Или Буян у меня выдающийся первостатейный скакун, или всадника тормозили заводные мустанги, на которых, кстати, было что-то изрядно навьючено, но, сумасшедшим аллюром пролетев несколько кварталов – только ветер в ушах свистел, я начал беглеца догонять. Почувствовав за спиной настигающую погоню, он развернулся, и тишину ночного воздуха разорвал звук выстрелов. Пускай патроны жжет – тряска такая, что попасть можно только случайно. Однако как бодрит!

Кровь кипела от избытка адреналина. Вот оказывается, чего мне на Земле не хватало – бешеной ночной скачки со стрельбой. И ведь адреналиновым наркоманом себя не считаю. Но тут просто непередаваемые ощущения! Круче, наверное, только лихая кавалерийская атака с шашкой наголо. «Я потомок хана Мамая, подо мною гарцует конь! Сколько душ загубил, не знаю, азиатский в груди огонь!»

«Интересно, мне там со всеми этими модификациями, с гормональным балансом чего-нибудь случайно не наворотили?» – мелькнула по краю сознания удивленная трезвая мысль. Раньше порывов шашкой помахать я за собой не замечал – других развлечений хватало. Так же быстро, как проскочила, мысль и выветрилась…

Беглец несколько раз вильнул по улицам, и мы вылетели на окраину города. Все же пора это дело как-то заканчивать. Проблема в том, что стрелять на скаку я умею не слишком здорово и править конем одними ногами никогда не учился. Так что трогать карабин даже не стал. Из пистолета тоже много не навоюешь, но несколько раз я чисто для острастки и в соответствии с духом погони пальнул – естественно, мимо.

Еще немного подсократив дистанцию, я схватился за «хаудах» и дуплетом разрядил его в спину улепетывающего бандюги – у картечи из обреза разлет хороший, большую площадь накроет. В этот раз повезло – вражину явно зацепило, проскакав еще немного, он начал крениться на бок, а мустанги ощутимо сбавили ход. Поравнявшись с беглецом, я тычком стволов в бок просто вышиб его из седла – приехали.

Несостоявшийся убивец ворочался на земле и постанывал. На спине и плече расплывались кровавые пятна. Штуки три картечины в него угодили, не меньше. Но это не смертельно – для обреза расстояние было приличное, глубоко войти и что-то серьезно повредить они не могли.

Я спрыгнул с коня, подошел вплотную к подстреленному и пнул его ногой по ране. Бандюга нечеловеческим голосом взвыл. Но меня это не напрягло и сочувствия совершенно не вызвало.

– Рассказывай, что ли, кто такие, чего хотели, зачем стреляли?

Тот прекратил орать, зато начал материться. Тогда я достал нож, приподнял бандита за волосы и чиркнул лезвием ему по лбу.

– Давай-ка, дружок, я тебя для начала оскальпирую. Или ты с обрезания начать предпочитаешь? Под корень. Могу и это устроить. Я очень злой, вы мне свидание сорвали, паразиты!

Через пару минут пленный очень хотел поделиться всем, о чем знал, и говорил, не умолкая, просто захлебываясь словами.

Погоня у нас получилась веселая и шумная. Кто-то стукнул, и «Рэнглер» шерифа примчался следом за нами уже минут через пятнадцать, прямо по горячим следам. Можно сказать, по еще неостывшему бандитскому навозу. До прибытия поднятого из кровати Гарретта я успел выяснить, что на меня чисто случайно наткнулись остатки вчерашней банды – заехали на разведку в город, судьбу пропавших выяснить, про мои подвиги услышали, а уже в салуне и самого героя увидели. Естественно, горячие гекатские парни захотели отомстить, но поторопились, потому и покушение плохо подготовили. С другой стороны, что там готовить? Их четверо – я один, ничего не подозревая, с барышней беседую. Замочить по-быстрому, на коней – и ходу! Однако не вышло…

Интереснее было другое – в живых осталось еще пятеро налетчиков, последние из шайки сейчас на своей базе в горах. Хорошо простимулированный мною пленник подробно поведал, где и как ее искать, и даже, старательно елозя пальцем, место на карте указал. Жаль только, что карта паршивая, из методички, но ничего – найдем.

