— Но-но! Ещё есть целая куча весёлых титулов. Британский «Валет», например, или германский «Баннерхерр», а, может, тебе дать японский титул «Сисяку» или китайский «Сы-ван» с удвоенной «с» в начале слова? Только мигни — враз получишь! И не критикуй начальство, а то я сделаю тебя «Сперматозавром», каким… Или вот — китайский Дон Жуан! Бляо-дун будешь!

— Я тебе сделаю! Я ещё маленький, даже не женат. Смотри, Стас, доиграешься — улечу на свою планету и объявлю тебе рокот… нет, рокош!

— Не надо рокош. Ладно, посмеялись и будет. Твой отец прав — это больше игра, чем жизненная правда. Но это для нас, русских. А попробуй такие мысли объяснить истинным Джоре. Или аратанцам? А? Сразу наткнешься на непонимание и прямое сопротивление. Придётся потерпеть, Серьга. Герцогский титл не ярмо. Хотя… — Стас внимательно посмотрел на меня. Я вздохнул. Батя прямо намекнул, что этот титул хуже ошейника. Только покрыт сусальным золотом.

— Отец говорит, что он ещё хуже… Ярмо можно скинуть. Герцогская корона, если дал согласие её надеть, снимается только с головой. Надо вести идущих за тобой людей. Под снег и под дождь, под летящие над головой искры и летящий в лицо огонь, под пули и снаряды. Вести за лучшей долей. Для них, не для себя… И так бесконечно.

— Правильно говорит командир крейсера клана Росс Стоянов, — серьёзно сказал Стас. — Он знает, что такое быть руководителем. Быть вам герцогами. Тем более планету вы сами себе нашли. Да ещё какую! Элитная А-1! Только отряхнуть с неё пыль — и живи, да радуйся. Выберу время, обязательно проведём церемонию. Клану жизненно нужно расти, а обеспечить этот рост можете вы — герцоги клана. Хотя твой отец прав, надо потихоньку завязывать с назначением элиты. Она должна сама прорастать в клане. Сама!

И Стас твёрдо взглянул на меня. Мне оставалось только поддержать своего завлаба.

Пока суть да дело, я плотно занялся своей пси-подготовкой. Все плюшки, полученные от Королевы Архов, Стас угнал трёхаллюровым намётом на клановом курьере в подвал к докторам Ройсам. Чтобы те внимательнейшим образом разобрались, адаптировали к обычным членам клана и предположительным псионам и так далее. Но эти плюшки были предметом переговоров, и я о них знал. Напрячься и вытащить что-то из цилиндра фокусника я, как волшебник и престидижитатор, всё же мог. Чуть-чуть.

Начал я со своего промаха в бою с вражескими пауками и пиратами. Мой любимый и опробованный чёрный рояль-убийца не работал против крупного противника. И если пиратские эсминцы, длиной до двухсот метров, ещё можно было, теоретически, повредить хлопком рояльной крышки, то на астероиды Архов, а они достигали семи-восьми километров в длину, рояль даже гипотетически не смог бы и тявкнуть. Даже его сверхзвуковое падение с финальным аккордом против пауков не играло. Здесь нужно было что-то другое.

После беседы Ульяны с завлабом нашего клана и разговора со мной, Стас дал добро на ремонт захваченного мной эсминца и недобитка Ульяны. Причём, её подранок был лучше. Сравнительно новый эсминец седьмого поколения, состояние неплохое, большинство штатного оборудования на месте. Только двигатели лейтенант Жиро превратил в металлолом. И обшивку кормы. Но это легко заменяется и чинится. Стас дал команду одному из инженеров клана сделать смету и сетевой план-график ремонта трофеев и выделил медцентру «Трын-трава» пару горстей семян лотоса. Оказывается, они тут высоко ценились. Переработанные врачами центра в лекарства земные семена дали такую прибыль, что не только отремонтировать два эсминца можно было, но и построить новый крейсер удалось бы без напряга. Но деньги были направлены именно на ремонт. Инженер предложил мне заказать новые двигатели, подходящие к проекту эсминца, а ремонт кораблей и установку новых двигателей сделать самостоятельно, силами штатных ремонтных дроидов крейсера под моим контролем и управлением. Для меня это было очень сложно, такие задачи мне раньше не попадались, техником я был слабым, но с помощью инженера я в этот ремонт ввязался, делать было нечего. И теперь часов по десять ежесуточно я выполнял указанную им деньщину, потом перекус за столом, а не кусок на бегу, душ и головоломки псиона. Для этого Стас выделил мне небольшой истребитель «космос-атмосфера» и быстро возводимый домик в предгорьях. Там, сказал он, я не смогу ничего безвозвратно сломать. Даже если сильно захочу и постараюсь.

