— Именно так. В первый раз Аэций убедил его остановиться, напомнив о нас. О… — Дезмонд вздохнул, слова как будто бы давались ему тяжело. — О наследниках девятерых, — закончил он. — Дело в том, что прежде, чем Девять были изгнаны за грань мира, они собрали свою силу и пустили её в поток душ. Так осколки их чаяний должны были со временем возродиться в детях мира людей — девять к девяти. Возможно это последнее живое, что ещё осталось в сердце «того». И потому Аэций дважды смог отговорить его от продолжения войны. В первый раз — напомнив о том, что Безымянный погубит не только людей, но и семя, которое посеял он сам. Второй раз — когда Безымянный вернул своего наследника и был готов закончить начатое, Аэций напомнил ему о том, что есть ещё семь. И что наши… их братья… никогда не возродятся, если Безымянный доведёт дело до конца.

И он ждал. Пока не родится девятый и не присоединится — к нему или к нам.

— Но теперь это произошло, — закончила Иса.

— Видимо, да.

На некоторое время над столиком повисла абсолютная тишина. Потом Иса произнесла:

— Ты мне это рассказал. Ты понимаешь, что если ваша роль в грядущей войне так велика, тот, кто получит над вами власть может решить её исход?

— Да, — отозвался Дезмонд. Он смотрел на неё просто и легко. — Я не мог скрывать свою сущность от тебя. Мне остаётся только надеяться, что ты не используешь сказанное против нас.

— Потрясающе, — выходя из телепорта, Ардис огладила складки платья и огляделась по сторонам в поисках места, куда бы присесть. Увы, для этих целей годилась только узкая, застеленная белыми простынями кровать. Нехотя опустившись на это недостойное место, она закинула ногу на ногу и продолжила: — Только настоящий адепт света мог так всё запутать.

Кален сидел за письменным столом. Услышав голос, он не обернулся и не перестал писать.

— Разве я мало тебе предлагала, а? Неужели ты не понимаешь, что твои истинные чаянья могла исполнить только я?

Ардис уже начинала сомневаться — не принял ли он её за галлюцинацию? Не начнёт ли сейчас поливать святой водой? Когда Кален вдруг негромко и ровно произнёс:

— Я сделал то, что должен был. Не более и не менее того.

— Правда, — уцепилась за соломинку демоница. — А ты не задумывался о том, насколько непоследовательно твоё «то, что должен»? Больше всего на свете ты хочешь ей счастья, а единственное, что придумал сделать — это затащить её в ловушку своих хозяев.

— Они мне не хозяева, — Кален бросил на Ардис первый короткий взгляд, тем самым убедив её, что гораздо ближе к сердцу воспринимает её слова, чем пытается показать.

— Они тебе хозяева! — с напором повторила Ардис. — Ты старше половины тех, кто взял на себя право принимать решения, но при этом подчиняешься им. Великие, они даже не удосужились поставить тебе нормальную кровать, — она чуть подпрыгнула на жёстком матрасе и тут же почувствовала, что начинает терять контакт. — Да не в кроватях дело! — тут же исправилась она. — Хотя, согласись, такая плохо подошла бы для вашего досуга с Инерис. Что бы ты стал делать, если бы она согласилась вернуться сюда? Стихии и Проклятые, да вы не уместились бы даже на полу!

Увы, но собеседник юмора не оценил. Вместо того, чтобы хоть как-нибудь отреагировать на подкол, он продолжал сосредоточенно писать.

— Может, я как-то не так сформулировала предложение? — задумчиво предположила Ардис. — Может, ты не понял о чём речь?

— Я всё хорошо понял, — впервые с начала разговора Кален в упор посмотрел на неё.

— Тогда зачем ты предал и Орден, и её?

— Я никого не предавал, — голос его был так же ровен, как если бы они обсуждали утренний чай. — Я выполнил приказ и был откровенен с ней. Я сделал всё, что мог.

Ардис вздохнула и, откинувшись спиной на металлическую стену кельи, посмотрела в потолок.

— Кален, ты хотя бы в курсе, сколько людей в Ордене ждут малейшего сигнала чтобы отправить в бездну ваш замечательный совет?

