Громоподобный рык бенгальского тигра сотряс всё маленькое помещение так, что люстры закачались, а в глазницах черепов забегали испуганные огоньки.

— Ваше святейшество, — очень вежливо и проникновенно начал Лис, — я настоятельно рекомендую вам рассказать этому полосатому верзиле всё, что вы знаете об алмазе Шести Раджей.

— О нет! Мы же ничего не знаем!

— Нет? Какая досада-а… Обратите внимание, насколько мистер Капур велик и страшен. К тому же он вовсе не британский подданный, поэтому наши гуманные законы ему непонятны и им попросту не воспринимаются. Представьте, если вдруг он решит вас съесть, разве у меня хватит сил, чтобы его остановить?

Тигр всё понял правильно, издав такой рык, что…

— Кали многорукая, нашли где описаться?!!

— О, так вы, наверное, тот самый лис из Скотленд-Ярда, месье Ренар, которому мы должны были сегодня передать письмо? — слабо проблеял самый храбрый.

Мой учитель требовательно протянул лапу.

Второй судья перед уходом в обморок указал своей лапой под кресло.

Третий уже был там. В смысле в обмороке. Я сунулся вперёд, опустился на колени и, пошарив рукой под широким судейским креслом из костей, нащупал тонкий бумажный конверт.

— Давай сюда, — потребовал месье Ренар, выхватывая его у меня из рук и буквально пожирая глазами текст. — Кто оставил письмо?

— О, это спонсоры! — мигом очнулись три енота. — Но мы их не знаем, они просто жертвуют деньги нашему ордену. Вчера курьер принёс, сказал, что сегодня вы явитесь и заберёте!

— Я всё-таки их съем, — проворчал тигр, облизывая усы, но мой наставник удержал его властным жестом:

— Бросьте, дружище, нам нужно спешить.

— Куда?

— Если хотите вернуть свой алмаз, то за мной, и не задавайте вопросов.

Полосатый джентльмен из Маджипура недовольно зарычал, сложил всех трёх енотов под то же кресло, сел сверху, с удовольствием слушая писки и проклятия, а потом встал и поклонился нам.

— Располагайте мной, сахибы!

Я не помню, какими коридорами, переходами и подземными тоннелями меня вели. Но только сейчас в полной мере осознал, насколько «близкие к природе» были умнее и приспособленней к реальной жизни, чем мы, обычные люди, так называемый венец творения!

Оба, лис и тигр, резко бежали вперёд, ни на секунду не задумываясь на том или ином повороте. Они были здесь впервые, они не могли знать планы всех катакомб, но им достаточно было довериться звериному чутью и уверенно двигаться на запах.

Мы преодолевали такие узкие проходы, что Радживу Капуру приходилось ползти на четвереньках, мы обходили ямы с негашёной известью, где растворяли тела бродяг или безнадёжно больных, протискивались через целые коридоры подземных могил, когда ноги скелетов торчали на уровне моей груди, дыша ядовитыми испарениями, сыростью, тленом и смрадом.

Когда же мы наконец выбрались на поверхность земли, то, к моему немалому изумлению, это было не кладбище вблизи собора Святого Павла, а заброшенный тоннель у большого водостока на берегу Темзы. Ох ты ж Ньютон…

— Шестикрылый, — закончил за меня мой учитель. — Если хочешь сохранить свои мысли в тайне, не стоит так явно шевелить губами. Да, из тех катакомб было много выходов, мы с мистером Капуром…

— Можно просто Раджив, — деликатно вставил тигр.

— …с Радживом ориентировались на запах воды и речного ила.

— Но зачем мы здесь ночью, сэр?

— Читай. — Месье Ренар протянул мне лист бумаги.

Я беспомощно попытался вглядеться в размытые строчки под слабым светом едва блещущей луны.

— Позвольте-ка мне, молодой человек. — Индийский гость из колоний перехватил письмо и с выражением прочёл вслух:

Вот что значит звериное зрение, как и любая кошка, он, наверное, отлично видел даже в полной темноте. Да какое там «наверное»? Разве не благодаря ему мы буквально только что прошли сквозь кромешный мрак катакомб?

