Кривощекины встречали всех, жали руки, любезно приглашали пройти.

Я подошел к ним. Ирина, увидев меня, заметно оживилась, принялась поправлять прическу.

— Александр Шпагин, — представился я, глядя на главу рода.

Его квадратное лицо я уже видел и знал, тот еще жулик. Но думский боярин меня конечно же не узнал в новом обличье.

— О! Шпагин! Знаю таких!

Он пожал мне руку.

— Знаете? — осторожно спросил я.

— Знаком с твоим отцом, — ответил тот. — Жаль, что так рано ушел из жизни.

Глава рода повернулся к дочери, спросил:

— Вы с Александром учитесь вместе?

Она кивнула.

— Саша отличный стрелок! — произнесла девушка, заставив меня мысленно выругаться.

— Неужели? — заинтересованно спросил Кривощекин, смотря на меня уже совсем другим взглядом, более въедливо, изучающе. — Я тоже на досуге люблю пострелять. Обожаю охоту. У меня есть отличная коллекция ружей. Не желаете посмотреть?

— Папа, не сейчас, — произнесла Ирина.

— А когда же? Я уверен, что господину Шпагину будет интересно посмотреть на коллекционный «Отто» или трофейную «Гаковницу». Между прочим, единственная из модели семнадцатого века в полной сборке и работоспособности.

— Весьма интересно, — ответил я. — Конечно же я бы с удовольствием посмотрел…

— Папа! — возмутилась Ирина. — Ты всех гостей отвлекаешь!

— Да я разве отвлекаю? И вовсе не всех. Парню и в самом деле интересно, — но увидев полный упрека взгляд дочери, любезно улыбнулся и произнес: — А знаешь, ты права. Не буду вмешиваться.

Кривощекин глянул на меня, подмигнул. И шепнул:

— Я буду тут рядом, если что глянем чуть позже, под конец вечера.

Я кивнул.

— Превосходно! Ну что же, проходите, мы будем рады вас видеть. Вон за тем столом есть что выпить, там же вам предложат закуски.

Я поблагодарил хозяина, отошел в сторону. Ирина под предлогом проводить увязалась за мной.

— Не теряйся, — шепнула она мне на ухо. — У меня есть для тебя сюрприз. Я покажу тебе самое свое сокровенное место!

Сюрпризов от представительницы рода арахнидов мне хотелось в последнюю очередь, но я сдержано кивнул и направился к выпивке.

Гостей собралось изрядное количество. И с многими из них мне уже довелось встречаться ранее, в моей прежней жизни. Это заставило невольно меня улыбнуться. Знали бы они, кто сейчас ходит рядом с ними, такой бы переполох начался. Еще бы, на каждого есть компромат. Кто-то уличил в измене жену, кого-то поймали в пикантной ситуации и требовали выкупа, кого-то оскорбили, ограбили, провели. И все они решили проблему дуэлью. Только вызвали не сами, струсив, а пригласили меня.

Незаметно поглядывая по сторонам, присматриваясь к людям, я подошел к столу.

Подавали изысканные закуски: паштет из копченной нерки, мусс из омуля горячего копчения, мясную нарезка из кабана, фазаньи лапки, утиные рулетики с луком, тарталетки с рубленной медвежатиной, оленину с белыми грибами. Но к еде я не притронулся. Сейчас не до нее. Нужно понять как именно семейство Кривощекиных связано с моей смертью, смертью Гезе и с Искариотом. Будь он неладен.

В нескольких метрах от себя, возле соседнего стола, увидел Котовского. Он-то что тут делает⁈ Парень меня не видел и потому был весел, с кем-то разговаривал. Если приметит своего заклятого врага, то остаться незаметным не получится. Шумиха поднимется. А она мне сейчас ни к чему.

Но следующий гость заставил неприятно удивиться еще больше. Из обрывков приветственной речи я услышал, что на бал зашел Собакевич, тот самый, что сватался на моей сестре. Что ж, самое время поговорить с этим уродом. Выгадав момент, дождавшись, когда Собакевич останется один, я подошел к нему.

— Шпагин? — воскликнул он, неприятно удивившись моему появлению. — Добрый вечер! Не ожидал увидеть вас здесь.

— Есть разговор к вам, — без всякого приветствия произнес я.

— Может быть, не сейчас? — деликатно уточнил Собакевич, оглядываясь по сторонам, словно бы кого-то выискивая. — Все-таки не удобно, бал идет, музыка играет.

