– Один вопрос. Меня в чём-то обвиняют?

– В убийстве, – тихо прошипел Гавкинс, зачем-то огляделся по сторонам и продолжил уже в полный голос: – Мистер Ренар, если вы не пойдёте, нам придётся применить силу. И уж поверьте, я сделаю это с превеликим удовольствием.

– Кхм, сэр… – Мне захотелось обратить их внимание на то, что в комнате они не одни. – Можно мне взглянуть на постановление об аресте?

Сержант, не раздумывая, протянул мне сложенный вдвое лист бумаги с гербовой печатью. Если вкратце, то там содержалось предложение мистеру Ренару, эсквайру, незамедлительно явиться в Скотленд-Ярд для дачи показаний по делу о кровавом убийстве мистера Уорена, библиотекаря из Британского национального музея.

– Мне нужно переодеться, – решительно сказал мой учитель.

– Разумеется.

– Сэр, я поеду с вами!

– Послушай-ка, малыш… – начал было доберман, но я прервал его:

– Нет, это вы меня послушайте! Я вам не малыш! Не смейте со мной сюсюкаться! Я секретарь и помощник мистера Ренара и по долгу службы обязан повсюду следовать за своим работодателем! В конце концов, я всегда могу выступить свидетелем!

– Или лжесвидетелем, – незамедлительно рявкнул на меня сержант. – Майкл, я не первый день тебя знаю, но, если ты вообразил, что можешь вставлять палки в колёса правосудию, мне не составит труда доставить вас в полицию вместе. Но его в кабинет инспектора для дачи показаний, а вот тебя в кутузку, где ты проторчишь за решёткой до вечера в компании пьяниц, убийц и воров! В прошлый раз тебе там не очень понравилось, верно? Хочешь повторить?!

Нет, я не хотел. Любой вменяемый человек не захочет второй раз попасть в одну грязную камеру с самыми отмороженными злодеями Лондона. Но это не значит, что я обязан бросить своего учителя, не дождётесь, джентльмены, поэтому…

– Майкл, – переодевшийся Лис остановил меня, когда я, сжав кулаки, двинулся на изумлённого такой наглостью (отвагой, глупостью, храбростью, тупостью – подставьте сами нужное слово) сержанта, – будь добр, держи себя в руках. – Он слово в слово повторил совет мудрого дворецкого. – Мы с Гавкинсом прогуляемся в отделение, если мне придётся там задержаться, тебе сообщат. Пожалуйста, ничего без меня не предпринимай. Уверен, что это досадное недоразумение разрешится уже к обеду.

В этот момент в гостиную осторожно заглянул один из констеблей:

– Прошу прощения, сэр! Вам срочная телеграмма, сэр!

Доберман пробежал глазами текст, коротко рыкнул сквозь сжатые зубы, что, видимо, означало приказ убраться, поскольку полисмен, козырнув, исчез. Гавкинс принюхался, подёргал носом и вперил строгий взгляд в Лиса:

– Где рисунок?

– Какой? – уточнил мой наставник.

– Одна четвёртая часть манускрипта, который вчера несчастный библиотекарь притащил в этот дом? Там ещё изображена лиса и большая буква «К».

Мистер Ренар, пожав плечами, безоговорочно достал из индийской шкатулки на камине требуемый манускрипт в конверте.

Гавкинс удовлетворённо хмыкнул:

– Мы отметим в отчёте ваше содействие следствию. Пошли?

– К вашим услугам, сержант.

…Когда мы с Шарлем остались одни дома, я вдруг почувствовал себя страшно одиноким. Мне захотелось сесть в углу прихожей прямо на пол и поплакать. Потому что мой мир рухнул, потому что чудовищная несправедливость забрала моего самого большого друга, потому что всё не так и так быть не должно, потому что…

Дворецкий молча протянул мне большой носовой платок.

– Подавать завтрак, месье? – Он впервые обратился ко мне на «вы». Кажется, я кивнул. – Тёплый салат из брокколи с томатами и чесноком, круассан с норвежской сёмгой на пару, мягкий сыр, тосты с творогом и зеленью, на десерт оладьи с мёдом и свежая брусника.

– Спасибо, Шарль, – с трудом выговорил я, усилием воли заставляя себя подняться. – Ренар не может быть виновен, мы с вами прекрасно знаем, что он всю ночь был здесь и не мог убить книжного червя. То есть мистера Уорена.

