Я без всякой пользы потыкал в кнопки пульта стрелка рейдера. Его труп просто отодвинул локтем, чтобы он мне не мешал. Но пульт мои команды не хотел принимать. Искин ведь медленно умирал и уже ничего не соображал. Команда на стрельбу не проходила. Тогда я дождался, когда туша второго рейдера выйдет в центр обзорного экрана-планшета убитого корабля, притянул труп аграфского артиллериста за мёртвую руку и стал нажимать все кнопки пуска ракет и стрельбы орудиями его пальцами, а потом и хлопать по кнопкам всей рукой мертвеца. Может, что-то и сработает… Сначала ничего не происходило, а потом, когда я в гневе стукнул по тупому аграфскому пульту рукой стрелка, с сот ПРО рейдера, расположенных на его бронированном носу, сорвалась и профигачила прямо у меня перед глазами на командирском экране рубки целая стая маленьких оборонительных ракет, шустро летевших вперёд. Прямо как искры бенгальского огня перед глазами брызнули! А если учесть, что все они полетели в задницу второго рейдера, проходящего у нас прямо по носу, то картина была просто феерическая! Маленькие-то они маленькие, согласен, но когда их много, а цель на расстоянии всего в десяток-другой километров, то ракетный удар, испятнавший огнём дюзы вражеского рейдера, мгновенно вышиб ему маршевые двигатели. И гипердвигатель повредил, это и к гадалке не ходи! Один миг — и я из проигравшего безнадёжный бой одиночки, потерявшего свой корабль, вдруг оказался победителем! И ничего, что мой эсминец кувыркался в космосе двумя разбитыми частями, ничего, что экипаж второго аграфского корабля пока ещё был жив, это недолго и поправить. Вот, кстати, уже и поправил. На уходящий по инерции подбитый корабль кроликов плотно лёг обнимающий его флёр. Это было смертельное объятие… Теперь пара минут — и ничего живого на этом корабле не будет. Ничего, что где-то за корпусом медленно уходящего от меня рейдера прятался его абордажный бот с частью аграфского экипажа, отправленного на штурм и захват моего эсминца. Это всё мелочи! Бот мне ничего не сможет сделать. Я сумел выжить, сумею и окончательно их победить. А потом придётся или дожидаться спасателей из клана, или пауков, или попробовать самому перекинуть искин с моего разбитого эсминца сюда, на мёртвый рейдер. А если он убит, то есть ещё искин абордажного бота. Можно попытаться его подчинить и на время поставить в мёртвый корабль. Сложно, конечно, но может и получиться! Тогда я верну Стасу орден «Сутулого» и потребую поместить его на колодку с георгиевской лентой. За взятие двух рейдеров шпагой в конной атаке, как у Петра I однажды получилось.

А пока надо сделать что-нибудь, чтобы не дать умереть системе жизнеобеспечения захваченного рейдера. Вставить там жучок какой, что ли… На месте разберусь. Я бегло оглянулся, всё вокруг было тихо и пристойно. Все кролики лежали мордами в пол. Я вдруг вспомнил, как в санатории, в парке около корта большого тенниса, надрывался всё лето через большие репродукторы Владимир Высоцкий, умиротворённо хрипя, что:

«А на кладбище так спокойненько

Ни врагов, ни друзей не видать

Всё культурненько, всё пристойненько

Исключительная благодать!»

Невольно улыбаясь и тихо напевая про себя эти строки, я выскочил из рубки и побежал к технической рубке в корме. Где-то там и пульт со стойкой системы жизнеобеспечения должен быть. Найду — надо посмотреть, что там можно сделать. В Содружестве всё стандартное в высшей степени. И ремонтные дроиды стандартизированы, и ЗИПы, колодки и разъёмы, диаметры труб и резьба. Да и сами системы жизнеобеспечения принципиально одинаковые. Различаются только по мощности и объёмам обслуживаемого пространства. Ничего, справлюсь, как-нибудь.

