Больше ничего интересного во время полёта к планете Метафар не произошло. И слава богу! Мне приключений даром не надо! От аварии и от саранчи ещё полностью не отошёл. Подошли к планете, обменялись запросами и ответами с медцентром, сели. Нас встретили, растащили по комнатам и кабинетам. Меня высмотрел лично доктор Ройс. Поздоровался, попросил подождать немного, выслушал информацию от своих помощников, отдал несколько распоряжений и потащил меня под землю, в древний центр Джоре по изучению проблем мозга.

Внизу было чисто, пусто и прохладно. Вкусно, лесной листвой, цветами и ягодами, пах воздух. Потом прошли в помещение лаборатории, и в воздухе явно повеяло больницей.

— Ещё раз здравствуйте, Сергей Дмитриевич…

— Серьга. Это мой позывной и допустимое при общении сокращение имени. Сергей Дмитриевич слишком официально и мне не по годам. Извините, доктор, что перебил Вас.

— Ничего… Серьга, значит? Хорошо. Сегодня, Серьга, делать ничего не будем. Я буду крайне занят с приезжими и клиникой наверху. Вы сегодня отдыхаете, приходите в себя от перелёта, акклиматизируетесь к планете, привыкаете к нашему текущему времени. Я только моментально осмотрю Вас в медкапсуле, и искин Центра займётся подбором для Вас…

— Тебя.

— Для тебя, — без спора кивнул доктор Ройс, — наиболее походящей конфигурации симбионта или пси-модуля. Это дело не быстрое. Работать будем завтра, а сегодня… — он задумался и хмыкнул, — а сегодня хочешь пойти на рыбалку? Стас с радостью ходил. Он говорил, что тут сумасшедший клёв, жор просто! Я вызову нашего специалиста, главного егеря нашего медцентра Лямого. Стас Вам про него не рассказывал, нет? Наш главный рыбак и охотник, природный рухвал.

Я только пожал плечами. Про рухвалов мне было ничего не известно, а на рыбалку я бы сходил.

— Вот и чудесно! Лямой будет ждать Вас…

— Тебя, — терпеливо вздохнул я.

— Тебя наверху со всеми принадлежностями для рыбалки! А теперь прошу Вас… тебя! Прошу со мной! Вот, ложись в эту капсулу. Она более мощная, — подвёл меня доктор Ройс к глыбе чёрного пластика. Я полез в кармашек на поясе.

— Доктор Ройс, мой учитель колдовства… ну, учитель по оперированию даром псиона, как мы его понимаем на Земле, сделал для меня лекарство… зелье… вытяжку. Не знаю, как и сказать-то… В общем — это вытяжка из земных галлюциногенных грибов. Она способствует снятию каких-то стопоров в человеческом мозгу. Употребление этих препаратов в бою и при обращении к духам практикуется на Земле уже сотни лет. Есть письменные источники датируемые прошлым тысячелетием, по крайней мере. Викинги там, шаманы всякие… Ну, псионы местные… — пояснил я бестолковому джорешнику. — Вот, возьмите. Потом посмотрите, может, чем-то полезно для Вас это зелье будет. Мне, например, оно точно помогло. Посмотрите!

Доктор Ройс с интересом выхватил у меня из руки пузырёк из-под валокордина и посмотрел его на просвет.

— Интересно, интересно… — пробормотал он. — Пару раз Стас уже сумел меня удивить… Когда я лечил его от отравления горючим для двигателя, которого он выпил целый стакан и когда он дал мне семена лотоса. Я внимательно посмотрю вашу вытяжку, Сергей Дмитриевич.

Я только осуждающе покачал головой и полез в огромную медкапсулу. Нет — лучше в огромный медбокс!

Доктор Ройс меня не обманул, я действительно провёл в медбоксе Джоре не более десяти минут. Этого вполне хватило руководящему кристаллу для осмысления стоящей перед ним проблемы и принятия решения. Почему кристаллу? Да потому, что доктор Ройс «in corpore», так сказать, мотался по срочным, в момент валом накопившимся делам наверху, а управляющий кристалл (доктор Ройс в виде тридцатисантиметрового фиолетового кристалла, похожего на прозрачную призму) должен был придумать, что можно побыстрее соорудить из подручного материала и как это «что-то» засунуть в мои мозги, чтобы на выходе получить настоящего псиона для одного из кланов Джоре? К счастью, доктору Ройс-кристаллу уже приходилось такие задачи успешно решать, алгоритм был наработан, сырья для выращивания симбионта было завались. Мозги, куда имело смысл подсадить личинку, были ему любезно предоставлены кланом Росс. Это был я, если кто ещё не понял… Я обречённо вздохнул и полез наружу из раскрывшегося древнего медбокса.

