— Адепт, к комнате связи тебя ждёт архимаг Фрол.
Илонна пошла на третий этаж, где жил маг связи. Он был из тилисской Академии, а потому Илонна никогда не пыталась узнать его имя. Упоминание о Тилисе вызывало в её памяти море вопящих людей, огни факелов, церковников, произносящих лживые проповеди, жгучие удары бича, рассекавшие её плоть до костей. И смерть товарищей, погибших в страшных мучениях. И хотя тилисские маги стали частью ситгарской Академии, Илонна не горела желанием общаться с ними. Но сейчас пришлось.
Войдя в комнату, она окаменела. Кроме тилисца там находился архимаг Фрол — глава врачевателей, а также старейшина Рогор, мастер Нугейр и её отец — мастер Фиррис. Исключая мага связи, находившегося в медитативном трансе, вся четвёрка посмотрела на неё весьма странными взглядами. Наконец Фрол сказал:
— С тобой хочет поговорить гроссмейстер. Приватно. Положи ладони на кристалл — так маг связи ничего не услышит из вашего разговора.
Илонна с некоторой опаской положила руки на синий кристалл.
— Где ты болтаешься, адепт? — раздался в её голове раздражённый голос Адельядо. — У мага связи, знаешь ли, силы не бесконечны.
— Ваша премудрость, я пришла, как только меня позвали.
— Ладно, некогда рассусоливать. Коротко говоря, я получил от Его Величества пергамент с указом о создании клана Дракона. Основой его будет клан Григот со всеми вытекающими отсюда привилегиями и обязанностями. Если веирцы образумятся и принесут вассальную присягу Ситгару, они тоже вольются в новый клан. Ваш Совет был ранее осведомлён об этом намерении короля, и только что его представители дали своё согласие.
— Ваша премудрость, я не вхожу в Света клана. От меня вы что хотите?
— Не прикидывайся тупой пробкой, — судя по голосу, гроссмейстер явно разозлился. — Главой клана Юловар пророчил Дилля, но теперь это место займёшь ты.
Илонна от неожиданности оторвала руки от кристалла, и контакт с Тирогисом прервался. Архимаг Фрол взглядом велел ей продолжать, Илонна вновь положила ладони на холодную поверхность.
— Куда ты делась? Что у вас там происходит?
— Простите, ваша премудрость, просто у меня был приступ слабости.
— Я Фролу голову отверну, если он не поставит тебя на ноги, — прорычал Адельядо.
— Он не сможет. Врачеватели только поддерживают мои жизненные силы, но не могут удалить заклятье.
— Ладно, как приедешь в Тирогис, первым делом я соберу консилиум мастеров. Мы осмотрим и обязательно отыщем способ излечить тебя. А пока тебе надлежит собрать наиболее влиятельных мастеров клинка и выехать вместе с ними в Тирогис. Вас ждёт Сбор кланов.
— Нет.
— Что значит «нет»?
— Я не могу уехать прямо сейчас. Мне нужно наведаться в Запретный предел к великим Хранителям.
— Зачем?
Илонна не стала говорить о настоящей цели поездки. Старейшины не поверили ей — даже её отец, так с чего вдруг поверит гроссмейстер?
— Я должна известить Аида и Тринн о создании клана имени драконов. Вполне возможно, что они захотят помочь чем-нибудь нашему клану. Или даже решат войти в него.
— Хм, а я об этом не подумал, — задумчиво сказал гроссмейстер. — Но ты слишком слаба, а кроме тебя ни с кем ящеры говорить не станут. Да и с тобой, возможно, тоже. Нет. Когда мы излечим тебя от хивашской заразы, тогда и наведаешься.
Пальцы Илонны побелели — так сильно она сжала кристалл. Ей нельзя уезжать в Ситгар. Она решилась использовать последний шанс, пусть это даже грозит ей смертной казнью.
— Ваша премудрость, нас кто-нибудь слышит?
— Нет, конечно. Ты же обладаешь магическим даром, значит, мы с тобой говорим наедине. Вот общаться с твоими старейшинами мне пришлось через Фрола. А почему ты спрашиваешь?
— Вы знаете, как погиб Мейс?
— Да. Мне сказали, что он отдал тебе все жизненные силы, его сердце не выдержало. Уж не хочешь ли ты сказать, что в его смерти виновны веирцы? Если так, я вернусь в сумеречные земли и устрою на месте этого городишки огненный ад — я их предупреждал.
