— Я не желаю ждать, человечишка! — драконица нависла над первым магом. — Если он не сумеет снять заклятье с яйца Ингрис, сделай это сам.

— Позволь, Тринн, — Дилль собрался с духом и встал перед ней, чувствуя, как предательски дрожат колени. — Дело в том, что снять заклятье могу только я — у его премудрости нет драконьего дара, а именно он и есть ключ к полю. Поэтому тебе придётся подождать.

— Я в бешенстве! — заявила драконица. — Я должна кого-нибудь сожрать.

Адельядо побледнел, а Дилль успокоился. Тринн просто играет на публику. И действительно, драконица постояв несколько томительных мгновений над гроссмейстером, проворчала:

— Ладно, живи. Сожру корову, что ли…

Когда Тринн ушла выбирать тушу пожирнее, Адельядо отёр вспотевший лоб и тихо сказал:

— Не понимаю, как ты тогда в Неонине просто от страха не умер.

— Сам не понимаю, — хмыкнул Дилль. — Ваша премудрость, она ведь долго ждать не будет. Лучше бы вам начать рассказывать мне про поле спокойствия прямо сейчас.

— Дурень ты, — беззлобно сказал гроссмейстер. — Или ты думаешь, что сумеешь запросто заучить двадцать восемь жестов и сто сорок три слова заклятья? И ещё нужно соблюдать правильные интервалы и интонации. Я же тебе говорил, что любая ошибка в этом заклинании обернётся твоей гибелью.

Рыжие волосы Дилля непроизвольно зашевелились. Нет, он не сумеет безукоризненно воспроизвести двадцать восемь жестов, перемежаемые ста сорока тремя словами. Во всяком случае, произойдёт это не раньше, чем через несколько лет усиленной зубрёжки.

— Ну, чего глазами хлопаешь? — невежливо спросил Адельядо. — Знаешь, мы, пожалуй, отдадим яйцо драконам… но только по-прежнему в поле спокойствия. И слово ты сдержишь, и… у нас останется рычаг давления на них.

— Всё-таки придётся мне учить это заклятье, — упрямо сказал Дилль. — Мы должны вернуть дитя Ингрис драконам, потому что только у королевского дракона есть возможность призвать на помощь других Хранителей. Между прочим, если бы Адогорд не отнял у драконов это яйцо, то во время Величайшей битвы они призвали бы своих собратьев из других миров и стёрли бы в пепел демонов.

Гроссмейстер, в глазах которого Дилль уже видел далеко идущие планы, сник. Адельядо помолчал, глядя то на Дилля, то на жующую Тринн, а потом покачал головой.

— Старый я дурак. Хорошо, неси яйцо, и я помогу тебе снять с него поле.

— Ваша премудрость, я вам не всё рассказал, — и Дилль поведал Адельядо обо всём.

Гроссмейстер посмотрел на лежащую без сил красную драконицу и пробормотал:

— А я-то никак не мог сообразить, зачем она здесь. Что ж, это меняет дело. Значит, ждём, когда красная принесёт яйцо, накладываем на него поле спокойствия, ты относишь его к муарам и возвращаешься с яйцом Ингрис. А пока ты начнёшь учить другое заклинание.

— Какое?

— Передачу энергетических потоков. У меня просто не хватит энергии для снятия или наложения поля спокойствия. А твоя драконья магия поможет мне в этом. Её участие должно иметь такой же эффект, как если бы поле наложил ты. Итак, первое: ты должен создать из своей силы трубу. Формула её вот такая…

Обучение неожиданно прервалось — Тринн рявкнула:

— Ну-ка, все пошли вон!

Дилль поднял голову — у Гейрге начались роды. Он не знал — присущ ли драконам стыд или Тринн руководствовалась какими-то своими мыслями, но предпочёл поскорее выполнить приказ. Когда он шмыгнул в дверь Академии, Илонна и Линда уже были там. За Диллем, отдуваясь и пыхтя, ввалился Адельядо и сердито сказал:

— Совсем никакого уважения к моему сану. А попробуй ослушайся… — тут взгляд Адельядо упал на Илонну. — О, кстати, а ведь у тебя тоже драконий дар. Давай, адепт, садись рядом и слушай. Быть может, и у тебя что-нибудь получится, а лишняя энергия не помешает.

Илонна вежливо поклонилась королеве, которая кивнула, а сама тут же прильнула к щели — поглядеть, что там во дворе происходит. Адельядо начал рассказывать заново, но Илонна, понятия не имевшая ни о каких формулах, только глазами хлопала, и в конце концов рассердившийся гроссмейстер прогнал её.