Но не суждено мне было покопаться в потрохах аграфского рейдера. Биоискин рейдера умер, но установки, заложенные в систему внутренней безопасности корабля, продолжали действовать в слабых электронных мозгах оборонительного оружия. А я об этом не то, что забыл, я это просто упустил из вида. Ну, и результат не замедлил последовать. Как только я выскочил из рубки, сзади и спереди прошелестели раскрывающиеся и наводящиеся на меня потолочные оборонительные турели. Я для них был явным врагом и засланным вражеским диверсантом. Да я и не спорю — был, и останусь. А ещё лохом я был. Про то, что примитивные оборонительные турели корабля могли меня расстрелять, я абсолютно не подумал. А поэтому — занавес. Если от очереди в лицо скаф и смог меня защитить, перебросив вперёд линзу своего силового щита, то от второй, в спину, он сделать этого не успел. И моё безвольное тело от удара, попавшего в навесное оборудование скафа на спине, кувыркнулось вперед. Как в школьном упражнении на физкультуре — «Прыжок через коня с последующим кувырком».

Медкапсула разбудила меня. Точнее — привела в сознание. Это было привычно, более того, это, как доказывал мне Стас, становилось моей нехорошей привычкой. Я нахмурился: капсула была производства Федерации Галанте, как медтехник я это смог легко определить, но всё же, где это я? У своих или у врагов? Последнее, что помнил Симба, это кувырок от обжигающего спину удара. Медкапсула аграфов ещё ничего не говорит, их полно везде. Всё же — это лучшие капсулы Содружества. Медбоксы Джоре, конечно, много лучше. Но, думаю, у аграфов тоже может быть пара медкапсул Джоре. Особенно в подразделении силовых разведопераций. Привычно раскинул ушами. Да нет, вроде. Всё вокруг колхозное, как любил повторять тот же дед Егор, всё вокруг моё. И это световое пятно мне знакомо.

— Поднимайся, псион. Нечего зря занимать такое нужное койко-место. — Над обрезом боковины капсулы появилось расплывающееся лицо знакомого мне эсбэшника. Глаза ещё не обрели привычную резкость после безделья в капсуле.

— Здорово, Миша! — поприветствовал я его, интенсивно моргая. — Знал бы ты, как я рад видеть твою довольную рожу! Как я здесь оказался? И где это «здесь», кстати? Последнее, что я помню, это цвет покрытия пола в коридоре на рейдере аграфов. Расскажешь?

— А для чего я здесь тебя караулю, как ты думаешь? Конечно, расскажу, слушай. Первое, — ты в госпитале «Голиафа», а он на стоянке возле военной космической станции планеты Ольга. Сюда просто нам было ближе идти, да и ты сюда же летел. Теперь ты полностью здоров. Турель

саданула тебе в спину плазмой. Но вся энергия взрыва расплескалась по защите и наспинному оборудованию твоего скафа. У тебя был только небольшой по площади, но глубокий ожог. Нашли тебя аграфы, и сразу принялись лечить. После медкапсулы аграфы запихнули тебя в криокапсулу, где ты и отлёживался до нашего прихода. Размораживать тебя пришлось уже нам, как курицу из морозильника. Всё. Это главное. А теперь расскажу тебе всё в деталях и, заодно, первичный опрос с тебя сниму. Ну, а обстругает тебя до опилок сам завлаб, это его прерогатива.

— Ишь, ты! Какие умные слова в СБ клана знают!

— А как же! Мы ещё и не так могём.

— Ну, хорош хохмить. Тебя не переговоришь. Не знаю только, почему вас на Земле дразнят кличкой «молчи-молчи». Поговорить ваш брат явно любит. Может потому, что вы слова никому не даёте вставить? Всё сами бормочите?

— Ну вот, всё сам правильно расставил по местам. Слушай, Серьга. Сначала я тебе кратко расскажу всё, что мне известно, а потом ты развёрнуто ответишь на мои вопросы. И их будет немало. Погнали? Значица, псион клана Росс, с тобой дело было так…