А второй поможет найти покупателей. Настоящих, законных.

Безумный план, сложный. Но именно такие в последнее время только и работали.

Конечно, верить на слово Босху о том, что фамильные подземелья полны кристаллов было еще более безумным, чем мой план. Но у меня были не только его слова. Я сам набирал там два мешка артефактов. Да и слова отца, который рассказывал о том же самом в своем письме, говорили о том, что место действительно богатое.

Поэтому я ожидал от клехов, этих профессиональных копателей, действительно хорошей добычи.

Бал решили организовать на следующий вечер, хоть Дарья и сильно сопротивлялась этому.

— Это слишком рано! Никто не соберется!

Но я был настойчив. Ждать нет времени. А насчет не соберется — это вряд ли. Гости из списка любили подобные мероприятия и их часто видели на балах.

Одним из самых важных пунктов было обеспечение безопасности гостей. Поэтому я позвонил в охранное агентство и забронировал всех бойцов на этот и следующий вечер. Влетело мне это в копеечку, но иного выбора нет. Нельзя допустить, чтобы на бал пробрались какие-нибудь посторонние люди, которые подвязались выполнить поручение Бориса.

С поварами и продуктами тоже пришлось повозиться. Но это на себя взяла Лисенок и организовала все на высшем уровне.

Ночь прошла бессонной. Я следил за всех, пытаясь не упустить ничего. И только под самое утро Дарья сказала, что переживать не о чем, все приготовления сделаны и остается только ждать. После этих слов я пошел к себе в комнату и уснул крепким без сновидений сном.

Разбудила меня Лисенок. Сказал, что уже три часа дня и нужно готовиться к балу. Я принял душ, выпил кофе, чтобы взбодриться. Потом пошел выбирать гардероб для вечернего мероприятия. Решил остановиться на классике — черной тройке и бабочке.

К пяти часам начали собираться музыканты, расставлять фужеры и охлаждать шампанское. К шести прибыли первые гости — молодежь из числа друзей Дарьи. Ближе к семи начали подтягиваться и остальные, более статусные люди.

Я вышел на улицу и встречал всех под звуки приятного вальса, что играл оркестр. Аристократы были веселы — бал был организован на уровне и все хотели отвлечься от каждодневной рутины и государственной службы, чтобы повеселиться и перемыть другим косточки.

На балах основные блюда не подают, потому что и столов как таковых нет. Все ходят, разговаривают, танцуют — сидеть особо некогда. Правда стол с зеленым сукном все же следует поставить где-нибудь в сторонке, куда обычно садятся гости старшего возраста, чтобы скинуть партию в преферанс или буру.

Сегодня наш повар постарался на славу. Подавали следующие закуски: запеченную свеклу с черной икрой и зеленым луком, малосольную сельдь с кислыми моченными яблоками, королевских устриц, вымоченных в хересе, вяленую свиную ветчину, белужью икру.

Запивали все винтажным игристым белым шампанским Уайт Периньон дома Перрье и розовым брютом Боланже дома Жером.

Гости смаковали закуски, восхищались выпивкой и несколько людей даже вновь ко мне подошли, чтобы выразить восхищение свежестью белужьей икры.

«Еще бы, — усмехнулся я про себя, — За нее выложена кругленькая сумма!».

Гостей собралось много, однако же самых главных людей среди собравшихся я не видел. И это меня начало напрягать.

— Ты чего такой напряженный? — спросила Дарья, подходя ко мне сразу с несколькими своими подружками. — Возьми лучше вот это, расслабься!

И протянула мне фужер с шампанским. Пить мне не хотелось, поэтому я отказался.

— Ты чего? — шепнула сестра. — Сам же собрал всех. А сам стоишь тут чернее тучи.

— Нужные гости не пришли, — буркнул я.

Дарья задумалась.

— Тебе же вроде Григорьев нужен был?

— Ну, — кивнул я.

— Так он у оркестра стоит, музыку слушает! Не там ждешь его!

Я оглянулся и увидел нужного человека.

— Дарья, я… спасибо тебе большое! Я тут…

— Да иди уже! — рассмеялась та.

Я схватил шампанское, двинул к первому секретарю торговой палаты Ефиму Осиповичу Григорьеву.

