Эльфы заваливали нас телами, приходилось пятиться назад. Но и далеко отступать было нельзя. В нескольких шагах сзади находился выкопанный двергами окоп, и чтобы его перепрыгнуть, придется повернуться к эльфам спиной. Вряд ли они упустят такой прекрасный шанс… Кто-нибудь да успеет ткнуть чем-нибудь острым.

В тесноте и сутолоке сражения даже короткий меч моментами становился неудобен. Одного подобравшегося слишком близко эльфа я ударил навершием рукояти в лицо, а следующему засветил кастетом в лоб. До этого мне так и не удалось испытать его на живой мишени, а тут как раз подвернулся подходящий случай… Эффект был поразительным! Голова просто разлетелась на куски, заляпав все вокруг кровью и мозгами. Рядом, видимо, следуя моему примеру… или завидуя результату, Хорт вогнал шип баклера какому-то эльфу в висок. Силы эльфов иссякали, чаша весов с победой начала клониться в нашу сторону.

Неожиданно на поле боя появились новые действующие лица. Прямо передо мной стену перемахнули сразу две птицы Рух! Причем одна из них была с седоком на спине. Как ему удалось все это время удерживаться в седле, а потом подчинить взбесившуюся птицу – ума не приложу! Я видел, что уже после первых взрывов наездников почти не осталось – всех их моментально посбрасывала вышедшая из повиновения пернатая скотина.

Птицы ломились напрямик, не смущаясь топча попавшихся на дороге эльфов. Уклонившись от клюва вырвавшейся вперед бескрылой птицы и счастливо избежав удара гигантской лапы, я смахнул ей голову… И она промчалась дальше, разбрызгивая по округе бьющую из обрубка шеи кровь, до удивления напоминая в этот момент обезглавленную курицу, только очень большую.

Восседавший на второй пташке наездник метил в меня длинным копьем. Отбив пику наручем, я приготовился полоснуть всадника по ноге и… получил страшный удар в грудь, приподнявший меня в воздух и отбросивший метров на пять, аж перекинув через траншею!

Удар птичьей лапы выбил из меня дух и наверняка сломал несколько ребер, но оружия я не потерял, так и продолжая сжимать мечи в обеих руках. А вот разлеживаться было нельзя. Чертово пернатое уже перешагивало окоп, а эльф-наездник опять заносил копье. Не обращая внимания на раздирающую внутренности боль, я с трудом привстал на колено и приготовился встретить врага. Вырвавшись из гущи схватки, спешил на выручку Хорт, но он явно не успевал. Столкновение произойдет раньше.

Пика вонзилась в руку. Лишенный маневра, полностью избежать удара я не мог, а отбить не успевал. Получилось лишь свести урон к минимуму, вовремя отклонив корпус в сторону и подставляя под удар копья защищенное наплечником плечо. Скользнув по металлу наплечника, наконечник вспорол рукав кольчуги и погрузился в тело. Эту цену пришлось заплатить, чтобы успеть отрубить птичью лапу, уже замахнувшуюся втоптать меня в землю. Лишенная опоры, громадная туша начала медленно заваливаться в мою сторону. Единственное, что я мог сделать, – это выбросить ей навстречу клинок, на который тварь и напоролась брюхом. Меня тут же окатило потоком вываливающихся из утробы дымящихся внутренностей. А последнее, что я увидел, – это опускающийся на голову огромный клюв! На этом сражение для меня закончилось…

Очнувшись где-то через час, я узнал, чем все закончилось: ловкого эльфа убил Хорт, а «страус» издох сам. Хорт поведал, что после того как я выбыл из строя, эпическая битва продлилась недолго. Сумасшедшая атака эльфов захлебнулась, а потом дверги прижали выдохшегося противника к стене и методично уничтожили. Огромное по здешним меркам войско окончательно перестало существовать. Уйти удалось единицам. Их не преследовали: пускай донесут «радостную» весть до своих.

Потом дверги выбрались из-за укреплений и прошли по ущелью, добивая раненых. Собственно этим они занимались до сих пор. Пленных на этой войне не брали, «языки» – исключение.

Наши потери составили двадцать шесть двергов убитыми, еще десятков семь было ранено. Из них половина – довольно серьезно. То есть досталось практически всем, но победа того стоила! Кстати, наибольший урон нанесли именно неожиданно атаковавшие сразу в нескольких местах птички. Похоже, ими как-то управлял единственный всадник. После его смерти птицы потеряли «атакующий настрой», и их легко добили.