Кален отвернулся и явно снова собирался начать писать. Ардис это раздражало. Она подспудно понимала, что сосредоточенности адепта Ордена хватит на два дела сразу, но не привыкла быть вторым.

Щёлкнув пальцами, она заставила своё тело слегка изменить форму, стать стройней. Алое платье потекло в стороны и его кровавые всполохи сменились складками белой шёлковой юбки.

— Кален… — нежно позвала она, накручивая на палец белоснежную прядь.

Кален бросил на неё единственный короткий взгляд и коротко приказал:

— Убери.

— Больно смотреть на неё? Даже спустя тысячу лет?

Увы, но Ардис так и не получила ответа на свой вопрос.

— Они бы пошли за тобой, — наклонившись, вперёд рокочущим полушёпотом произнесла она. — Половина Ордена была бы твоей. И её.

Но ответом ей снова стала тишина. Лишь слабо поскрипывало по монитору стило.

Ардис вздохнула, поднялась на ноги, ещё раз щёлкнула пальцами и шагнула в портал.

— В прошлый раз было проще, — с порога пожаловалась она.

Ахмиус сидел перед камином с бокалом вина в центральной зале своего замка. Когда гостья вошла, он тоже не повернул голову, только мягко попросил:

— Пожалуйста, закрывай за собой дверь. Гарью несёт.

Ардис фыркнула и захлопнула портал. Приблизилась к нему, взяла со столика бутылку вина и, материализовав для себя второй бокал, наполнила его.

— Знаешь, — сказала она. — Раньше люди как будто бы были проще. Одному власть, другому — тёплое тело в постель. И каждый получил своё. А теперь… Такое чувство, что они сами не знают, чего хотят.

— Или же ты… перестала их понимать.

Ардис с сомнением поглядела на него.

— Сложно оставаться человеком, — с укором сказала она. — Когда кругом только чёрные скалы и огонь. Ваш мир плохо на меня действует.

Ахмиус пожал плечами. Он знал, что всех, родившихся на иных планах, долгое пребывание в Мадере гнетёт — даже если кольца или воля Хозяина дают им достаточный поток сил, чтобы постоянно находиться здесь. Он же от местных экстерьеров никогда не страдал. И скалы, и вулканы, и чёрно-красное небо он любил, а всё, что находилось в Срединном Мире, оставалось для него любопытным, но чужим.

— У тебя ничего не получилось? — решил он задать самый главный вопрос.

— Ну почему же, — Ардис села в соседнее кресло и, протянув руки к огню, принялась потирать их друг от друга. — По-моему, ситуация складывается для нас лучше, чем когда бы то ни было. И настолько плохо для наших противников, насколько это возможно.

— Но ни один союз не был заключён.

— Вот именно, — Ардис подарила ему насмешливый взгляд и многозначительно повторила: — Ни один!

Зима выдалась тёплой. Аврора неторопливо брела по городскому парку пытаясь привыкнуть к месту, где оказалась, к этому чужому серому городу… и к своему месту в нём.

Когда тысячу лет назад она поняла, что Нимеи больше нет, сделала всё возможное, чтобы мир, в котором она жила, продолжал существовать. Пускай это был лишь маленький островок, Аврора искренне верила, что пока ты жив — есть возможность всё исправить. Что из этого маленького кусочка Кариты когда-нибудь удастся вырастить новую Кариту. Она понимала, какой путь придётся пройти. Когда-то ей в наследство досталась планетарная империя и сотни лет потребовались, чтобы сделать её «Империй Тысячи Солнц». В этот раз не было даже планеты — только горстка выживших и такое количество ресурсов, которого хватило бы не более, чем на несколько лет.

Но Аврора не привыкла сдаваться. Она просто не видела иного выхода, кроме как идти вперёд, хотя собирать осколки оказалось совсем не то же самое, что строить из ничего. И всё-таки она верила, что сумеет. Пока не поняла, что там, на другом материке, хватает подобных амбициозных владык помимо неё.

Аврора не справилась с противостоянием. Ей было стыдно и горько от этой мысли, но ей никогда толком не приходилось воевать. Оказалось, что это дважды не для неё.

И всё-таки до последнего она не теряла надежду… Пока не увидела тот мир, в котором ей предстояло жить.