– Но поторопитесь, старина, мы отдадим швартовы через пару склянок.

Мистер Ренар сделал неуловимый жест правой, должный означать, что он всё понял, жутко благодарен за совет и, случись шанс, непременно сочтётся, отблагодарив добром за добро. Шимпанзе просто козырнул, приложив почти человеческую ладонь к белой матросской шапке с синим помпоном.

– Я вниз, – объявил мой учитель.

– А что делать мне, сэр?

– Гулять, дышать свежим воздухом, обойти всю верхнюю палубу. Морская болезнь тебе не грозит, вряд ли судно выйдет из залива, капитан просто сделает круг, потом прокатит гостей по Темзе и вернётся обратно. Обычно подобные рауты не длятся больше семи-восьми часов.

– Я думал…

– Не преувеличивай. Думал он, ха!

– Просто мне хотелось бы более чётких указаний, – поправился я.

– Хорошо, – сдался Лис. – Запоминай. Ходишь, смотришь, фиксируешь то, что тебе показалось необычным. Если вдруг ты встретишь кого-либо из наших вчерашних гостей, то сделаешь вид, будто вы незнакомы. Ни с кем! И самое главное, если с тобой захочет поговорить сам лорд Персиваль – не отказывайся, выясни всё, старик весьма болтлив. Но и не позволяй себе оставаться с ним наедине, под шампанское, в полутёмной каюте, где есть большая кровать с балдахином…

– Не уверен, что понял вас, сэр?

Мой вопрос, видимо, относился к большой чайке, которая села на перила. Там, где только что стоял дряхлый седой шотландец в очках, лишь медленно опускался на палубу рыжий волосок из лисьего хвоста. Он опять бросил меня в самую стремнину и надеется, что я выплыву. Что ж, должен признать, сегодня это и в моих интересах. Оставалось незаметно приподнять сползающую подушку на груди и…

Пресвятой электрод, незаметно не получилось: на меня вытаращились трое молодых людей в приличных костюмах. На лацкане твидового пиджака одного из них, лопоухого красавчика с длинным носом, был вышит герб Британского королевства.

– Осторожнее, Гарри, – выдохнул его товарищ слева. – Такие девушки, подобно богине Диане, разят мужчин наповал в самое сердце!

Яхта качнулась, отходя от пристани. Разумно решив не дожидаться развития событий в сторону нежелательного знакомства, я развернулся и засеменил по палубе, старательно покачивая бёдрами, куда-нибудь подальше, в район кормы. Там был оркестр, музыка, больше народу, а значит, легче скрыться в толпе.

По счастью, никого из знакомых лиц я не встретил. Один раз, как показалось, мелькнул строгий профиль сержанта, но при ближайшем рассмотрении это оказался совершенно другой доберман. Гавкинс был чёрного окраса, а этот «близкий к природе» скорее коричневый, к тому же ниже ростом и с весьма заметным брюхом под плащом.

Инспектора Хаггерта я не видел, хотя по идее уж он-то был просто обязан находиться на судне. Представителей криминальной братии вскрывателей сейфов и облегчения чужих карманов также не было. Хотя, возможно, они заливали глотку дармовым виски на нижней палубе с прислугой и матросами. Скорее всего, кстати.

Также где-то тут, среди благородной публики, непременно был обязан находиться и синьор Сальгари, капитан итальянских карабинеров. Впрочем, он сам меня нашёл.

– Мисс Ренье?

– Аделаида Прокофьевна. – Я едва не подпрыгнул от томного мужского голоса сзади в ухо. – А мы знакомы, сэр?

– О, я был отлично знаком с вашей матушкой Прокофьевной, – совершенно не в тему ответил капитан, но вряд ли кто это заметил. – Меня зовут Джон Эмилио Сноу Сальгари, я служу в карабинерах Палермо. Позволите сопроводить вас куда-нибудь в салон на чашечку чая? Здесь подают дивные австрийские пирожные.

– Мне надо беречь фигуру, – буркнул я.

– Понимаю, а вы когда-нибудь пробовали «Захер»?

– Сэр, вы нарываетесь на пощёчину, – предупредил я, но пошёл. В конце концов, мой учитель поставил мне весьма размытые рамки задания, и запрета на поедание какого-нибудь брауни или тирамису в них не было.

– Держись непринуждённей, Майкл, – не снимая улыбки, сквозь зубы цедил итальянец. – Никто здесь не знает, кто ты, а те, кто знает, не сдадут даже под пытками. Ведь ни у кого в целом мире нет желания стать личным врагом всего Скотленд-Ярда, верно?

