— Рот-то закрой — клыки простудишь, — посоветовал Дилль. — Где Илонна?

— Полумастер клинка Жуар, командир полночной стражи, — представился вампир. — А ты… жив?

— Как видишь, — нетерпеливо сказал Дилль и повторил: — Где сейчас Илонна?

— Глава клана в доме мастера Фирриса.

— Это замечательно, а где моя жена?

Вампир и Дилль уставились друг на друга с недоумением. Наконец вампир сообразил и сказал:

— Воин Илонна избрана советом старейшин главой клана Дракона, который создан указом короля Юловара. Клан Григот в полном составе вошёл в новый клан.

— Долго же я отсутствовал, — удивлённо пробормотал Дилль. — Ученица — глава клана? Командир, не дашь мне проводника?

— Разумеется. Но только после того, — вампир подобрался, — когда докажешь, что ты жив.

Дилль посмотрел на готового пустить в ход меч командира, на стражников, наставивших на него арбалеты.

— Думаешь, Великий Хранитель согласился бы таскать на себе мертвяка?

— Обычного — нет, но всем известно, что ты был дружен с драконами, — возразил вампир.

— Хорошо, дай мне нож.

Командир стражи протянул ему свой кинжал, Дилль оттянул рукав рубахи и резанул себя по запястью.

— Видишь, у меня идёт кровь. Этого хватит?

— Ну-у, не знаю, — протянул вампир. — Вдруг ты стал настолько могущественным личем, что у тебя даже кровь идёт.

— Слушай, — рассердился Дилль, — будь я личем, и ты, и твои парни уже превратились бы в кучу гнилых кишок. Давай мне провожатого, иначе я заплутаю.

Полумастер поколебался и отдал приказ сопровождать буквально свалившегося с неба мага. Один из стражников шёл, указывая дорогу, двое других не спускали с Дилля глаз, вооружённые арбалетами. Он не преминул это отметить.

— А чего это вы за стрелялки схватились? Вроде как настоящий воин должен орудовать только мечом.

Воины хмуро проигнорировали откровенное ехидство и только покрепче сжали ложа арбалетов. Наконец тот, что шёл впереди, остановился.

— Это здесь. Жди, я сообщу мастеру Фиррису.

Вампир постучал. Вскоре послышались шаги, дверь распахнулась, и на пороге показался отец Илонны. Он окинул суровым взором воина и хмуро спросил:

— Что случилось? Разве вы не знаете…

— Я случился, — сказал Дилль, выходя вперёд. — Приветствую тебя, мастер.

Фиррис даже отшатнулся, а его глаза стали огромными.

— Ты?!! Живой?!!

— Я, — улыбаясь до ушей, ответил Дилль. — Живой.

Мастер Фиррис подошёл, вглядываясь в его лицо, затем покачал головой и сказал:

— Глазам не верю. Выходит, Илонна была права, когда говорила, что почувствовала тебя.

— Где она, мастер? — веселье Дилля мигом улетучилось. — Могу я увидеть её?

— Она, — лицо мастера Фирриса окаменело, — умирает. Ты можешь увидеть её, но она тебя уже не сможет.

Оттолкнув его, Дилль бросился внутрь дома. Фиррис поспешил за ним, говоря, куда свернуть. Дилль промчался по тёмным коридорам и комнатам и влетел туда, где неярко горели несколько масляных ламп. Посреди комнаты стояла большая кровать, на которой лежала Илонна. Вокруг сидели врачеватели с усталыми лицами. У стены Дилль приметил Гунвальда, Герона и Вальдора — лица воинов были мрачнее грозовых туч. В углу тихо утирал глаза старый слуга дома Готвадов.

Ни с кем не поздоровавшись, Дилль бросился к кровати. Вошедший за ним мастер Фиррис остался в дверях. При появлении Дилля все поднялись, обмениваясь изумлёнными взглядами. Вальдор до половины вынул из ножен меч, Гунвальд затряс головой и даже глаза протёр, а Герон быстро перекрестил Дилля. Врачеватели шарахнулись в стороны, словно он был прокажённым. Дилль, не обращая ни на кого внимания, положил чёрный посох на пол, опустился на колени перед Илонной и взял её исхудавшую руку в ладони.

— Илонна, любимая, — он с болью смотрел на её заострившееся лицо. — Я вернулся к тебе с того света. Как и обещал.

Ни один мускул не дрогнул на её лице, не задрожали веки — Илонна походила на статую, высеченную из белого мрамора.