М-да… Славная виктория! Это ж надо умудриться столько эльфов угробить. По правде говоря, увидев, какое войско собралось по нашу душу, я думал, что нас посетил мелкий пушной зверек! Обошлось…

Моими ранами занимался Свиор. Самой серьезной неприятностью были сломанные ребра – осколки кости прокололи легкое, и я постоянно сплевывал кровью. Но оклематься надеялся быстро. Такую уверенность обеспечивали новые возможности моего организма и лекарские способности Свиора. Кроме того, были еще две раны: на плече и бедре. Ну и отбитые внутренности до кучи. Рана на голове опасности не представляла, но досталось мне по ней хорошо – в глазах двоилось до сих пор. Волколак отделался несколькими незначительными ранениями, которые уже подживали. Вот это я понимаю – регенерация!

– Да ты не завидуй, – правильно истолковал мое задумчивое молчание Хорт. – От магического оружия мне вообще туго придется. Тебя вон рунным копьем ткнули, и ничего… А я бы уже богу душу отдавал! Правда, распознавать я такое умею и стараюсь не подставляться, – добавил он.

– А если оружие будет серебряное? – заинтересовался я.

– Да хоть золотое! Сказки все это – мы же не нечисть, – отмахнулся волколак.

Поколдовав над моим телом, колдун напоил меня какой-то отравой и отошел к другим, требующим его внимания раненым. В голове зашумело.

Лежа на заботливо расстеленном оборотнем плаще, снятом им с кого-то из убитых эльфов, я тихо радовался, что еще жив, тому, что мы победили, и умилялся собственной гениальности и стратегическому таланту… Ай да я! Просто Наполеон, Суворов и Кутузов в одном лице… Ну и Денис Давыдов в придачу. Нет, Кутузова не надо – Москву мы сдавать не планировали. Хотя бы просто потому, что других городов у двергов нет… Чего уж тут скромничать: такую баталию спланировал и выиграл… а перед этим еще и спровоцировал. Значит, зря раньше зарывал полководческие таланты в землю… Ну ладно, не один, конечно, планировал… Альбрих, Виндальв и Анар над планом тоже мозгами скрипели – вынужденно отдал я должное двергам.

Сознание туманилось, мысли ворочались в голове какие-то шальные и вялые. Глаза слипались. Чем это меня Свиор напоил? С этой мыслью я и уснул…

Проснулся только на следующее утро. Самочувствие было вполне приличное, и я почти без усилий смог подняться на ноги. Главное, что не беспокоила проломленная грудь. Только очень кружилась голова и невероятно хотелось жрать! Аппетит не могли перебить даже вонь напалма и уже начинавшие попахивать трупы эльфов. Хоронить их дверги явно не собирались, предоставив позаботиться о трупах зверью. Да и как такую ораву похоронишь? Надо побыстрее сниматься с этого места.

Оглядываясь по сторонам, я направился на поиски того, кто мог бы меня покормить, и вскоре наткнулся на движущегося навстречу Хорта. В руках он держал насаженный на шампур – или, скорее, небольшой вертел – огромный кусок жареного мяса. Перехватив мой голодный взгляд, оборотень широко улыбнулся и тут же протянул еду мне. Ну просто мать родная!

Пока шел, среди мертвых эльфов с удивлением заметил множество женщин – почти треть. Вчера и не разобрался, как-то не до того было… Хотя на первый взгляд от мужчин они отличались мало – полового диморфизма почти не наблюдалось. Чуть обозначенная грудь и немного более широкие бедра – вот и вся разница. Сложением эльфийки сильно напоминали недокормленных земных моделей. Впрочем, в этом отношении и мужчины от них недалеко ушли, благодаря своей внешности имея несколько педерастический видок.

На мой вопрос Хорт ответил, что это обычное дело, и на войну эльфийки ходят наравне с мужчинами, а приплод приносят один, редко два раза на протяжении всей своей долгой жизни.

Со слов жреца мы знали, что благодаря меллорнам дети выживают все. Учитывая огромную продолжительность жизни среднего эльфа, это позволяет популяции не вымереть. Воспитанием потомства мамаши не заморачивались, а дальнейшая судьба детишек нам тоже была известна…