Мы шли через толпу гостей, вежливо уступая другим дорогу, так же как уступали нам. Общество вокруг действительно было самым избранным и воспитанным. Мистер Лис не поскупился на дорогое модное платье для меня, и только благодаря этому я не выбивался из десятка разнаряженных девиц самых благородных семей Великобритании. Среди которых, между прочим, оказались весьма милые особы. О-ля-ля!

Хотя злые языки распускают слухи, будто бы англичанки тощи, сухи и похожи на снулую рыбу, уверен, что это скорее от чистой зависти! Лично я вдруг поймал себя на том, что ответно улыбаюсь крайне симпатичной блондинке с голубыми глазами в обрамлении тёмных ресниц и мягкой, чувственной линией губ. Чего, конечно, делать не следовало. Тем более что невинность в те поры даже не подразумевала того факта, что девочкам могут нравиться девочки и наоборот…

– Миледи, – откуда-то снизу, на уровне подола, раздался знакомый голос с нетрезвой хрипотцой.

Мой наставник, пьяный в хлам, в доску, в стельку, в гавань, валялся у меня под ногами. Капитан Сальгари брезгливо поднял его за шиворот двумя пальцами, словно грязную половую тряпку. В жёлто-зелёных глазах Лиса на три четверти плескался коричневый виски.

– Драгоценности в сейфе, сейф в каюте лорда Персиваля, ключ от каюты у него в кармане, – еле слышно выдал мой наставник. – Я контролирую нижнюю палубу, со мной наши вольнонаёмные консультанты Стокер и Мак-Тревел. Сержант Гавкинс с инспектором находятся на верхней палубе. Мой мальчик…

– Сэр, зачем же вы так… набрались-то?!

– Ради маскировки. Ты должен выяснить, где именно находится сейф и какие опасности связаны с его вскрытием. Нам надо отвлечь лорда, чтобы фокусник совершил свой следующий шаг. Брать его можно лишь с жемчугом в кармане!

– Принято, действуем, – кивнул капитан карабинеров. – Кстати, вот и его светлость. Майкл, будь так добр, сострой самое невинное выражение лица.

– Типа максимально тупое? – вздохнул я.

– Ты очень догадлив. Мистер Ренар, сбрызните отсюда. Он идёт.

– Уно моменто, синьор. – На этот раз от моего учителя остался лишь лёгкий сивушный запах.

Буквально через минуту старый лорд Персиваль и капитан Сальгари обнялись, как давние знакомые, меня представили высокому толстоватому, слегка кривоногому, но, несомненно, очень богатому, напомаженному джентльмену в дорогом фрачном костюме и блестящем парике. Он уставился маслеными глазками на мою пышную «грудь», оценил рост, прямую спину, покосился на то, что сзади, и едва заметно облизал тонкие губы.

– Аделаида Прокофьевна, вы говорите? Какая милая девушка! В нашей бедной Британии всё меньше и меньше таких красавиц. Где вы нашли это невинное чудо, э-э… капитан…

– Сальгари, – напомнил итальянец. – Джон Эмилио Сноу Сальгари. Мы встречались в Палермо. Вы помните.

– Не помню, но это ведь и не важно, верно? Девочка моя, вы когда-нибудь видели жемчужину размером с голубиное яйцо?

– Я и голубиных яиц не видела, сэр, – удалось довольно удачно выкрутиться мне. – А зачем вообще голубям яйца? Разве они не рождаются от поцелуя по воле божьей?

– Она идеальна, – едва не прослезился морщинистый лорд Персиваль. – Такая скромность и простота буквально на вес золота в наши времена. Напомните мне эти слова завтра, любезный капитан.

– Не премину, ваша светлость!

Вот только тут в мою доверчивую голову вдруг стали пробираться нехорошие мысли. Но, как всегда, слишком поздно, удирать некуда, кругом вода. Итальянец-карабинер плавно ушёл вбок, а меня крепко-накрепко зацепил под руку весьма озабоченный, но страшно богатый старик. Признаться, сейчас помощь мистера Ренара была бы очень кстати.

– Э-э… а вы, случайно, не видели тут моего слугу? Такой старый лис…

– Меня многие называют старым лисом, – фамильярно выдохнул мне в ухо лорд Персиваль, – но потом поражаются моей молодости и резвости в… кое-где… Поверь, я ещё удивлю тебя, крошка!