Наверху, как и говорил доктор Ройс, меня уже ждал удивительный, маленький человечек с длинным, плотно набитым чехлом защитного цвета. С удочками, предположил я, и не ошибся. Это был настоящий рухвал, теперь я знаю, что это слово обозначает, главный егерь Центра и санатория «Трын-трава» Лямой. Он был вылитый африканский бушмен, только не голый, а в выгоревшем почти до белизны камуфляже, и морщинистым как шарпей на пенсии. Интересный человек, в общем! А в целом — рухвал рухвалом, конечно!

— Это ты из племени Стаса? — в лоб спросил он меня.

Я не стал запираться и отказываться от всего, как партизан на допросе, и согласился с его утверждением.

— Рыбу ловишь? Есть будешь? — продолжил шарпеевый рухвал.

Я снова вынужден был признать, что да, таки ловлю и таки иногда ем. Даже иногда с аппетитом.

— Это хорошо, — несколько успокоился рухваловый шарпей. — А то Стас, бывало, рыбу ловит, а не ест. А вот икру любит.

Я согласно покивал головой, отмечая ветреность и плохой вкус Стаса. Лямому моё поведение понравилось, он молча сунул мне чехол с удочками и неспешно направился к ближайшему озеру. Его было отлично видно от входа в подземные помещения Центра, озеро лежало в маленькой низинке в полукилометре от нас. Но купающихся и загорающих из санатория на песочке пляжа не было. Видимо, их пребывание на лечении стоило так дорого, что времени на водные процедуры в кошельках просто не оставалось. Я тут же передал тяжёлый брезентовый свёрток Юноне. У меня всё лучше и лучше получалось не замечать своего телохранителя, но вовсю пользоваться её возможностями. По переноске тяжестей, к примеру.

Рыбак я слабый, но распутать леску, насадить на крючок какой-то кубик наживки и забросить её в воду я смог. Дальше было уже не так интересно. Рыба даже ни клевала, она просто жрала! Садилась даже на пустой крючок. Мне такая рыбалка в поплавок не упиралась! Интерес был полностью потерян. Активных рыбоедов в нашей семье не было, рыбу готовили весьма и весьма редко, лично я предпочитал балыки — желательно чавычу, и икру — желательно красную, а что делать с таким большим уловом, я не знал. Но тут ситуацию точно просёк морщинистый маленький егерь.

— Надоело тебе? Ну, и хватит на сегодня. Пойдём, оттащим эту рыбу на кухню, там нам немножко её и пожарят. Будешь? — вопросительно посмотрел на меня главный егерь.

Я опять утвердительно кивнул. Это, что я называю, и рыбку съесть, и сковородку не помыть. Сама дуриком наловилась, на камбузе пожарят, тебе остаётся лишь зажаренным пером плавника похрустеть. От жаркого солнца, прохладной воды, избытка кислорода в чистейшем воздухе накатила приятная усталость. Глаз довольно зажмуривался. Сейчас рыбки поедим — и в люлю, на сохранение. Для завязки «морской груди под ремнём» как говорили моряки…

В медбоксе я просидел три дня.

— Что так долго, доктор? — скрывая своё беспокойство, сдержанно поинтересовался я после душа и облачения в парадно-выходные одежды. Да! Мне же выдали кортик! Я же теперь второй пилот фрегата-девятки. Это вам ни хухры-мухры! В чёрной с золотом парадке, с низко, по-флотски, болтающимся у меня на портупее кортиком, да ещё со спины, я выглядел как вылитый стардюк клана Росс. Это тревожило и звало к таинственным карьерным высотам! А тут такой облом — что-то пошло явно не так с моим младенцем-симбионтом.

— Не стоит так волноваться, Сергей… э-э, Серьга! — ответил доктор Ройс in corporе. Тут же меня по нейрокому поддержал доктор Ройс-кристалл. — Всё прошло штатно и вполне успешно. Ваше время потрачено не зря, медбокс создал все условия для лучшего роста симбионта Джоре. Более вам не нужна будет любая нейросеть. Симбионт выращен именно под вас…