Теперь огонь запылал с трёх сторон от крохотного отряда. Сквозь пламя пробивались мертвецы, вампиры их встречали ударами мечей, и вскоре вокруг них возник настоящий бастион из порубанных тел, рук, ног и голов. Это затрудняло воинам обзор, зато ничуть не мешало зомби, которые переваливались через возникший барьер и бросались на живых сверху.

— Надо отходить, иначе они нас тут завалят! — крикнул мастер Нугейр.

Сказать это было легче, чем сделать. С трёх сторон лезли мертвецы, а с четвёртой по-прежнему горела сама земля — ступить туда означало изжариться заживо.

— Все ко мне и держитесь крепче друг за друга! — заорал Дилль, готовя вакуумный взрыв. — И чиала держите!

Несмотря на то, что команду дал кандидат в кандидаты в ученики, мастера клинка тут же её выполнили. Они встали вплотную к Диллю, выставив наружу острия мечей и отбиваясь от нападавших мертвецов. А он сформировал огненное облако в тридцати шагах от себя и только тогда воплотил огонь. Короткая яркая вспышка осветила тьму, и громовой удар сотряс воздух.

— И что? — прокричал Фиррис, отрубая башку тянувшего к нему сгнившие руки мертвецу.

Отвечать было некогда, Дилль формировал новый взрыв — теперь правее. Раздался второй громовой удар, затем третий. Ряды нападавших стали реже. С четвёртым взрывом Дилль немного не рассчитал и сделал ближе, чем следовало. Обратная ударная волна растащила часть порубанных трупов, а трёх мастеров и Илонну повалила наземь. Они, словно выдернутые невидимой рукой, пролетели около десятка шагов и оказались на том месте, где только что был барьер из мертвецов. Зомби тут же начали атаковать столь внезапно приблизившуюся добычу.

Шехан взвился в громадном прыжке, сбивая с ног зомби, уже занёсшего меч над не успевшей подняться Илонной. Длинное копьё с ржавым наконечником прилетело откуда-то из-за голов атаковавших и пронзило живот мастера Неу. Вампира пришпилило к земле, встать на ноги он так и не успел — десятки костлявых и гнилых рук дотянулись до него и порвали заживо.

Дилль, увидев, что Илонна в опасности, взбеленился. Заорав, он ринулся в толпу мертвецов, разрубая их огненным посохом. Его атака дала возможность подняться на ноги Илонне и двум мастерам. А потом атака захлебнулась, когда посох застрял в щели доспехов какого-то мёртвого паука. Дилль, уже привыкший, что его сверхоружие легко рубит металл и плоть, сильно удивился, когда доспехи здоровенного паука остались невредимы, хотя само мёртвое страшилище лишилось доброй половины лап. Эта секундное замешательство едва не стоило ему жизни — не подоспей на помощь чиал, оставшиеся целыми паучьи лапы достали бы Дилля.

Драконья ярость вспыхнула сама по себе, и Дилль не стал её сдерживать. Пришло время нечеловеческой магии. Триста лет назад драконы сжигали врагов в Величайшей битве, и Дилль тоже превратился в огнедышащее существо. Он не стал ещё драконом, но уже не был и человеком.

Раскалённое добела драконье пламя испарило дохлого паука вместе с его непробиваемыми доспехами. Шехан, только что спасший Диллю жизнь, с визгом отскочил назад от жаркого потока воздуха. Струя огня выжгла среди мертвецов длинный коридор, а потом Дилль перешёл в атаку. Хватит стоять на месте, дракон должен убить врага! Водя посохом перед собой, он сжигал в пепел десятки и сотни зомби, при этом стараясь не воспламенить землю. Илонна должна выйти из ловушки, а по огню она ходить не умеет.

С каждым следующим заклинанием Дилль чувствовал, как увеличиваются его силы, как драконий огонь становится всё горячее — хотя, казалось бы, куда уж дальше. Он испытывал дикую радость, уничтожая сотни врагов, жалея лишь об одном: что все они — мертвецы. А ему хотелось пролить чью-то кровь, впитать в себя угасающую жизнь врага и с новыми силами продолжать сражение. В этом смысл существования дракона!