Неудивительно, что орден святого Енота выбрал себе пристанище под землёй, даже полиция не рискнула бы сунуть нос в эти запутанные тоннели.

— Джентльмены, не отвлекаемся. О чём нам говорит данный стишок?

— Э-э… — Мы с тигром беспомощно переглянулись.

— Ну, это же очевидно! — всплеснул руками мой наставник.

Он наконец-то сбросил с плеч чёрную рясу, вновь водрузил на голову чуть приплюснутый цилиндр и заговорил высоким голосом лектора на кафедре Оксфордского университета:

— Тюрьма — это Тауэр, старый мост был продан в Америку, новый разводят по часам, после трёх ударов колокола надо искать камень! Кстати, у нас не так много времени.

— Я сверху, вы снизу, — бросил резко вдохновившийся мистер Капур, также снял рясу, оставшись в модном дорогом смокинге.

Подумав, он избавился и от него и от галстука, оставшись в классических брюках и белоснежной сорочке. Ночной холод совершенно не беспокоил полосатого зверя.

Он поскакал наверх, с набережной к мосту, огромными прыжками, газовые фонари освещали его путь, а поскольку в столь позднее время прохожих или праздных гуляк уже не было, то бывший убийца развил весьма приличную скорость.

Мы с мистером Ренаром побежали вдоль берега к каменным основам моста, разговаривая на ходу.

— А кто написал записку?

— Не знаю, там ведь нет подписи.

— А почему три удара в колокол?

— Здесь часы на башне, они отбивают каждый час, а звук далеко разносится по воде.

— А как они узнали, что мы будем здесь в три часа?

— В записке указано «удар», мост разводится каждый час, сейчас без пятнадцати три, следовательно…

— Я дурак и тугодум, сэр!

— Браво, — без малейшей насмешки согласился мой учитель. — А теперь внимательно смотри под мостом, возможно, на берегу что-то есть.

Мне жутко хотелось спросить: а зачем тогда ретивый индус побежал наверх? Но, прежде чем я открыл рот, вовремя вспомнил, что идея бежать на мост сверху принадлежала самому тигру. До трёх ударов часов мы успели обшарить все левое основание моста. Я смотрел там, куда падал свет фонарей, а месье Ренар не чинясь обнюхивал самые тёмные уголки.

— В воду не лезь, — на всякий случай предупредил он. — Темза — одна из самых грязных рек в Европе. Сюда стекаются отходы со всего города, тут не то что пить, а и окунуться-то опасно. Подхватишь чесотку, малярию, экзему, стригущий лишай, краснуху, воспаление, раздражение на коже и…

В этот момент раздался металлический скрежет, заработали цепи и блоки, мост начинал подниматься, разделяясь на две половины.

— Рена-а-ар! — прокричал откуда-то сверху соучастник нашей безумной затеи. — Здесь что-то лежит, на нижних сваях. Я дотянусь.

— Будьте осторожны, Капур!

— Просто Раджив! Почти достал… ещё и…

В тот же миг сверху в волны рухнуло тело бенгальского тигра в белой сорочке, брызги едва ли не долетели до нас.

— Сэр? — Я начал стягивать плащ.

— Это лишнее, тигры отличные пловцы, — безмятежно покачал головой мой наставник, а с середины реки донёсся уносимый течением голос:

— Я держу его, держу-у…

Ну и ладно, в конце концов, если мистер Капур нашёл свой алмаз, то он сумеет выбраться с ним на берег. Меж тем Лис зачем-то начал изучать пятна света, упавшие из-за разведённого моста на прибрежный ил, храбро влез в воду едва ли не по колено и вдруг, резко наклонившись, что-то вытащил из грязи. Это была металлическая коробка нескольких дюймов в длину, судя по всему, довольно тяжёлая. По крайней мере, когда наставник обтёр её платком и сунул в карман плаща, тот явственно оттянулся вниз.

— Вот и всё на сегодня, пойдём домой.

— Сэр, вы ноги промочили.

— Да, бывает, ерунда.

— А как же лишай, чесотка, экзема и весь длинный список кожных болезней, которые…