— Не надо, я сам, — невнятно пробормотал Мейс. — Займитесь товарищем. Пусть лекари дадут ему укрепляющий кости настой. И никаких тренировок ближайшие две недели. Потом можно начинать с небольших нагрузок.

Веирцы принялись горячо благодарить ситгарца. Мастер Фиррис удивлённо подумал, как быстро переменилось у них мнение — ещё недавно они вообще не замечали Мейса, а теперь носятся с ним, как с величайшей ценностью. В принципе, мастер Фиррис понимал их — он и сам прошёл через подобное. В его случае презрение к человеку и не воину сменилось уважением, когда Дилль доказал, что у него — душа воина. А вот в случае с Мейсом он до сих пор колебался.

Он несколько раз проэкзаменовал адепта в бою на мечах и нашёл, что тот вполне сносно для человека мирной профессии владеет оружием. Это был плюс.

Мейс был искусным врачевателем — Илонна уверяла, что никто другой не может сделать того, что умеет Мейс. Фиррис и сам видел результаты его умения — Илонна на глазах оживала после целительных сеансов, а несколько раненых воинов, которых веирцы приносили на приём к Мейсу, быстро выздоравливали. Мастер Фиррис никогда не видел ничего подобного. Такое искусство тоже было плюсом.

Ко всему прочему Мейс был атлетом и красавцем. Мастер Фиррис это тоже признавал. С длинными белокурыми волосами, породистым лицом, прекрасно сложенный, с широкими плечами, узкой талией и рельефными мышцами, Мейс, должно быть, поразил не одно женское сердце. Тем значительнее были слова, услышанные мастером Фиррисом, которые Мейс говорил Илонне. Что она — единственная, которая ему нужна. И что на других женщин он даже не посмотрит, если Илонна снизойдёт к его мечтам о ней.

Мейс состоял из одних плюсов. Мастер Фиррис уже почти смирился с тем, что его дочь выберет в мужья этого белокурого красавчика. Она — молодая вдова, и не ему запрещать ей выбирать нового мужа. Единственное, что неприятно резало душу Фирриса — это как быстро Илонна забыла Дилля.

И ещё один вопрос волновал его — брачные поединки. Традицию никто не отменял. Илонна — воин. Значит, Мейс обязан выйти на брачные поединки, чтобы доказать своё право на женитьбу. Но он не сумеет выжить, не говоря уже о победе — мастер Фиррис после очередной тренировки снова убедился в этом. Будь у Мейса огненный посох, он мог бы поступить, как Дилль. Но у него нет такого оружия. И, тем не менее, Илонна по-прежнему льнёт к Мейсу и поддерживает его разговоры о женитьбе. Мастер Фиррис видел, какими глазами она смотрит на врачевателя, и начал подозревать, что дочь хочет попросту сбежать и, тем самым, спасти своего будущего мужа от брачных поединков. А это значило, что на голову мастера Фирриса и весь род Готвадов падёт бесчестье.

Мейс ушёл отдыхать после сеанса, а мастер Фиррис наведался к красной драконице. Суровый вампир излил ей душу, рассказав о своих подозрениях и попросил совета. Но Гейрге только сочувственно рыкнула. Мастер Фиррис порубил мечом конскую тушу, что привезли веирцы, убрал от драконицы гору вонючего и едкого навоза и только потом вернулся в свою палатку. До самого вечера он раздумывал, как начать разговор. Так ничего и не придумав, он вышел из палатки.

Послышался конский топот, и подъехал всадник. Спрыгнув на землю, всадник поклонился Фиррису и сказал:

— Мастер, рад видеть вас в здравии.

— Теовульф? — удивлённо воскликнул Фиррис. — Откуда ты здесь взялся? Мне же говорили, что ситгарцы уехали из сумеречных земель, а вместе с ними и маги.

— Гроссмейстер оставил меня в Григоте, — улыбнулся Тео. — Сказал, что я должен служить веирцам примером. Каким примером — я так и не понял, тем более, что веирцы покинули Григот. Я там от безделья чуть с ума не сошёл. Старейшины запретили единственному магу клана выезжать из города, поэтому для моих магических навыков дела не нашлось. А после того, как чуть не помер после попойки с Вальдором и Гунвальдом, понял, что надо ехать к вам. Хотя бы фехтование поправлю. Веирцы показали мне, где вас искать.

— Похвально, — еле заметно улыбнулся мастер Фиррис.

— Как себя чувствует Илонна? — поинтересовался Тео. — Она в порядке?

— Да… почти. Хивашская магия высасывает из неё силы, и только лечение Мейса возвращает её к жизни. Но потом всё повторяется. В общем, замкнутый круг.