А ведь рядом с ним есть те, в ком течёт горячая кровь. Так зачем тратить силы на тухлых мертвяков? Дилль повернулся к вампирам и, оскалившись, поднял посох. Мастера клинка с ужасом смотрели на мага, понимая, что ничего противопоставить ему не могут. Он сжёг бы их всех, если бы его взгляд не натолкнулся на испуганные глаза Илонны. В мозгу Дилля вдруг зазвучал её голос, и он пожалел, что не понимает слов. На каком языке она говорит? И что, вообще, происходит? Почему он вдруг перестал разбирать человеческую речь?

— Я — человек, а не дракон, — сухие губы с трудом выговорили раскалённые слова. — Я — человек. А… не… драко…

Драконья магия, словно обидевшись, ушла. Бешеная ярость исчезла, оставив в душе звенящую пустоту. Гнев, поддерживавший Дилля, пропал, и он бессильно опустился на обгорелые останки мертвецов, из-под которых не было видно земли. Илонна оттолкнула мастеров и бросилась к нему, что-то говоря и пытаясь поднять.

— Прости, любимая, больше я не смогу тебя защищать, — Дилль с трудом встал на ноги.

Илонна и мастер Тано оттащили его, а остальные встали спинами друг к другу. Мертвецы, избежавшие огня Дилля, начали вновь собираться. Он уничтожил сотни их, но ещё оставались тысячи.

— Ну, вот и настал момент последней схватки, — сказал Нугейр. — Перебьём этих тварей, сколько сможем.

Где-то в высоте раздался гулкий рёв, затем над их головами послышался свист воздуха, рассекаемого могучими крыльями, и длинная струя огня выжгла в рядах зомби большую проплешину. Громадное тело промелькнуло, скрылось в темноте, но уже через пару мгновений новая порция ослепительного пламени зажгла мертвецов.

— Хранитель! — выдохнул Фиррис. — Он пришёл нам на помощь.

Вампиры воодушевились и с утроенной энергией принялись отбиваться от мертвецов. А Дилль смотрел, как дракон зачистил территорию вокруг, после чего приземлился и, перестав выдыхать огонь, просто начал давить зомби лапами и расшвыривать хвостом. За ним оставалась дорожка из расплющенных и разорванных тел. Войско поднятых перестало лезть в бой — будь они живыми, Дилль подумал бы, что зомби испугались дракона. Дракон успел сделать над отрядом круг, когда поднятые, словно по команде развернулись и бросились наутёк.

Вампиры опустили мечи, не веря своему спасению. Илонна вцепилась в Дилля, а глаза её стали совсем огромными, когда громадный ящер подошёл к ним. Дилль подумал было, что это Тринн, но тут же понял, что ошибся. Этот дракон тоже был великим, но ему недоставало той грации, какую Дилль видел у Тринн.

Дракон приблизил к ним огромную голову, шумно вдохнул воздух и что-то громко прошипел. Вампиры переглянулись, и Нугейр что-то ответил. Дилль ничего не понял — они говорили на вампирском. Дракон изогнул шею, глянул на них сверху и взревел.

— Что происходит? — заорал полуоглохший Дилль.

— Он спрашивает, где дракон? — крикнула в ответ Илонна. — Мастера сказали, что не видели никакого дракона, кроме него.

Дилль покачал головой. А ведь это он — тот, кого ищет великий. Наверняка крылатый ящер заметил драконье пламя и решил, что в ловушку попал кто-то из его сородичей. И если ему сейчас не предоставить пропажу, то дракон закончит то, что не успели сделать толпы мертвяков. Дилль вышел вперёд и крикнул:

— Здравствуй, старший брат! Благодарю тебя за спасение наших жизней.

Драконья голова приблизилась. Дилль уставился в огромный жёлтый глаз, борясь с желанием зарыться поглубже в землю. Со времён Неонина он уже забыл, каково это — стоять так близко от великого дракона, могущего в одно мгновение убить десятком разных способов.

— Уф-ф, — дракон опять шумно втянул воздух и заговорил на ситгарском: — Старший брат?

— Прости, если я сказал что-то не то. Великая и благородная Тринн назвала меня младшим братом дракона, вот почему я обратился к тебе таким образом.

— Тринн? — рыкнул дракон. — Младший брат? Так ты тот заморыш, что спас её от отравы?

Дилль возмущённо шмыгнул носом. Заморыш! Хотя, для драконов даже каршарцы — заморыши.

— Это был я, — поклонился он. — Прости, великий, я не знаю твоего имени.

— Аид, — прорычал дракон. — А ты — Дилль.

— Я польщён, что великий дракон запомнил моё имя, — Диллю действительно было приятно — всё-таки, немногие могут похвастаться тем, что их имена знают великие.