— Музыка нам не помешает. Тем более, что я буду говорить чуть-чуть громче, чем обычно. А может быть, и не чуть-чуть.

Было видно, что Собакевич чувствует себя максимально не комфортно.

— Александр, я все же настаиваю на переносе разговора. Тем более, что вы не полноправный представительно рода.

Я вопросительно глянул на собеседника.

— Вы не можете решать определенных вопросов до получения тотема рода, — сказал Собакевич.

— Зато я могу прострелить вам колени с двухсот метров одним выстрелом.

Собеседник выпучил глаза.

— И вот теперь, когда вы наконец взглянули на меня, мы можем обсудить один очень важный вопрос. Он касается моей сестры Дарьи.

— А что тут обсуждать? Вопрос решен и закрыт.

— Нет, не решен и не закрыт, — с нажимом произнес я.

— Мы уже обсудили все с вашей тетей Велимирой Ивановной.

— Но не со мной. Велимира не имеет право распоряжаться судьбой других людей.

— Но…

— Если вы думаете, что можете так просто покупать себе жен, то вы ошибаетесь.

— Александр, я понимаю ваше возмущение. Но повторюсь. Я разговаривал с официальным представителем вашего рода. И это на данный момент Велимира Ивановна. Мы заключили договор. Я заплатил деньги.

— Мне плевать, с кем вы там договорились.

— Хорошо, давайте договорюсь и с вами. Мне не жалко денег.

— Что⁈ — в ярости выдохнул я.

Разговор мог продолжиться совсем в другом русле, но к нам начали подходить люди, желающие поглазеть на разгорающийся конфликт.

— Давайте перенесем беседу? — предложил Собакевич. — На послезавтра? Я приеду к вам в родовое гнездо.

— Договорились, — сквозь зубы ответил я.

Собакевич тут же юркнул в толпу и затерялся.

Подошла Ирина.

— Что-нибудь уже успел перекусить? — спросила она, пожирая меня взглядом.

— Хотел перекусить глотку одном гаду, но не успел, — ответил я, выискивая Собакевича.

Но тот уже успел затеряться.

Ира вопросительно глянула на меня, я отмахнулся:

— Не бери в голову. Бал прекрасный.

— Я обещала тебе сюрприз. Пошли, покажу.

Девушка взяла меня за руку и потянула в дом. Это был удобный момент, чтобы изучить все изнутри и потому я согласился.

Сюрприза ожидал я соответствующего откровенному наряду девушки и потому готовился к плотским утехам. Но сильно удивился, когда Ирина завела меня в просторную комнату с ободранными стенами, плотно заставленную банками с краской, холстами и подрамниками.

— Это что? — только и смог вымолвить я.

Комната не походила на жилую.

— Это — мой сюрприз, — улыбнувшись, произнесла Ирина. — Ты же говорил, что любишь изобразительное искусство?

Я напряг память. Да, кажется, что-то подобное говорил, чтобы подкатить к Кривощекиной.

— Ну, — буркнул я.

— Вот я и решила показать тебе самое сокровенное свое место.

— Признаться, под сокровенным местом я представлял себе кое-что другое, — произнес я, но тут же уточнил, чтобы не обидеть девушку: — Но это даже лучше!

— Здесь я рисую!

— Пишешь, — уточнил я. — Картины ведь пишут.

— А я рисую! Посмотри!

Она подвела меня к широкому полотну, на котором было изображено…

— Бабочки? — неуверенно спросил я, наклоняя голову то вправо, то влево, разглядывая какие-то округлые продолговатые предметы. — Или тыквы? Это ведь тыквы, да?

— Это же моление Дафны!

— Похоже, — кивнул я, пытаясь разглядеть там хоть что-то, что можно было растолковать как моление и как некую Дафну, кем бы она не являлась. — Очень похоже.

— Тебе правда нравится?

— Нравится⁈ — выдохнул я. — Это не совсем то слово, которое хочется воскликнуть. Так много эмоций, что сложно подобрать что-то одно, конкретное.

— Никто еще не хвалил меня так! — с придыханием ответила Ирина. — И не понимал так глубоко!

Девушка направилась ко мне с конкретной целью.

— Ирина, послушай, давай полюбуемся картинами еще? Этим, — я кивнул на колыхающуюся грудь девушки, — мы еще успеем заняться. А вот насладиться твоим художеством… то есть работами охота прямо сейчас.