– Да, Стас, и слетали, и загрузились успешно. Какие будут распоряжения?

– А распоряжение одно. Сейчас попробуем по стакану вина, орешков с мёдом, потом я в медкапсулу, а вы на маршрут. Летим в Центральные миры! Прямо на столичную планету, во как. У нас поручение – доставить в посольство Империи вот этот баул почты. – И я ласково пнул черный, раздувшийся от своей значимости и гордости за порученное дело здоровенный мешок, весь простроченный толстой оранжевой нитью и обвешанный бесчисленными печатями.

***

За две недели перелета в Федерацию Галанте, на столичную планету Аграфов, я успел многое. Серьезно, до пятого уровня, подтянул свои основные базы. Теперь мне ничего не мешало замахнуться на категорию "Мастер-пилот малого корабля". Несколько раз после выходов из прыжка в заинтересовавших нас системах со сложной маршрутной обстановкой и непростой навигацией, мы с лейтенантом Озири прыгали в "Пилу" и отрабатывали различные учебно-боевые задачи. Дошли и до заданий повышенной трудности из курса тактики аратанского военно-космического флота. Это мне многое дало. В частности, подтвердило мое намерение добавить под командование искина "Пилы" еще пару искинов, которым можно поручить щиты, например, сканеры, оружие, в конце концов, если я буду полностью занят управлением фрегата.

Во время тренировочных полетов я настрелялся по самое "не хочу". Озири показал мне несколько грязных приёмчиков, которые он подсмотрел у всяких бандюганов на Фронтире. Мне особенно понравился один. Представьте, что вы во все лопатки удираете от преследующего вас врага. Скажем, от эсминца. На самом деле убегаете или этим драпом заманиваете его в ловушку – не суть важно. Всю энергию, естественно, на кормовые щиты, по ним, мерцая фиолетовыми кляксами разрядов, бьют снаряды. Щит садится примерно до сорока процентов. Хватит пока – нужна небольшая страховка. А далее – вы имитируете попадание, выбрасывается заранее размещенный на корме мусор, газовая струя из приготовленного баллона, вы заметно сбрасываете скорость и начинаете кувыркаться через нос. Это самое трудное, пожалуй, одновременно врубить достаточный разновекторный импульс на кормовом и носовом маневровом двигателе так, чтобы закувыркаться и не сойти с принятого ранее курса. Даете капитану пиратского эсминца пару секунд, чтобы оценить обстановку: цель теряет ход, парит, хаотично вращается, с неё сыплются клочья. И-и – раз, и-и – два... И пока вражеский капитан орет у себя в рубке: "Прекратить огонь! Абордажной команде готовность! Штурмов...", вы завершаете очередной разворот – и-и три! – и стабилизируете "Пилу" кормой по курсу движения, а пушками на пирата. А потом все очень просто – очередь из трех пушек по сорок снарядов на ствол... Больше и не надо – его щиты гарантированно упадут. И на последние ноты прощальной арии пиратского капитана, его высокое знаменитое теноровое си-бемоль в верхнем регистре: "...ику – на абордаж!", приходятся ваши грустные слова: "А вот теперь – пилите, Шура, пилите!" Кто такой Шура? Я еще не познакомил вас – это искин "Пилы". Мог ли я назвать его иначе? После знаменитой фразы Паниковского – безусловно, нет! И Шура Балаганов с энтузиазмом пилит всеми тремя пушками. Верите ли – я не один раз стрелял на тренировках из пушек по немалым таким астероидам, – только облако пыли вырастает, а потом из него, в лучшем случае хаотично вращаясь от ударов снарядов, выплывает этакий обглодок сердцевины яблока, гораздо меньший, чем рисуют у нас на девайсах фирмы "Apple". Но я расхвастался!

Видели мы во время тренировок и печально знаменитые "кладбища кораблей". Даже подходили к одному поближе. Но в бредущую куда-то по своим делам свалку битых боевых кораблей не полезли. Битые-то они битые, по облучение нас сонарами мы засекли. А пуски ракет и стрельбу из пушек провоцировать не хотелось. И вообще, свалки эти – грустное место. Недаром участников программы "Демилитаризация" мусорщиками дразнят. Хорошо еще, что не "ассенизаторами"...

