Только вот мне повезло. Я вынырнул. Может, и на этот раз обойдется?

"Что я должен сделать, чтобы спасти себя?" — спросил я, корчась от диких болей.

"Принять мой уговор", — ответила Смерть.

Рядом творилось что-то невообразимое. Преследователи начали лупить ногами собаку, та истошно завизжала, но хватки не отпустила, еще сильнее сжав челюсти, закричал Герцен. Шум и гам.

"Какой?"

"Я даю тебе силы, а даруешь мне свою душу".

"Зачем тебе моя душа?".

"Так ли это сейчас важно?".

"Важно. Зачем тебе моя душа?"

"Она, — Смерть, казалось, даже облизнулась, — весьма необычна. Она может перемещаться в другие миры. Я сделаю из нее для себя амулет".

Новый приступ боли скрутил тело, я отчетливо услышал как хрустят суставы, сжимаемые мышцами. Меня всего стянуло судорогами.

"Ну так что скажешь? Пора сделать выбор. Конец совсем близок"

"Я согласен…"

"Отлично!"

Смерть поднялась, вскинула костлявые руки вверх. И в тот же миг на меня обрушился черный поток. Он окружил меня полностью, начал проникать внутрь тела. Я чувствовал его липкую прохладу. А еще чувствовал, как с каждым мигом боль уходит и вместо нее тело напитывается силой.

Только сила эта была несколько иной, чем та, что я обычно пользовался. Она была ледяной, черной, словно камни на дне океана. А еще она была чужой. Организм за сопротивлялся, желудок начал биться в спазмах, словно желая избавиться от этой чужеродно отравы. Но было поздно.

Я чувствовал, как с каждой секундой становлюсь иным. Мощь проникала в меня и ощущал ее каждой клеткой своего тела.

Я поднялся на ноги, глянул на свои руки. Их окутывала серая дымка.

"Теперь ты можешь сделать со своими врагами все, что угодно! И никакого отката!" — сказала Смерть.

Собака, все это время пытавшаяся затащить Герцена к себе в пещеру, почувствовала присутствие посторонней силы вдруг отпустила ногу человека. Потом в страхе заскулив, убежала прочь.

— Паршивая псина! — закричал Герцен, схватившись за искусанную ногу.

Кто-то из его отряда начал сотворять заклятие здоровья, чтобы помочь вожаку.

— Мельче клади! — зарычал от боли тот. — Мельче! Куда кусками бросаешь?!

Я вышел из пещеры.

Мое появление вызвало смятение в рядах врага.

— Что ты замер? Давай накладывай заклятие! — вновь начал кричать на своего спутника Герцен, еще не увидев меня.

А потом, когда понял, что что-то не так, обернулся к пещере.

— Максим? — растерянно произнёс Герцен, оглядывая меня.

В его глазах отразилось удивление… и ужас.

Остальные члены отряда тоже смотрели на меня с едва скрываемым страхом. Кажется, я понимал почему. Дарованная Смертью Сила несколько преобразила меня. Кожа моя почернела, а глаза налились краснотой. Я увидел себя в отражении глаз других — настолько острым стало мое зрение. Увидел — и невольно отшатнулся.

Ну и чудище! Хотя и формы тела не изменились, но с отливом чернота придала мне угрожающий вид.

— Максим, ты это… — еще больше растерялся Герцен. — Не дури, ладно? Спокойно только. Без резких движений, ладно?

Я почувствовал, что он творит какое-то заклятие, но не боевое. Скорее всего пытается выяснить что со мной произошло. Прощупывает.

Я поднял руку и заклятие с легкостью лопнуло.

— Взять его! — завизжал Герцен, в страхе попятившись назад.

Толпа неуверенно бросилась ко мне.

Одним взмахом я откинул их словно котят в сторону. Они полетели вниз, с каменистого холма, но мне их было не жалко. Защита не даст им умереть, а вот получить несколько синяков не помешало бы — может быть это прибавит им ума?

Увидев с какой легкостью я справился с целым отрядом, Герцен раскрыл рот.

Потом с невероятной скоростью сотворил боевое огненное заклятие и метнул в меня.

Заклятие, как и прежнее, разлетелось в дребезги. Осколки светящимися крошками красиво посыпались по камням словно жемчужины.

Герцен вновь швырнул шар, на этот раз тяжелый, скрученный из настоящей расплавленной лавы.

