Толпа потихоньку наэлектризовывалась. Я тоже пару раз пробурчал нечто невнятное, но одобрительное, чтобы не слишком выделяться. Увы, это не спасло…

– Но помните, женщины не враги нам! Они шкуры, они рабыни по сути своей, их роль – давать нам по первому требованию, желанию, полунамёку, бесплатно, как только пожелает любой из нас! Вот что должно быть закреплено законодательно! Вот чего мы хотим от палаты лордов! Ну и права гнобить красавцев-альфачей…

Вот тут они меня и раскрыли. Возможно, причин этому могло быть несколько: 1) мне просто не повезло, 2) когда все кричали: «Yes, of course!», я неожиданно для самого себя проорал казачье «любо!», 3) на меня указал пальцем Большой Вилли, вопя: «Вот он, красавчик!», 4) что-нибудь ещё, придумайте сами, мне на тот момент было как-то не до того…

В меня разом вцепилось с десяток рук, сопротивление казалось невозможным и даже губительным. Как сказал бы мой учитель, иногда стоит плыть по течению. Я закусил нижнюю губу, попытался максимально расслабиться и поджал ноги, пусть тащат. Меня с почётом поставили на ту же сцену, чуть ниже, чем высился разом воодушевившийся оратор.

Нет, он и так, конечно, седлал волну, но сейчас его буквально распирало:

– Альфач! Смотрите все, альфач! Вот как выглядят те, кому дают! Британские учёные доказали, что восемьдесят процентов женщин в мире дают лишь двадцати процентам мужчин! Вот такие красавчики отнимают у нас последнюю надежду на справедливое распределение женщин! А ведь женщины несут именно им взятые у нас деньги-и! Красавчик, альфа-самец, Чэд, вот наш истинный и непримиримый враг!

– Бей его! – на всякий случай предложил кто-то из первых рядов, но его попридержали сомневающиеся:

– Ну, наверное, да, стоило бы, но… а если он вдруг сдачи даст? А альфачи, вообще, имеют право сопротивляться, если нас больше? Джентльмены, нам надо и на этот вопрос подать заявление в палату лордов, да!

Прыщавый руководитель обернулся куда-то назад, послушно кивнул и шёпотом обратился ко мне:

– Пройдите за ширму, юноша. Мне ещё надо как-то успокоить этих идиотов…

Я проследил за его взглядом. В дальнем углу импровизированной сцены, там, где находился запасной выход, сверкая чёрным лаком, стояла складная китайская ширма. Поскольку меня достаточно вежливо пригласили туда пройти, то, наверное, стоило бы послушаться. Хотя какой-то упрямый комарик сомнений зудел, что я совершаю ошибку, но кто слушает советы насекомых? У них ведь, как помнится, даже мозга нет. А у меня есть!

За ширмой находился небольшой круглый стол на одной ножке и два венских стула, на которых вальяжно расположились две «похищенные» девицы, брюнетка и блондинка. Я сразу их узнал по тем жутким фотографиям в «Таймс». Девицы не были связаны, не выглядели испуганными, а, наоборот, бесцеремонно попивали неслабый шерри прямо из горлышка бутылки и закусывали розовым зефиром. Да Ньютон же шестикрылый, что у вас тут творится-то?!

– О! И в-вправду кр-сивый мальчик, – хмыкнула черноволосая. – Б-рём в гарем?

– Ик, – утвердительно кивнула вторая.

– Тока я перва-а-я!

– Ик? – Блондинка попыталась сфокусировать вопросительный взгляд.

– Потому шта ты уже пе-ре-брла… ты пьянь, Сьюзи!

И вот тут судьба предоставила мне сиюминутный шанс, которым невозможно было не воспользоваться. Я ринулся вперёд, отважно обхватил обеих девиц за талию и, не задумываясь, потащил их к заднему выходу. Милашки спотыкались, прыскали в кулачок, заливаясь нетрезвым хохотом, сбивали меня с шага, дышали в нос алкогольным перегаром и вообще веселились от души!

Дверь была не заперта, мы вырвались, едва не сбив какую-то левую старушку с вязанием, а на противоположной стороне улицы дежурил тот самый кебмен, который и доставил меня в этот странный клуб по интересам…

– Вы меня всё-таки дождались?

– Заказов не было, – подмигнул конь, приподнимая шляпу. – Моё почтение, милые леди! Куда прикажете?

– В каба-ак! В рест-ран! На ирландс-с-ский степ!

– Ик!

– Вон они-и! Хватайте-е его! – Из склада выскочили самые догадливые адепты новой веры. – Держите альфача-а, он украл наших женщин!

– Домой, – быстро поправил маршрут я, запихивая обеих жертв похищения на пассажирские сиденья. – Плачу ещё полгинеи!

Возница тряхнул гривой, дёрнул рычаги, и под скрежет парового механизма машина бодренько запрыгала по булыжной мостовой.

– С нами так нельзя-а, это не по джентльменски-и! – неслось вслед, но догнать кеб на пустой улице не самое простое упражнение. К тому же даже если и догонишь, то связываться с непарнокопытными кебменами себе дороже, как ни верти.

Когда отчаянно вопящая толпа отстала, та из девушек, что могла ещё как-то связно выражать свои мысли, потребовала «подать музычку», и чалый конь вежливо кивнул: просьба пассажира – почти закон.

– Фу-у! Старьё, фолк, скука-а… Кебмен, нет ли… эта… чё… чего посве-эжее? Плиз! – не оборачиваясь, бросила болтливая брюнетка. Видимо, алкогольный угар она держала лучше второй девицы.

Жеребец спорить не стал, увеличив обороты:

Я тупо прикрыл уши. Черноволосая восторженно принялась елозить на сиденье, её икающая спутница преспокойно храпела у меня на плече. Доехали мы за час, но он показался мне вечностью…

– Вечерок задался по всем параметрам, верно? – скептически спросил месье Ренар, когда сам впустил нас в прихожую. – Стоило мне на минуточку отвлечься, как мой секретарь и ученик поздно вечером удирает из дома, пропускает ужин, манкируя своими прямыми обязанностями, зато является к полуночи, ароматизируя духами и алкоголем, с двумя пьяными леди под ручку! Ты полон сюрпризов и не перестаёшь меня удивлять, мой мальчик…

Я страдальчески закатил глаза.

– Что ж, тогда, будь так добр, проводи леди Барбару Чаттерлей и её кузину леди Майер в гостиную. Шарль подаст им чай с мятой.

– Но, сэр, как вы… откуда?!

– Ты же не думал, что я просто дрых всё это время? – саркастически улыбнулся он. – Дело можно считать закрытым, нам известны имена и роли всех участников этой странной истории. Вот только состава преступления в ней нет. Иди, иди, все вопросы на потом.

Это «потом» наступило приблизительно через час, когда в креслах у камина сном праведниц спали уже обе грешницы. Дворецкий был отправлен с запиской на мост к ближайшему констеблю, а мне было позволено подкрепиться остатками паштета из гусиной печени, сыром дорблю, орехами, мёдом и парой швейцарских бисквитов. Говорили спокойно, не понижая голоса, поскольку совершенно не боялись разбудить наших нежданных гостий.

К сожалению, вынужден признать, моя так называемая самостоятельность была мнимой. В тот момент, пока я одевался на выезд и бегал к себе в комнату за электрической дубинкой, Шарль заплатил три гинеи вперёд, взяв с кебмена слово проследить за мной и, если потребуется, вмешаться. В этом смысле на конский профсоюз всегда можно положиться, а я-то ещё удивлялся, чего он там так долго стоит…