— Уйди и не показывайся мне на глаза до тех пор, пока мастер Мариэлла не обучит тебя началам счисления. Магия — это тебе не мечом махать — здесь думать нужно!

К тому времени, когда у Дилля получилось передать гроссмейстеру порцию эргов, со двора послышался громовой рык — это Аид звал их. Дилль выглянул из дверей — Гейрге лежала на боку, свернувшись клубком, а над ней стояли два огромных чёрных дракона. Тринн сурово осведомилась, готовы ли маги?

— Может, потренируемся на чём-нибудь другом? — предложил Дилль.

— У тебя всё получится, — приободрил его гроссмейстер.

Дилль нерешительно подошёл к Гейрге — та подняла голову и зашипела. Тринн и Аид одновременно зарычали, и красная драконица встала на ноги. Испустив громкий рёв, она отошла в сторону, и Дилль увидел драконье яйцо — не такое большое, какое было скрыто в недрах клоаки. Он взял в руки тёплое желтовато-оранжевое яйцо и тихо сказал:

— Прости, Гейрге. Я клянусь, что когда-нибудь верну твоего малыша.

Красная драконица вновь трубно заревела и рухнула на камни, распластав крылья и вытянув лебединую шею. Аид отвернулся. Илонна и Линда утёрли глаза, а Шехан спрятался за спину хозяйки.

— Давай быстрее, — рявкнула Тринн.

— Сделай двойной октет над яйцом, — скомандовал гроссмейстер. — Теперь начинай первую трансформацию…

Пять минут спустя драконье яйцо окуталось лёгкой переливающейся дымкой. Гроссмейстер устало выдохнул, а Дилль провёл над скорлупой рукой. Пальцы не дотянулись до шершавой поверхности — поле спокойствия окутало яйцо красной драконицы.

— Теперь ему не страшны ни удары, ни магия, — сказал Адельядо. — Иди. Да не забудь убедиться, что оно подходит твоим круглым друзьям.

Дилль схватил в охапку яйцо и направился к воротам.

— Ты куда? — удивлённо спросил гроссмейстер.

— Через ближайший сток на улице быстрее, — пояснил Дилль. — Не нужно будет спускаться столько этажей.

Не глядя на красную драконицу, он вышел из ворот Академии. На улице стояли два крытых фургона под охраной двух десятков гвардейцев, а между транспортами нервно расхаживал король.

— Я привёз всё золото, которое было в сокровищнице, — сказал он. — Можно его завозить?

— Не знаю, Ваше Величество, спросите у Тринн, — расстроенно сказал Дилль и побрёл искать ближайший сток в канализацию.

Найдя сливную тумбу, он под удивлёнными взглядами горожан и солдат полез в узкое отверстие.

— Эй, парень, там смерть, — счёл нужным предупредить его военный — судя по форме, из городской стражи.

— Знаю. Помоги, лучше, убрать эту каменюку.

Когда верхняя плита была сдвинута, Дилль спустился вниз, осторожно прижимая к груди яйцо. Умом он понимал, что яйцо не пострадает, даже если он уронит его, но ничего поделать с собой не мог. Подождав, пока глаза начнут видеть в темноте, он зашагал по тоннелю, утопая у грязи. Вскоре появился первый муар.

— Рад видеть тебя, мастер.

— И я тоже, — буркнул Дилль. — Смотри, вот драконье яйцо. Посовещайся с остальными и скажи, можно ли им заменить то, которое находится в тайной комнате?

— Можно, — тут же ответил муар. — На нём лежит печать драконьей магии.

— Что ж, — Дилль крепче прижал к себе яйцо, — принесём эту жертву. Прости, Гейрге, и ты, малыш.

Он пошёл вслед за проводником. Вскоре к муару присоединились ещё штук десять круглых собратьев.

— Мастер, мы сделали, как ты велел, — сообщил по пути один из них. — Когда враги прорыли подкопы, мы уничтожили всех.

— Хорошо, — тускло сказал Дилль.

— Мы знаем, что ты призвал драконов на помощь. У тебя всё получилось?

— Да, — настроения разговаривать у Дилля не было.

— Тогда почему ты расстроен?

Дилль остановился, чувствуя, как в нём заклубился гнев. Не на муаров, нет. На несправедливость судьбы.

— Я был вынужден забрать ребёнка у матери. Там, наверху, на камнях лежит красная драконица, которая пожертвовала своим дитём ради яйца королевы. Она сделала это ради блага других и теперь убита горем. А я — да, всего лишь расстроен. Всё, хватит болтать. Ведите меня — нужно поскорее покончить с этим делом.