Но и тот не произвел нужного эффекта, в миг превратившись в застывшую породу и рассыпавшийся на куски и пыль.

— Сученыш! — Григорий в последней неистовой атаке бросился на меня.

На что он рассчитывал?

На боевую магию первокурсника?

Я с легкостью отбил его выпад. Герцен грузно плюхнулся на землю.

— Не убивай! — взмолился он, бросившись мне в ноги. — Не убивай! Не убивай!

Он понял, что сейчас не сможет мне хоть что-то противопоставить — силы были явно не равны.

Я протянул руку и невидимая сила схватила Герцена за горло, подняла над землей.

— Зачем ты хотел убить меня? — спросил я, в упор глядя на Григория.

— Я… не сам… — захрипел тот. — Я не хотел!

Ноги его смешно задрыгались в воздухе.

— Тогда по чьему приказу действовал?

— Я не… не могу…

Лицо Герцена покраснело, он стал жадно ловить воздух ртом. Но я не давал ему этого сделать. Мне было приятно смотреть на то, как он мучается. Часть меня ужаснулась этому, но отпустить Григория я не мог — упивался его слабостью и бессилием.

— К-х-кх… — вырвалось из его глотки.

Глаза закатились, тело прошибла судорога.

"Это сила! — триумфально произнесла Смерть. — Ты чувствуешь ее? Убей его, насладись этим! Сверни ему шею одним движением, почувствуй этот приятный хруст позвонков в ладони!"

— Нет! — выдохнул я и отшвырнул Герцена к каменной стене.

Я не мог его убить. Разум хоть и был окутан дымкой, но все же понимал, что я не убийца.

Я не хочу превращаться в убийцу.

"Как тебе будет угодно. Я умею ждать, — с долей разочарования пояснила Смерть. — Черная сила всегда будет с тобой. И как только ты захочешь ей воспользоваться, она непременно тебе поможет. Но с каждым разом ты будешь погружаться все глубже в ее бездны и когда-нибудь уже не сможешь выбраться — тогда и придет время платить по договору своей душой".

Герцен тяжело дышал и, кажется, плакал. Я стоял поодаль, облик мой менялся и становился опять привычным. Органы чувств приходили в нормальное состояние, ощущение чужеродности таяло.

— Что тут происходит? — голос раздался издали. — Что же тут такое происходит, я вас спрашиваю!

Это был Лонгвей. Чертыхаясь и ругаясь, он с трудом взбирался на холм, прямо к нам.

— Он… он… — начал заикаться Герцен, увидев декана.

— Экзамен Дикой Охоты проходим, — ответил я, глядя на декана как ни в чем не бывало.

Лонгвей поднялся к пещере, осмотрелся. Потом пристально посмотрел на меня.

— Я почувствовал сильные эманации дарка, — жестко сказал он. — Прямо тут, в это точке. Что это было?

— Не могу знать, — пожал я плечами, хотя ответ конечно же знал.

Облик мой окончательно пришел в порядок, я запрятал силу как можно дальше и теперь оставалось только делать ангельский вид, чтобы не попасться.

— Возможно, местность такая, — сказала я, не отводя от Лонгвея взгляда.

— Местность? — усмехнулся тот. И потом, вдруг переменившись в лице, произнес: — Почему на тебе нет защиты?!

— Это я хотел бы спросить и у вас.

— Ты что, все это время был без нее?! Тебя же могли убить!

Настала пора пристально смотреть мне на Лонгвея. Я пытался понять — наигранное ли это удивление или он и вправду ни о чем не подозревает?

Лонгвей переменился в лице — он был напуган.

— Да на тебе еще и отложенный откат! Что же ты! — декан начал ходить вокруг меня. — Силы у самого себя занял!

— Пытался выжить, — честно ответил я.

Лонгвея трясло — то ли от страха, то ли от праведного гнева. Возможно, и от того, и от другого одновременно.

— Все, кто допустил подобное немыслимое нарушение и не накинул на тебя защиту, поплатятся. Я организую расследование. Впервые в школе такое безобразие! Под суд у меня пойдут, — прошептал Декан. Потом, немного успокоившись, сказал: — Как декан школы я прекращаю твой, Максим Вяземский, экзамен Дикой Охоты, считай, что ты его прошел. Сегодня же езжай домой — я даю тебе внеочередные каникулы. А по твоему инциденту будем разбираться. Если в том обнаружится моя вина — я немедленно сниму с себя полномочия.