— Нет, веирцы, напротив, отнеслись к Мейсу очень даже хорошо. Его убила я.
— Я понимаю, что ты чувствуешь себя в некоторой степени виноватой. Но Мейс более, чем хорошо относился к тебе, и…
— Он настолько хорошо относился ко мне, что сделал меня своей рабыней! — ненависть проснулась в Илонне. — После того, как он понял, что я никогда не буду принадлежать ему, он начал что-то делать со своей магией. И мой разум постепенно погрузился в туман. Я даже не заметила, как забыла о Дилле, как начала тосковать по Мейсу, когда его не было рядом. Я думала только о нём. И я была готова бросить всё и уехать с ним на край света. Как раз приехал Тео, когда произошла ссора. Я обозвала Тео полукровкой, чего никогда не позволяла говорить ни себе, ни другим. Я назвала законы клана трухлявыми. Я даже подняла меч на отца. Всё это произошло из-за колдовства Мейса.
Гроссмейстер молчал. Илонна продолжила:
— Во мне проснулась драконья ярость. Меч в моей руке стал раскалённым, и я уже готовилась убить отца и Тео, когда мрак, окутывавший мой разум, рассеялся. Я поняла, кто тому виной. Это сделал Мейс — он превратил меня в свою рабыню. За это я убила его ударом в сердце. Вот так умер ваш адепт и королевский врачеватель. Именно поэтому мне нельзя возвращаться, в противном случае вы будете вынуждены отдать меня под суд.
Последовало долгое молчание.
— Это называется приворожить, — сказал наконец Адельядо. — Деревенские ведьмы практикуют такое при помощи своего природного дара. У Мейса этот дар намного сильнее. Был.
Илонна ждала.
— За твой проступок совет мастеров должен лишить тебя магии навечно. Мернаэль, к примеру, если бы узнал, заодно потребовал бы и твоей крови — он всегда был ярым поборником традиций.
— Если бы узнал? — переспросила Илонна.
— Да. Если бы. Я не собираюсь никому рассказывать подробности смерти Мейса. Он совершил бесчестный поступок и поплатился за это жизнью. Для остальных он останется благородным врачевателем, отдавшим последние крохи жизни девушке, в которую был влюблён. Тео, надеюсь, будет молчать?
— Само собой. И отец тоже.
— Прекрасно. Для убедительности, можешь даже пролить пару слезинок по Мейсу.
— Скорее я достану его труп из могилы, отвезу к хиваши, чтобы из мерзавца сделали зомби, и ещё раз воткну ему в сердце меч, — мысленно прорычала Илонна.
— Ну, ладно, слёз не надо. Сделай хотя бы скорбную физиономию, когда кто-нибудь упомянет при тебе о Мейсе. Вспомни о чём-нибудь печальном. И всё, забыли об этом. Я жду тебя в Тирогисе вместе со старшими вампирами.
Илонна тяжело вздохнула — судьба решительно против неё. Ничто не может помочь ей остаться в Григоте.
— Ваша премудрость, я должна отыскать Дилля. Я знаю, он жив.
На этот раз молчание длилось куда дольше.
— Эй, ты там окончательно спятила? — невежливо поинтересовался гроссмейстер. — Или это хивашское заклятье высосало из тебя последние мозги вместе со здоровьем?
— Я слышала его призыв и ответила ему. Дилль говорил со мной. Он жив. И я должна поехать к великим драконам, чтобы они помогли мне найти Дилля.
— А-а, вот почему ты так рвёшься повидать Тринн, — догадался гроссмейстер. — И вот почему ваши мастера вместе с Фролом так настаивали, чтобы я приказал тебе ехать в Тирогис. Но ничего толком не сказали, интриганы доморощенные. То есть, у тебя есть доказательства, что ты не сошла с ума?
— Я не сошла с ума, — сердито сказала Илонна. — Могу посчитать до ста или спеть песенку.
— Я знаю умалишённых, которые могут считать до тысячи и петь песенки одновременно, однако это не делает их здравомыслящими. Чем ты можешь доказать, что Дилль по-прежнему жив? Кроме, разумеется, твоих слов о некоем контакте.
— Ничем. Но прикосновение душ однажды сработало — я почувствовала Дилля. Будь он мёртв — этого бы не случилось.
— А если хиваши убили его и превратили в зомби? В лича.
— Нет. Тогда прикосновение душ умерло бы навеки. Я уверена в своей правоте.