Защитники Григота радовались неожиданному снятию осады: и вампиры, и люди скакали, вопили от радости и потрясали оружием. Некоторые даже предлагали выйти на равнину и истребить толпу оставшихся зомби, но командиры охладили горячие головы. Гунвальд услышал, как Вальдор резко осадил воина.

— А если хиваши сейчас вернутся? Что ты, умник, будешь делать, когда перед тобой будут стоять зомби, а с тыла ударит конница?

Гунвальд, в голове которого тоже крутились мысли о сражении, был вынужден признать правоту Вальдора. Действительно, всё происходящее могло быть лишь хитрым хивашским планом по выманиванию защитников из города. Но вскоре оказалось, что хиваши на самом деле сбежали, а толпа их мертвецов осталась лишь для того, чтобы задержать преследователей. А преследователи появились — каршарец не мог разобрать, кто они, лишь с трудом различал в темноте непонятную колеблющуюся массу да слышал лязг железа. Ни боевых криков, которым воины сопровождают свои удары, ни рёва боевых горнов он не услышал. Но, тем не менее, на равнине перед Григотом шла схватка.

К Гунвальду присоединился Герон. Ослабевший, похудевший, с ввалившимися глазами, монах ничуть не напоминал того здоровяка, каким был ещё недавно. Друзья всматривались в темноту, пытаясь понять, что же там происходит. Гигант Вальдор поднялся на стену и коротко сказал, что северные посты сообщили о драке между мертвяками.

— Ничего не понимаю, — закончил он. — Похоже, каршарец, ты был прав. Те мертвецы, что днём прошли мимо наших стен, вернулись и теперь дерутся с зомби, поднятыми хиваши.

Час спустя битва неживых закончилась. В темноте перестал раздаваться лязг оружия, а потом Гунвальд услышал шорканье тысяч ног — это армия мертвецов отправилась на юг. До самого утра под стенами Григота больше не раздавалось ни звука. А когда взошло мутное солнце, Гунвальд увидел всадников. И если он не сумел определить их принадлежность, то стоящий рядом вампирский воин радостно воскликнул:

— Веирцы. Это их флаги.

Несколько отрядов веирских вампиров объехали Григот и скрылись. А затем появились новые всадники. Уж теперь-то Гунвальд сумел понять, кто это. Ситгарцы — штандарты с красным львом чётко это показывали. Не меньше тысячи конных. На стенах города раздались приветственные вопли.

Гунвальд поспешил спуститься со стены и присоединиться к Вальдору. Гигант уже распоряжался:

— Вы трое — растаскивайте в стороны мешки. Да поживее! У-у, доходяги. Уйдите с глаз моих!

Вальдор сердито оттолкнул в сторону невысокого плотника, который тщетно пытался взвалить на плечо тяжеленный мешок с песком. Во время осады ворота изнутри были завалены этими мешками до самого верха, и теперь настало время освободить выход. Гунвальд присоединился к Вальдору, и дело пошло веселей. Герон попытался помочь другу, но Гунвальд заметил, что ему рановато таскать тяжести. Монах вздохнул и отошёл в сторону. Вскоре ворота были освобождены, тяжёлые засовы из цельных брёвен сброшены на землю, и створки со скрипом раскрылись.

Гунвальд с шумом выдохнул — выйти было невозможно. Перед воротами лежали груды частей человеческих тел, ещё недавно бывших бродячими зомби. Ужасающая вонь гниения заставила каршарца заткнуть нос, хотя он за время осады уже в общем-то привык к ней. Под командованием Вальдора группа гражданских начала крючьями растаскивать в стороны гниющие тела зомби, а Гунвальд отошёл в сторону. На вопрос Вальдора, почему он не помогает, варвар с независимым видом ответил, что каршарцы созданы воинами, а не могильщиками. Гигант хмыкнул и отстал.

Вскоре в груде порубанных тел была проложена дорожка, по которой Гунвальд наконец-то смог выйти из города. Но первыми были, конечно, вампиры. В порядке существующей иерархии сначала вышли несколько мастеров клинка, затем командиры рангом помладше — в их числе был и Вальдор. Гунвальд и Герон шли вместе с рядовыми воинами, и никто из надменных вампиров не сказал им ни слова. Остальные — гражданские и бывшие рабы остались внутри города.

Шагах в двухстах от крепостной стены их уже ждали ситгарцы и веирцы. Гунвальд услышал короткий рык кого-то из мастеров клинка «Построиться», и флегматично проигнорировал приказ, продолжая идти в сторону всадников.