— Плохо, — с вздохом сказал Тео и тут же вскинулся. — Мейс? Вы сказали, здесь Мейс?

— Да. Сам гроссмейстер отправил его на помощь Илонне. Без его лечения Илонна была бы мертва. Или, в лучшем случае, лежала бы без сил.

— Ну-у, Мейс, конечно, лучший из врачевателей, — странным тоном произнёс Тео. — Вы не будете возражать, мастер, если я проведаю вашу дочь?

— Напротив, даже настаиваю.

Они подошли к палатке Илонны. Мастер Фиррис громко кашлянул и сказал, что привёл к Илонне гостя. Изнутри послышалась возня и шуршание. Мастер Фиррис откинул полог палатки и застыл. Полуобнажённая Илонна торопливо запахнулась в простыню, Мейс сел на кровати и принялся поправлять сбившуюся на бок измятую мантию. Вид что у Илонны, что у Мейса был встрёпанный.

Мастер Фиррис отметил меч, лежащий на полу. Это был тот самый меч, что старейшина Рогор вручил Диллю, когда принимал его в клан. И который Фиррис принёс дочери в знак того, что она теперь вдова.

— Мастер, мы просто проводили очередной сеанс лечения, — смущённо пробормотал Мейс.

Серые глаза Фирриса налились стальным блеском, а рука сама потянулась к рукояти меча. Тео, сначала изумлённо уставившийся на Илонну, помрачнел, а когда посмотрел на Мейса, в глазах его заплясали злые огни.

— Илонна, что ты себе позволяешь? — в голосе отца прозвенел металл.

— А что такого я себе позволяю? — в противоположность отцу голос девушки был мягок и тих.

— Ты обнажена в присутствии чужого мужчины.

— Это необходимо для лечения. Зато Мейс одет, поэтому тебе нечего волноваться о моей чести, — зелёные глаза Илонны потемнели. — А даже было бы по-другому, я — вдова и воин. Я могу сама выбирать себе спутника жизни. И я уже сделала выбор.

Челюсть Тео отвалилась книзу. Нет, он, конечно, не смел осуждать Илонну — она действительно воин, вдова и всё такое. Но выбрать Мейса? Да ещё так быстро после гибели Дилля.

— Я ехал сюда, чтобы попытаться хоть немного утешить тебя, — тихо сказал он. — Вижу, напрасно торопился. Тебя есть кому утешить.

— Не твоё дело, с кем мне быть, — резко ответила девушка.

— Конечно, не моё. Но так быстро выбрать его, — Тео сделал короткий жест в сторону Мейса. — Ты глумишься над памятью Дилля.

— Дилль мёртв, — в зелёных глазах Илонны засверкали злые искры. — Ему всё равно. А мне — нет. Я хочу прожить жизнь с человеком, который любит меня. И не просто любит — обожествляет. Тебе — жалкому полукровке, этого не понять.

Тео дёрнулся, словно его ударили по лицу. Он помрачнел и замолчал. Зато заговорил мастер Фиррис. Теперь его голос был спокоен, оттого слова казались ещё тяжелее.

— Значит, ты сделала выбор? Пусть так. Тогда я объявляю брачные поединки за право назвать тебя, воин Илонна, своей женой.

Все: и сама Илонна, и Тео, и Мейс удивлённо посмотрели на мастера Фирриса. Кто будет принимать участие в поединках? Тео, что ли? Так Мейс владеет мечом не хуже полувампира. Не сам же отец будет претендовать на руку дочери. Впрочем, мастер Фиррис тут же пояснил:

— Я иду в Веир. Через час здесь будут все веирские холостяки.

— Ты не посмеешь отказать мне в счастье! — лицо Илонны исказилось от гнева. — Зачем ты пытаешься довести меня до смерти? Я клянусь, что совершу ритуал вечной верности, если Мейса убьют.

Самодовольная улыбка появилась на лице Мейса, но тут же угасла, когда мастер Фиррис жёстко сказал:

— Честь превыше всего. Значит, ты умрёшь.

Илонна вскочила на лежаке. Простыня соскользнула с неё, и девушка предстала перед отцом и Тео полностью обнажённой. Она нагнулась, выхватила меч из ножен на поясе Мейса и прошипела:

— Не бывать тому! Остановись, отец, или я убью тебя!

Лезвие меча начало накаляться. По стали поплыли красные разводы, а с режущей кромки начали сыпаться крохотные искры. Тео отступил на шаг и выхватил меч. Мастер Фиррис, напротив, остался неподвижен.