— Вот и спасай после этого королей, — буркнул Дилль. — Спасибо, мне и так неплохо.

Гастон привёл остальных лошадей. Диллю досталась смирная гнедая кобылка Белка. Конюх дал Диллю морковку, которую тот и скормил своей новой лошадке. Та схрумкала лакомство и ткнулась мордой в плечо Дилля, требуя продолжения. У предусмотрительного конюха оказалось ещё несколько морковок. В общем, Дилль и Белка подружились.

Когда они покинули дворец и выехали широкую улицу, мощёную брусчаткой, король спросил:

— Ты чего отказался-то? Или Адельядо на тебя заклинание вселенской скромности наложил?

— А мне обязательно нужно было требовать себе герцогскую корону? — вопросом на вопрос ответил Дилль. — Зачем? Я ж, вроде как, маг.

— Ну-у, не знаю, — протянул Юловар. — К примеру, Адельядо — герцог Реканский. Этот титул ему мой отец пожаловал. Мне кажется, титул ему ничуть не мешает быть первым магом Ситгара.

— Ну-у, не знаю, — передразнил короля Дилль. — Герцог, который швыряет уголь и дрова в печь, будет выглядеть смешным. Я всё-таки не гроссмейстер, а всего лишь адепт пятой ступени.

— Если ты считаешь, что рыцарю пристойнее, чем герцогу, топить печь, так тому и быть. Но, вообще-то, ты прав. Титул подразумевает земли, а мне пришлось бы одарить тебя землями клана Сокола, что не прибавило бы тебе популярности среди остальных кланов. Они и без того на тебя такой зуб заточили — больше чем у любого саблезубого медведя.

— За что это? — изумился Дилль. — Неужели из-за того, что их опрокинуло взрывной волной, когда мы с Леклером схлестнулись? Ну, повалялись на полу — ничего страшного, со всеми такое бывает.

— Повалялись? А кто прикончил герцога Фрадбурга?

Челюсть Дилля отпала книзу, да так и застыла в этом положении. Это когда он успел прикончить Фрадбурга? Он ничего подобного решительно не помнил.

— Я? — захлопнул он, наконец, рот. — Да я его пальцем даже не тронул!

— Ну, разумеется. Ты его магией прихлопнул, — кивнул король. — Кланы, знаешь ли, весьма дорожат своей независимостью и неприкосновенностью. Они, конечно, готовы друг другу в глотку вцепиться по любому поводу, но когда ты задеваешь одного из них, остальные немедленно встают на его защиту. Потому что понимают — завтра то же самое может случиться и с ними.

— Но я не помню…

— Я думаю, что наш заговорщик мог помереть просто от испуга. Наверное, сердце не выдержало — всё-таки возраст у Фрадбурга был солидным. Но даже если у тебя и не было мыслей прикончить этого мерзавца, уже поздно. Все решили, что смерть Фрадбурга — твоих рук дело. Само собой, по моему наущению.

— Ну и пёс с ними! — пожал плечами Дилль.

— Да, конечно! — саркастически хмыкнул Юловар. — Ты ведь у нас настолько могущественный маг, что сможешь отбиться от кинжалов десятка убийц, а яд, который тебе будет подсыпан, даже не вызовет колик в животе.

— Каких ещё убийц? — Дилль выпучил глаза. — И с какой стати кто-то будет пытаться отравить меня?

— Во-первых, это кланы Сокола из других государств. Сказать, что они будут в бешенстве из-за насильственной смерти герцога Фрадбургского, значит, не сказать ничего. Не сомневаюсь, они оплатят пару-тройку отличных наёмных убийц, чтобы покарать того, кто осмелился поднять руку на одного из них. Затем главы остальных кланов в Ситгаре — среди них есть несколько тех, кто тоже может устроить тебе случайную смерть. И, наконец, дворяне из свиты покойного Фрадбурга — они почтут за честь отправить тебя на тот свет.

Король посмотрел на оторопевшего Дилля и усмехнулся.

— Да ладно, не помирай раньше времени. С нашими кланами вопрос почти закрыт. Завтра я раздам им земли клана Сокола, и им придётся либо отказаться — чего они, конечно, не сделают, либо принять смерть Фрадбурга, как должное наказание за предательство. Потому что присоединив кусок владений клана Сокола, они станут соучастниками. Что касается дворян из бывшего клана — ну, может быть, они не рискнут жизнью, чтобы устроить запрещённую дуэль с магом, но вполне решатся нанести удар из-за угла. Так что, будь осторожнее вне стен Академии. А насчёт наёмных убийц из других государств… — Юловар вздохнул и сказал: — Всё равно вскоре разразится война. Так что, возможно, Сокольничьи решат не нанимать убийц, а свершить месть своими руками.