Тот и в самом деле неприметно стоял у оркестра и наслаждался музыкой, закрыв глаза и подмурлыкивая мелодии.

— И в самом деле хорошо играют, — чуть понизив громкость голоса, произнес я.

— Музыканты Большой филармонии! — ответил Ефим Осипович. — Люблю их. Идеально играют. Ни одной лишней ноты. И как вам удалось их организовать на бал? У них расписан график на полгода вперед!

— Удалось найти «окошко», — улыбнулся я.

— Вам повезло! — улыбнулся Ефим Осипович. — Если бы не упоминание о них, то я наверняка бы не пришел на бал, уж извините меня за откровенность. Не люблю шумных мероприятий. Ну тут… Музыканты Большой филармонии… устоять не мог, это моя слабость!

— Удача благоволит сегодня мне! — сказал я. — Возможно, повезет и вновь.

Григорьев вопросительно глянул на меня.

— Ефим Осипович. Хотел с вами проконсультироваться.

— Ну что же, — растерялся тот. — Консультацию я, конечно, могу вам дать, отчего бы и нет? Тем более за такую музыку, какую вы организовали я просто обязан вас чем-то отблагодарить.

— Я хочу продать крупную партию камней графу Толстому, — произнес я, первое, что пришло в голову.

— Что⁈ — удивился Григорьев. — Графу Толстому⁈ Вы уж простите меня, Александр Константинович, но это большая глупость будет с вашей стороны.

— От чего же?

— Потому что граф Толстой обманет вас. Непременно обманет.

— Вы так считаете?

— Конечно! Я же первый секретарь торговой палаты, через меня все документы проходят. И договора Толстого проходят в два раза чаще — один раз на оформление и регистрацию, и второй раз на расторжение. Он всех обманывает. А люди с ним судятся. Так что советую вам держаться от него подальше, — Ефим Осипович понизил голос до шепота, произнес, воровато оглядываясь: — Между нами говоря, я считаю графа Толстого жуликом. Но это строго между нами!

— Конечно же, это строго конфиденциально! — кивнул я. Осторожно спросил: — Спасибо большое, что предупредили. Только вот с кем же мне тогда заключить договор?

Григорьев задумался.

— Да хотя бы с думным боярином Пантелеевым. Он всегда назначает честную цену, всегда берет большие партии. Очень достойный человек. Честный.

— Я, к сожалению, его не знаю, — театрально вздохнул я.

— Так это не беда! — растянулся в улыбке Григорьев. — Я вас познакомлю! Он мой хороший друг!

— Правда⁈

— Конечно! Вы — человек хороший, это сразу видно. Вон и в музыке кое-что понимаете. Не то, что молодежь! Включать этот свой — туц! туц! туц! — на всю громкость и рады. Ну что за музыка? Ей-богу, для дебилов!

— Я не могу воспользоваться таким щедрым предложением с вашей стороны! — воскликнул я.

— Ну что вы! Я же сам вам хочу помочь. Лишь бы вы с графом-жуликом дела не имели. У вас же есть лицензия на продажу камней?

— Без лицензии я ничего продавать не буду, — уклончиво ответил я.

— Ну вот и хорошо. Я вас обязательно сведу с Пантелеевым. Позвоните мне на следующей неделе, я все организую.

— Как я могу вас отблагодарить?

— Да вы что⁈ — воскликнул Григорьев, переменившись в лице, он был явно разозлен одним только намеком на денежную благодарность. — Даже не смейте такого говорить при мне! Я государственный служащий!

Кажется, я ходил сейчас по краю.

— Я не совсем правильно выразился, — осторожно ответил я. — Извиняюсь, если чем-то огорчил вас или задел. Я просто имел ввиду, что благодарю вас за помощь и хотел бы, чтобы эта благодарность была как-то выражена. Может быть, вас обрадует билет на концерт оркестра Большой филармонии?

— Что? — тон голоса Григорьева вновь изменился, теперь он был удивлен и заинтригован. — Разве у них будет в скором времени концерт в нашем городе?

— Конечно, — кивнул я. — И у меня как раз есть билеты на две персоны. Я с радостью отдам их вам. В знак благодарности.

Я достал билеты, которые мне отдал руководитель оркестра в благодарность за щедрые гонорары, которые я предложил им для участия в бале.