— Чужак, тебе отдельное приглашение нужно? — старший, кажется, его звали мастер Таль, уставился своими кошачьими глазами на каршарца. — Встань к отряду, куда тебя прикомандировали.

— Гунвальд, не нарывайся, — Герон потянул его в сторону Вальдора, около которого стояли три вампирских воина — всё, что осталось от второго отряда.

— Вот ещё! — фыркнул варвар. — Я числился в отряде только на время драки с мертвяками. Теперь всё закончилось, и никто больше не смеет мне приказывать.

— Ты знаешь, что бывает с ослушниками? — прошипел мастер, начиная вытягивать меч из ножен.

Каршарец подозревал, что бывает вызов на дуэль, но, поскольку ему уже предстояла дуэль с Вальдором, то он не слишком беспокоился ещё об одной. Вампиры — отличные рубаки, Гунвальд убедился в этом во время осады, но и каршарцы не ложкой сделаны. Гунвальд нехорошо прищурился, прикидывая расстояние для знаменитого варварского боевого прыжка, но в этот момент к мастеру Талю подошёл Вальдор, сказал что-то на вампирском, после чего повернулся к Гунвальду и Герону и громко сказал:

— Доблестный Гунвальд, преподобный Герон, буду рад, если вы окажете мне честь присоединившись к моему отряду. Хотя бы на ближайший час.

Каршарец удивлённо застыл — обычно высокомерный Вальдор прилюдно попросил их! Герон свирепо зашептал в ухо другу:

— Гунвальд, не глупи. Тебе не хватило драк с мертвяками, решил испробовать мастеров клинка?

— Драк много не бывает, — громко ответил Гунвальд, бросив многозначительный взгляд на старшего вампира, после чего вежливо поклонился Вальдору и ответил: — Если ты готов потерпеть в своём отряде наше присутствие, мы согласны.

Мастер Таль пожал плечами и, убедившись, что теперь никто не покушается на воинскую дисциплину, скомандовал:

— Построиться! Тех, кто ранен и хромает — в арьергард. Амуницию поправить! Пусть Веир и Ситгар видят, что воины Григота по-прежнему сильны духом.

Старший сказал это на вампирском, Вальдор вполголоса перевёл. Герон только угрюмо поморщился, а Гунвальд выпятил грудь колесом и сделал самую свирепую физиономию — пусть все видят, что каршарцы ни в чём не уступают вампирам. Примерно полусотня воинов — всё, что осталось от защитников главных ворот Григота, торжественно отправилась на встречу с союзниками.

Ситгарские рыцари и веирские всадники ждали. Их командиры плотной группой стояли впереди строя. Гунвальд пригляделся — ни командира ситгарцев, ни его офицеров он не знал. Зато рядом с ними находились гроссмейстер Адельядо и архиепископ Одборгский, которых он не раз видел при дворе короля. Он ткнул Герона в бок и тихо сказал:

— Смотри, твоё начальство. Наверное, приехал проверить, как ты тут ведёшь церковные дела.

Герон мрачно поглядел на архиепископа и так же тихо ответил:

— Плевать.

Каршарец озабоченно посмотрел на друга — что-то монах в последнее время совсем сдал. Желая подбодрить его, Гунвальд сказал:

— Пусть только попробует наехать на тебя — я ему башку расколочу.

— Спасибо, — Герон даже не улыбнулся. — Забудь о нём.

Старший из григотских вампиров приблизился к сидевшим на лошадях командирам союзной армии, коротко поклонился и представился:

— Мастер клинка Таль из рода Бальмон из клана Григот.

Гунвальд тем временем размышлял, что это довольно невежливо — встречать пешего союзника, сидя на коне. Словно прочитав его мысли, командир ситгарцев спрыгнул с лошади и, сделав несколько шагов навстречу григотцу, с поклоном представился:

— Граф Керсон, командир особого сборного полка, присланного на помощь Его Величеством Юловаром вторым своим вассалам.

Его примеру последовал и веирец. За ним на землю спрыгнули и ситгарские офицеры, которых граф Керсон по очереди представил мастеру Талю. А вот, как отметил Гунвальд, ни гроссмейстер Адельядо, ни архиепископ Одборгский не удосужились проявить вежливость и остались в сёдлах. Ну, а чего удивляться? Маги и церковники всегда считались отдельной кастой.