— Она тебя не слышит, — тихо сказал один из врачевателей.

Дилль поднял взгляд на мага.

— Я — архимаг Фрол. Гроссмейстер оставил нас здесь, чтобы помочь ей, — архимаг кивнул в сторону Илонны. — Но мы не можем удалить заклятье, убивающее её. Мейс погиб, пытаясь это сделать, а он был самым талантливым.

— Это заклятье называется печать смерти, — тихо сказал Дилль. Известие о гибели Мейса его ничуть не взволновало. — Оно убивает даже драконов.

— Если бы адепт согласилась уехать в Тирогис, быть может, мастера сумели бы найти средство, — вздохнул Фрол. — Но она не захотела уезжать. Моя команда сумела только поддерживать её жизненные силы. Гроссмейстер в ярости, хочет вернуться в Григот с остальными врачевателями Академии. Но они не успеют.

— Неужели вы ничего не можете сделать? — Дилль не отрывал глаз от бледного лица Илонны.

— Любая попытка снять или хотя бы изменить структуру заклятья приводит к сильнейшей отдаче. Я пробовал, и после каждой попытки чувствовал, что едва жив. А ведь я пытался оперировать с крохотным участком. Снять заклятье целиком никому из нас не под силу — ни по отдельности, ни сообща. Кроме того, оно действует тем сильнее, чем больше пытаешься ему воспрепятствовать. Если бы Мейс не начал вливать в Илонну жизненные силы, сейчас она была бы очень ослаблена, но жива. Чем больше мы старались, тем хуже ей становилось.

Дилль поднялся, чувствуя, как каменеет его лицо. Это он виноват в том, что любимая умирает. Он попросил Великую Госпожу, значит, ему и исправлять эту ошибку. Быть может, госпожа Смерть смилостивится над Илонной и заберёт его душу в обмен на её жизнь. Вопрос только в том, как до Великой Госпожи добраться. Он ведь не знает методов хивашских колдуний. Единственное, что он мог сделать, это вознести ей молитву.

— Великая Госпожа, — зашептал Дилль, — прошу тебя, отступись от Илонны. Забери мою жизнь. Подай знак, как я должен умереть. Вонзить мне меч в сердце или сгореть в магическом пламени? Ответь, я выполню любой твой приказ.

Великая Госпожа ничем не показала, что слышит его. Безликая явно хочет в жертву Илонну. А зачем ему жить без любимой? Дилль не может противостоять той, что властвует над миром мёртвых, но он может избрать путь собственного ухода. И он понял, как должен умереть.

Дилль сурово сжал губы, а в душе против воли начала разгораться драконья ярость. Он попробует сам снять заклятье. Умение, полученное от муаров, уничтожает практически любую магию. Пусть врачеватель говорит, что последует откат — Дилль был готов обменять свою жизнь на жизнь Илонны.

Это и способ попасть в Лабиринт миров, и шанс встретить там Великую госпожу, и возможность спасти любимую. И лучше всего воплотить его в астрале.

Он перенёс разум в астрал. Вокруг светились ауры врачевателей — водников и земельщиков. А рядом с ним мерцала аура Илонны. Теперь это был не яркий шар, а тусклое свечение, подёрнутое бурым налётом. Аура слабо пульсировала, словно в такт ударам её сердца.

— Илонна, ты меня слышишь? Я здесь, с тобой.

Она не ответила, зато послышался многоголосый хор муаров, разбуженных драконьей яростью.

— Мастер, ты понимаешь, против кого собираешься выступить?

— Понимаю. Простите, но вскоре вы перестанете быть, потому что умру я.

— Мы будем поддерживать твои силы, сколько сумеем. Удачи, мастер.

— Спасибо, друзья.

Дилль сосредоточился. Он собрал в раскалённый пучок драконью ярость, приправил её магией муаров и вырастил силовое щупальце. В этот раз он не должен отбирать всю энергию — ему нужно лишь отделить чужое заклятье от Илонны. Коричнево-бурая дымка — это оно и есть.

Он не рискнул сразу удалять всю дымку, а решил поэкспериментировать на части заклятья. Как можно отщипнуть частичку от магии? Дилль знал только одно заклинание, позволяющее оперировать с малыми энергиями — перемещение песчинок. Он воспроизвёл его, мысленным щупом оторвал несколько эргов от бурой дымки и при помощи таланта муаров уничтожил их.