Наломавшись за день, я полез ночевать к себе на "Пилу", в капсулу. И отдохну хорошо, и подучусь с гарантией. Центральные миры уже на расстоянии двух прыжков.

***

Пока я лежал в капсуле, нас дважды проверяли крейсерские патрули аграфов. Мы вошли в цивилизованный космос... Выбравшись из капсулы, я увидел кислые рожи экипажа.

– Эй, вы чего? Съели чего-нибудь слабительного?

– Да нет, Стас... С аграфами потолковали... Высокомерные сволочи. Тебе еще эта радость предстоит, наешься выше крыши.

– А вы сами смотрите на них как на дикарей. У вас дипломатическая почта. Отдадим вот и свалим. Не к ним, в конечном счете, летим ведь.

– А груз в трюме?

– Груз – это моя забота, инженер. У вас есть чем заняться во время стоянки? Вот и займитесь по своим заведованиям. И на станцию лишний раз не суйтесь. Все у нас на борту есть. Включая надувную чернокожую красавицу. Где она, кстати? Вот заодно и разберитесь, капитан. Лейтенант Озири! С посольством связались? Отвезете меня на боте.

Конечно, наш вроде бы "дипломатический" баул с почтой был всего лишь фикцией. Поводом, чтобы законным образом попасть в Центральные миры и в посольство Империи Аратан на столичной планете сволочных аграфов. Самое ценное, что было в посольской вализе – мои стебли с коробочками лотоса. Ровно двадцать штук. И рекомендательное письмо от лорда Дешако к послу.

***

– Так, – посол отложил письмо на гладь пустого стола и уставился на меня сквозь монокль. Конечно, зрение у него было нормальное, те же капсулы аграфов вопрос решали кардинально. Но – монокль! Незаменимая для дипломата штука, когда надо взять, например, паузу, чтобы что-то обдумать, тщательно протирая монокль специальной салфеточкой. – И чем бы мы могли вам помочь, д'Эльта?

– Там в письме указан один челов... простите, аграф. Не могли бы вы договориться о моем визите к нему по поручению лорда Дешако?

– Это я уже понял. Еще?

– Хм-м... Мыслилось, что остальное предоставит мне этот челов... простите, аграф. Но вы правы, наверное... Я собираюсь приобрести здесь штучную нейросеть и необходимых симбионтов, медкапсулы последнего поколения, инженерные и медицинские базы высокого уровня, да много что еще... И кое-что продать.

– Это решаемые вопросы, и посольство поможет их исполнить. Но вы правы – лорд Великого Дома, который упомянут в письме, сделает это, едва пошевелив одной бровью. Вам придется подождать. За пределы посольства пока лучше не выходить. Вам есть чем заняться? Могу предложить пару познавательных аграфских баз, коль вы коллекционируете их.

Я вздохнул – опять в спячку. Это начинало становиться вредной привычкой. А что еще предстоит впереди! Хочется просто рвать и метать!

– Давайте ваши базы, посол. Пошел в койку!

***

В общем, А.Б. Пугачева была в целом права – если долго мучиться, что-нибудь получится. Через четыре дня (а раньше было ну никак нельзя!) меня принял седой аграф в роскошном серебристо-жемчужном лапсердаке и с павловской косицей, спускающейся до лопаток. Он благосклонно покивал головой передаваемым мною приветам от лорда Дешако и с энтузиазмом снулого леща уставился на меня.

– Высокородный, я рад сделать вам ряд коммерческих предложений. – Ни малейшей реакции. Он не снулый лещ. Он лещ горячего копчения. Точнее – холодного. – Я могу предложить вам двадцать коробочек с семенами растения, известного у меня на родине как лотос. Недавно две подобные коробочки были проданы вашему консулу в Империи Аратан.

Тут мужика пробило почти на судороги. Как таракана на нижний брейк от глотка дихлофоса. Он вскинул голову, прикрыл глаза и сплел пальцы рук.

– Продолжайте...

– Продолжаю. Но дело вот в чем. При погрузке я сунул коробочки с семенами в какой-то ящик с вином. Или в мешок с орешками кажьюиро. А возможно – в бочонок с мёдом...

Ушастый лорд открыл глаза. Это был поступок!