— Какая ещё война?

— Видишь ли, тут было дело с женитьбой на одной прекрасной принцессе. Я отказался от брака с ней, чем дал повод к войне королю Тилиса и, возможно, ещё нескольким государствам, которые заключат с ним союз. Кроме этого есть ещё вампиры, что принесли Ситгару присягу. Это уже легло чёрным пятном на нас — церковники других государств немедленно обозвали меня пособником демонов, а архиепископа Одборгского обвинили в потакании нечисти. В то, что Единый лично благословил послов клана Григот во время крещения, они, разумеется, не верят. Но пока дальше присяги дело не шло, церковники шипели, но не кусались. А теперь, когда я пошлю в земли вампиров конный полк… Ну, думаю, они взбеленятся. И тилисский король получит ещё несколько союзников. А с юга на нас напирают хиваши, которые научились управлять мёртвой плотью. Если их не остановить, то года через два-три — от силы пять, мы получим второе нашествие некромагов, только на этот раз у нас уже не будет единой империи, как не будет и мощных магов. В общем, Ситгару предстоит тяжёлое время.

Дилль с сочувствием посмотрел на Юловара. Раньше он думал, что вся жизнь короля проходит в балах, развлечениях, охотах и рыцарских турнирах — во всяком случае, так считал простой народ. А оказывается, королевская судьба далеко не мёд — тут тебе и интриги придворных, и заговоры, и покушения, и войны на несколько фронтов. На фоне этого, наёмные убийцы, которых могут подослать к нему, казались чем-то мелким.

— Я могу чем-то помочь? — спросил он, сам понимая абсурдность вопроса. Ну, чем он может помочь человеку, в распоряжении которого находится силы целого государства?

— Можешь, — кивнул Юловар. — Помоги быстро убедить Рохмиро, иначе он наваляет нам прежде, чем удосужится выслушать.

— Надо было взять с собой гвардейцев, как предлагал гроссмейстер.

— Нет. Чем меньше народа знает о том, чем занимаются потомки Кадьяка, тем лучше. Потом, конечно, правда всё равно выплывет наружу, но пусть это случится как можно позже.

— Хорошо. Тогда я пойду первым, а то кое-кому придётся венчаться с синяком под глазом. Попробую уболтать его.

— Иди, иди. Тебе не привыкать. Кстати, ты как себя чувствуешь?

— Довольно паршиво, — признался Дилль. — Всё тело ноет, рука левая болит. Наши врачеватели подлечили меня, но не так, чтобы очень.

— Они оставили силы для каршарца, так распорядился Адельядо, — проговорил Юловар. — Я думал, Гунвальд умрёт, не дождавшись помощи — грудь его была, как решето, а уж крови вытекло… Помочь ему могли только маги. Пока гроссмейстер помогал мне вновь утвердиться во дворце, пока вернулся в Академию, пока навёл там порядок. К счастью, могучий Гунвальд продержался до прибытия врачевателей. Пока он не выздоровеет, будет жить во дворце, а уход за ним будет самый лучший.

— Спасибо, что позаботился о Гунвальде, — Дилль незаметно для себя вновь перешёл на «ты» с королём, а тот не поправил его. — Для каршарца, конечно, гибель в бою — лучшая из смертей, но ему ещё рано умирать. Наши врачеватели сказали, что Гунвальд через месяц уже сможет ходить, а, значит, опять полезет в какую-нибудь драку.

— Я возьму его личным телохранителем, — сказал Юловар. — Торговец из каршарца никакой, пусть лучше занимается тем, что у него хорошо получается. А мне нужны люди, на которых я мог бы положиться.

— Вот и замечательно, — Дилль, довольный словами короля, приободрился. — Главное — это не дать Гунвальду «начистить репу» какому-нибудь герцогу, не то в Ситгаре количество глав кланов опять уменьшится.

— Я постараюсь, — сдержанно улыбнулся король. — А мы приехали. Ну что, сэр Диллитон, иди, выполняй обещание.

Дилль, кряхтя, слез с коня.