– Сначала еда. Глюкоза способствует мышлению.

– Что ж, думаю, после завтрака нам надо разобраться с этим делом. Мне нужен Фрэнсис.

– После завтрака, – подтвердил старый дворецкий, отправляясь на кухню.

Стол был накрыт меньше чем за три минуты. И хотя у меня совершенно не было аппетита, я не мог не отдать должное кулинарным талантам бывшего чемпиона полка по французскому боксу.

Из головы не выходил вчерашний визит старого библиотекаря. Я же не просто отлично помнил все детали этой встречи, я их ещё и записывал. Но тогда и речи не было о какой-либо опасности, не могут же человека убить просто из-за того, что он решил подшутить над своим же приятелем? Или кто-то очень хочет убедить нас в том, что рисунок подлинный, а значит, ради него можно и…

– Шарль, я хотел попросить вас…

– Утренняя почта. – Он протянул мне две газеты. Ну вот откуда он знает, что именно это я и хотел попросить? Убийству мистера Уорена была посвящена передовица «Таймс».

Я быстро прочёл всё, что могли выдать вездесущие журналисты со ссылкой на собственных информаторов в Скотленд-Ярде. От всего, что они там навыдумывали, волосы вставали дыбом!

Во-первых, было поднято старое дело о краже драгоценных манускриптов из Национального музея. Как все помнят, в расследовании участвовал и частный консультант мистер Ренар, лис из «близких к природе». Якобы именно благодаря его безвозмездной помощи была возвращена большая часть украденного. Это, так сказать, приятная часть материала, но единственная.

Во-вторых, мистер Уорен не далее как вчера утром рассказал сослуживцам о том, что получил от неизвестного продавца кусочек ненайденного манускрипта с предложением выкупить остальное. После долгих сомнений и поиска денег библиотекарь решил направиться к мистеру Ренару, с которым его связывали приятельские отношения.

Вернувшись, он сообщил вахтёру о том, что Ренар взялся за это дело, потребовав оставить рисунок ему. Тот факт, что по возвращении Уорен вообще не выходил из своей комнатки, засвидетельствовали сразу шесть сотрудников библиотеки. Они пытались до него достучаться по каким-то своим вопросам, связанным с архивами, но он не отвечал. Тем не менее все готовы подтвердить, что слышали доносившиеся изнутри шаги, бормотание и характерный кашель.

Приблизительно в первом часу ночи тот же сторож уже поднял тревогу, так как из подсобки мистера Уорена тянулись неслабые клубы дыма. Пожарные приехали вовремя, чтобы спасти здание, локализовав огонь, но, увы, вытащить несчастного они уже не смогли. Причем, как утверждает старший пожарной команды, в смерти библиотекаря нет их вины – в совершенно обгоревшей комнатке были обнаружены останки мистера Уорена с почерневшим кинжалом в груди!

Вахтёр утверждает, что не видел никого, но поскольку он имеет обыкновение прикладываться к бутылке, то верить ему на слово было бы слишком самонадеянно. Скотленд-Ярд объявил расследование данного убийства приоритетным. Единственные нити ведут к лису Ренару, достаточно яркому и эксцентричному типу, а такие, по мнению редакции газеты «Таймс», способны на всё…

В той или иной мере примерно эту же информацию подтверждала и вторая газета. Пожар в Национальном музее вызвал большую шумиху, хотя по факту возгорание произошло именно в комнатке книжного червя, под лестницей. Предполагалось, что ночью мой учитель тихо встал, тайно проник в здание библиотеки, нашёл мистера Уорена, заколол его кинжалом, после чего облил керосином из лампы, поджёг помещение, успев исчезнуть до поднятия тревоги.

Цель преступления – оборвать концы незаконченного дела по краже манускриптов. Видимо, в прошлый раз, когда коварный лис нашёл их, искушение оказалось слишком велико, и он прикарманил три-четыре страницы. Теперь же, пытаясь тайно продать их через подставных лиц, так называемый консультант понял, что есть риск быть разоблачённым.

Именно поэтому он пошёл на кровавое убийство, надеясь, что огонь скроет все улики. Но, разумеется, точку во всём этом страшном деле должен поставить Скотленд-Ярд, инспектор Хаггерт уже сообщил, что взял расследование под личный контроль.