослушал его — нажал на «сброс».

Все внутри меня клокотало от гнева. Не в силах сдержать этого, я в сердцах ударил кулаком по стене. Потом еще раз. И еще. И еще.

Боль разлилась красной волной по руке, но я ее не чувствовал. Мне хотелось крушить и ломать все, что только попадется, представляя в этом лицо Эммануила-мать-его-Рудольфовича!

Предатель! Продажная шкура! Еще и советы мне раздает! Урод!

Я вновь стукнул по стене.

Такого подлого предательства я не ожидал. Удар прямо в спину. И ведь до последнего тянул, специально, чтобы я не смог что-то предпринять. Что же теперь делать? Время безвозвратно потеряно. Искать нового адвоката? Только где найти хорошего? И успеет ли он что-то придумать?

Позвонили.

«Неужели Эммануил Рудольфович? Решил вернуться?»

Но это был не адвокат.

— Алло, Максим? — это был Бартынов.

— Да.

— Максим… — Бартынов говорил с трудом — кажется, был пьян. — Я позвонил, чтобы… в общем спасибо тебе. И еще…

Повисла долгая пауза — я даже подумал, что связь прервалась.

— Алло?

— Я еще хотел извиниться перед тобой. За то, что… в общем, извини. Был не прав, — он едва волочил языком.

— Извинения принимаются, — ответил я. — Самое главное, что истинный убийца найден.

— Найден, — подтвердил Бартынов. — Это верно. Не поспоришь.

— Он…

— Он сейчас у меня. Дальше уже мое дело. В общем, спасибо тебе, Максим. И извини.

Батынов громко икнул. В трубке раздалась возня, послышался шум наливаемого в стакан, частые глотки.

— Был не прав… — крякнув, повторил собеседник.

— Я же сказал, что принял извинения.

— Никита говорил про тебя, — вдруг задумчиво произнес Бартынов.

— Что?

— Он редко про свои дела со мной говорил. А тут про тебя сказал, — Бартынов замолчал — послышался хруст, потом сухой щелчок зажигалки и выдыхаемый дым. — Сказал, что ты настоящий. Не знаю, что это значит. Никита еще тот чудик… был.

Я не знал что ответить — так мы и молчали, слушая пустоту.

— Я могу тебе быть как-то полезен? — наконец произнес собеседник. — Ты вроде что-то хотел? Какую-то помощь?

— Да, верно, — ответил я. Только я хотел попросить помощи совсем о другом — тогда мои мысли занимали «Красные Казематы». Сейчас же видимо придется с ними повременить. Важно сейчас другое. — Мне нужна ваша помощь. Мне нужен хороший адвокат.

— Адвокат? — это просьба удивила Бартынова.

— Да. Адвокат.

— А как же этот ваш зубоскал, как его? Эммануил Робертович?

— Мне нужен другой. И самый лучший.

Повисла долгая пауза.

— Ну что же… — наконец ответил Бартынов и вновь выпил, закашлялся. — Есть у меня очень хороший адвокат — любое дело размотает за раз. Скину тебе номер телефончика его. Ну и сам ему позвоню, предупрежу, что ты будешь звонить, скажу, чтобы помог как мне.

— Спасибо большое.

— Это тебе… тебе спасибо.

Бартынов замолчал. Я услышал какие-то странные всхлипы, икание — будто Бартынов захотел закричать, но крепко стиснул челюсти и губы и не давал прорваться звуку наружу.

— Тебе спасибо… — после очень долгой паузы повторил Бартынов. Голос его дрожал. — И извини… был не прав.

— Держитесь.

— Да, держусь. Немного только вот сегодня расклеился — позволил себе немного выпить, — Бартынов грустно хохотнул. — Лучше бы вовсе не пил! Размягчилось все внутри, побежало. И сдержаться не могу! Ладно, и так лишнего наговорил. Ты там сильно не трепись обо мне. Дело закрыто.

— Да, конечно.

— Все, пока. Номер скину.

— До свидания. Спасибо! — ответил я, но в трубке уже раздались быстрые гудки — Бартынов сбросил.

Не обманул. Через минуты три пришла SMS-ка с номером некоего Вроцлава Вуйчика. Я долго гадал — действительно ли это такая у него необычная фамилия и имя или это пьяный Бартынов промазал мимо нужных клавиш?

Все же после некоторого раздумья решил сохранить в телефонную книжку как есть. Время было позднее, поэтому я долго гадал — позвонить сейчас или дождаться утра?

Все же решился. Набрал.

После третьего губка сбросили. Пришла SMS-ка: «Ответить сейчас не могу. Перезвоню».

Ладно, и то хорошо, чем совсем ничего.

Я пошел в гостиную выпить холодной воды и освежиться — сна не было ни в одном глазу.

Там же повстречал и Александра, Который, как оказалось, совсем недавно приехал из города — его машина стояла во дворе.

— Здравствуй, мой дорогой братик! — Александр зашел в гостиную чуть ли не вприпрыжку.

Настроение у него было приподнятое. На лице, окаймленном бородкой, не располагающем своими чертами к веселью, играла глупая улыбка.

— Чудная сегодня погода, не правда ли?

— Ты пришел мне об этом сообщить? — спросил я, хмуро поглядывая на Александра. — О погоде?

— Нет, конечно же нет! — улыбнулся тот. — Я пришел сообщить тебе прекрасную новость. Лично, такое только лично, чтобы увидеть твое лицо, твои глаза. Но для тебя эта новость конечно не будет прекрасной.

— Какую еще новость?

Александр протянул мне лист бумаги.

Я взял его, пробежался взглядом. Копия документа, гербовая печать, мелим шрифтом исписано почти все, внизу — заковыристая роспись, отметка о регистрации.

— Что это? — еще не веря собственным глазам, спросил я.