Через месяц из империи пришли заказанные двигатели, новые, более мощные искины и другие разные запчасти и принадлежности. Я с помощью ремонтных дроидов крейсера воткнул двигатели на место, прибежал инженер, проверил и дал новые ценные указания. Ещё через пять дней подранок стоял готовым к облёту и началу эксплуатации. Я заканчивал ремонтировать «Баньши». Он, вообще-то, был на ходу, но разукомплектован и немного пошарпан. Так что лёгкий ремонт ему пошёл лишь на пользу. Летать сразу на двух аппаратах я не мог и выбрал себе любовно отремонтированный эсминец седьмого поколения. Отец всё время пропадал на крейсере, поэтому «Баньши» я передал на местную Луну, в парк кораблей размещенного на ней космопорта.

Связался с Каперангом на планете Росс и выпросил у него пять подготовленных в экипаж эсминца андроидов. Как клану повезло с их производством на базе «Дальняя»! Они и будут нашей командой. Потом загрузил на корабль харчи, воду и расходники, и мы с Юноной убыли на испытания. Отец подкинул нам в экипаж четверых пилотов, вооруженца и пару связистов для тренировки и шлифовки их навыков. Слетали нормально, Луну с неба не сшибли и не сломались. Покрутились в системе пять дней, потом отец затребовал своих людей обратно на крейсер. Эсминец лег в дрейф, андроиды тихо крутились на вахте, а я стал активно и плотно прогонять в тишине и без нервотрёпки свои способности по обнаружению объектов в космосе, дальновидению и воздействию на различные объекты разными способами.

Лучше всего у меня получалось дальновидение и обнаружение объектов в космосе и на поверхности планеты. Я без труда научился видеть цели в глубоком космосе, на расстоянии в сотни тысяч километров, и на планете Росс, лежащей прямо у нас под боком. Причём, мне абсолютно не мешали никакие системы маскировки: ни защитная аппаратура аграфов, снижающая отметку от излучающей поверхности, ни пресловутая невидимость в разных спектрах зрения. Я всегда засекал цель по её массе, температуре, движению и ещё многим-многим показателям. Уничтожить вскрытую цель было труднее.

Всю голову сломал, как это следует делать? Антивеществом? Гравитацией? Жёстким излучением? Вроде всё это не то. И, главное, заставляет меня грустить и плакать, глядя на искорёженные, радиоактивные ошмётки металлических мишеней, играющих роль чужих кораблей. А после антивещества вообще ничего не оставалось. Даже космической пыли. Вот так-то.

В конце концов, я плюнул на свои страхи и решил перестать выделываться и снять белые перчатки. Не надо было подбегать к врагу вплотную и, дико вереща, перепиливать ему глотку зазубренным ножом. Это просто неэффективно, и крови слишком

много. Грязно сработано. Я спокойно мог на весьма приличной дистанции просто обнулить мозги вражеского экипажа. Но для этого мне предстояло стать массовым убийцей. Я представил себя командиром атомного подводного крейсера-ракетоносца, дающего команду на пуск своих ракет, и тяжело вздохнул. Выбора не было. Чтобы жить, надо быть готовым убивать врагов.

После этого решения дело пошло на лад. Просто определённая и опознанная мною как враг цель обёртывалась лёгким флёром, который по моей команде прекращал упорядоченную деятельность мозга. Через какое-то время люди умирали. Пустой мозг не мог обеспечить жизнедеятельность их организмов. Люди не могли даже дышать. Флёр так же обнулял биоискины. Кристаллические искины я не брал, но легко мог их обесточить.