С прибытием законной власти в лице шерифа место исповедника пришлось уступить ему. Эрл перевязал бандита, что-то ему вколол и принялся методично выяснять обстоятельства нападения. Я побродил вокруг, стреножил морпусов, чтобы не разбредались, а заодно мельком глянул во вьюки. Потом присел на камень рядом с шерифом и перезарядил револьвер.

– А что с этим будет? – ткнул я дулом в нападавшего и за это пострадавшего, когда Эрл ненадолго прервался с допросом.

– Да как обычно. Допросим, и поедет на рудники. Если что интересное про сообщников выясним, рейнджеры скатаются проверить, – не задумываясь, отозвался шериф.

– И что, премии за него нет?

– В розыске он не числится, и город премий не назначал.

Мне такой расклад совершенно не понравился. Я немного поразмыслил, спокойно поднял револьвер и выстрелил в голову раненому бандиту – аж во все стороны брызнуло! После чего прокомментировал:

– Смотри-ка, какой шустрый, сбежать пытался.

Вот, мля, о чем я думал, в бошку ему стреляя, – тыква вдребезги, отличный скальп попортил!

– Ты что творишь?! – взвился забрызганный кровищей и мозгами Гарретт. Но переживал он явно не об этом.

– А ничего. Он меня убить пытался, так что я в своем праве и каштаны из огня ни для кого таскать не собираюсь. Все, что надо, он мне уже рассказал. Без премии за его труп тоже оставаться не хочу, а дарить доргам еще одного раба – тем более! Завтра на базе за него и остальных деньги получу, а ты факт нападения подтвердишь. – Я твердо взглянул в глаза шерифу. Надо дать понять, что прыгать под его дудку я не стану. – И выписывай ордер или как это тут называется… от Монреаля – на уничтожение остатков банды. Сам к ним в гости прокачусь.

– Не круто берешь?

– Нормально. И еще один момент: недобитки о том, что здесь случилось, обязательно узнают, и довольно скоро. Если бы у вас сидел их сообщник, элементарно смогли бы понять, что базу он сдаст, и ждали бы гостей или вообще место дислокации сменили бы. Ищи их потом… Рейнджеры же прямо сейчас не сорвутся их брать. Я прав? А так все мертвы, остаткам банды срочно куда-то срываться не надо. Уловил мысль? Рейнджеры – парни неплохие. Но собственный авторитет надо нарабатывать, поэтому рейд будет чисто мой. Вот в дальнейшем можно и сотрудничать.

– Понял я тебя, понял. Пленных, видимо, не будет?

– Зачем? Тебе они, что ли, нужны? Если очень надо, то «языка» приволоку, но это за отдельные деньги. Готов раскрутить мэрию еще потратиться? Тогда со всем нашим удовольствием.

– Не дадут они денег сверху, – проворчал шериф. – Но всегда желательно банды захватывать, а не поголовно уничтожать.

– Бесплатно – это не ко мне, только трупы получат. Совершенно не собираюсь, рискуя собственной шкурой, помогать какой-то жирной управленческой дряни перед «инками» прогибаться.

– Оставь хоть координаты, где в случае чего базу бандитов искать… или твой труп.

– Не вопрос, тебе оставлю. Но очень большая просьба: не стоит меня подстраховывать и под ногами путаться – я там все живое наглухо валить буду. Держитесь подальше, когда русский спецназ работает. Не переживай, Эрл, там их только пятеро осталось, мы с Брианом справимся.

– Обычно для штурма совсем другое соотношение сторон требуется. Не двое против пяти, – покачал головой шериф.

– Какой штурм? Это антитеррор так работает, у них другая специфика, а диверсанту всегда приходится выступать против превосходящих сил. Намного превосходящих, замечу! Мне так привычнее. Вырежем тварей – пикнуть не успеют.

– Ирландец-то твой не диверсант.

– Зато террорист не из последних. Если ты не в курсе, в ИРА практику проходил, – ухмыльнулся я. – Но ему не надо никого резать, на подхвате будет, в случае чего огнем поддержит, а так сам справлюсь. Они меня из засады положить не смогли, и тут, неожиданно напав, тоже – дилетанты. В этот раз инициатива будет на моей стороне – поверь, им не светит.

– Не надо недооценивать противника.

– И не собираюсь. Но уничтожение вражеских баз, опорных пунктов и всего подобного… было моей работой. Раз жив до сих пор, значит, нормально справлялся.