ПЯТНИЦА 13 У Маргариты Деревянко По сущности своей ментальной Была пониженная планка Ответственности социальной, Поскольку без высокой цели И благородных идеалов Она работала в борделе Недалеко от трех вокзалов, Где в череде ее клиентов Мелькали, словно деньги в банке, Глаза голодных претендентов На междуножье Деревянки, Среди которых были ары, Вьетнамцы, чехи, два канадца, А также – совладелец бара С названьем «Пятница 13» Владимир Осипович Картер, Что приходил к своей подруге, Нахально предлагая бартер В обмен на Ритины услуги. В тот день, горя от вожделенья, Он ей сказал: - Марго, я помню, Что в пятницу – твой день рожденья. Все, что захочешь – я исполню! Накрою стол тебе хороший, Бухнем под песни Гриши Лепса, Ну что? Иди ко мне, Маргоша!... - В тот раз ты обещал мне «Лексус»! - И «Лексус» будет, моя радость, Я заказал его у Гоги, И «БМВ», и новый «Брабус»… Давай… Раздвинь пошире ноги! Я ресторан закрою на ночь, К тебе никто не прикоснется… - А как твой компаньон Иваныч? Он на меня не залупнется? - Маргоша, ты чего, как эта? Иваныч нам не помешает! Он, правда, пригласил поэта… Да хуй с ним, пусть стихи читает! И ресторатор со словами «Кто возбухнет – те будут биты», Вращая дикими глазами, Вошел в межножье Маргариты. * * * Тем временем поэт Вулканов, Куря на кухне папиросы, Башкою, полной тараканов, Искал ответы на вопросы. - Ну вот и пробил час мой звездный Читать о подвигах, о славе… А если размышлять серьезно – Не знаю, буду ли я вправе Душевный плод своих терзаний Продемонстрировать на сцене? Что будет думать зритель в зале? Как слушатель меня оценит? Прочь от сомнений и рефлексий! Они уже мне ночью снятся, Ведь мне звонил сам Герман Векслер, Хозяин «Пятницы 13», Который звал зимою на ночь Гостям читать стихи на даче… Сам Герман Векслер! Сам Иваныч! А это что-нибудь да значит! Да, цикл моих стихов про осень, Что я писал четыре ночи, Выходит, людям нужен очень… (Какая рифма: «очень – осень»!) Ну и потом – не забесплатно И не за фигу в тюбитейке. Сто долларов – ежу понятно – Не миллион, но все же деньги! Хотя ведь главное – не это, Ведь не бабло – всему основа – Сам Векслер пригласил поэта Нести в народ культуру слова! * * * А между тем сам Герман Векслер В тот миг при всем своем цинизме Задумчиво качаясь в кресле, Сентиментальничал о жизни: - Вот компаньон мой Картер Вова – Достал меня аж до печенок: И бизнес он ведет хуево, И в жизни – конченый подонок! Бесплатно дрючит проститутку, Она гуляет по буфету, А я, позвольте на минутку, Потом плачу за тварь за эту! А эта сука в караоке, Притом с отрыжкою от «швепса», Уставив нагло руки в боки, Горланит песни Гришки Лепса, Кося налево и направо Своими блядскими глазами, А Вольдемар кричит ей «браво!» И обливается слезами, И после с этой пьяной дурой, Махнув стакан, поет дуэтом… А наш театр с литературой Ему, блядь, похую при этом! Он только может, как наездник, Скакать на Ритке в туалете… А кто такие Пушкин… Резник – Он хуй когда кому ответит! Довольно! Хватит! Песня спета! Пора нести культуру в массы: Я в пятницу позвал поэта – Пусть просветятся, пидарасы! * * * Спустя неделю за накрытой Поляной в «Пятнице 13» Сидели гости Маргариты – Тигран, вьетнамец, два канадца, Иса, Муса, Умар, Оксана – Крупье на «Александре Блоке», И некто Костя Челентано, Певец шансона в караоке. В пустом и полутемном зале У них была не просто пьянка – Они в тот вечер выпивали За счастье Риты Деревянко. А в это время в кабинете, Где догорала сигарета, За свет духовности в ответе Иваныч наставлял поэта: - Вот он какой, дружок мой Вова: Устроил пир в честь этой клуши! Не ссы, поэт, все будет клёво! Прожги им, блядь, глаголом души! Поэт Вулканов как-то нервно Спросил, боясь возможной лажи: - А кто меня представит, Герман Иванович, кто слово скажет? - Ты напиши, что хочешь вкратце Вот здесь, на этой промокашке, И чтобы долго не ебаться, Я прочитаю по бумажке… И через пять минут со сцены Он произнес под гул банкета: - Прошу вниманья, джентльмены, Сейчас послушаем поэта! И, звякнув вилкой по тарелке, Добавил, отхлебнувши виски: - Он сочинял для группы «Белки» И для певицы Жанны Киски, А также – Игорь Муруханов На тексты Саши сделал много… Встречайте – Александр Вулканов, Как говорят – поэт от Бога! Вулканов вышел к микрофону, И там, прокашлявшись раз восемь, Без предисловия с разгону Он произнес: «Стихи про осень»! - Осенний лист упал на гравий Так обреченно, как на плаху. Твое лицо в очков оправе Я забываю… Поэт Вулканов оглянулся На стол, смеявшийся безбожно И, виновато улыбнулся, Сказав: «Друзья, а тише можно?» - Он кто? – спросила Маргарита, - Поэт любви, поэт печали? Вулканов промолчал… - А мы то Поэта, блядь, не приглашали! Вулканов сдулся как-то сразу, И, видно огорчившись очень, Он обронил при этом фразу: - На этом наш концерт окончен! Поэт слетел со сцены молча, Как будто раненая птица. Ему хотелось, что есть мочи Сбежать, запрятаться, укрыться… Но Векслер, вышедший навстречу, Сказал поэту удрученно: - Мне очень жаль, но этот вечер Не нашим был, определенно! Я извиняюсь перед вами За всю поэзию за нашу! Я отомщу им не словами, Я их, блядей, размажу в кашу! Урою Вову, пиздорвана! Размажу Маргариту, крысу! За Блока, и за Шаферана, И за Рубальскую Ларису! Я уничтожу Вову-гада! Меня так просто не обидишь! - Иваныч, может быть, не надо? - Не ссы, поэт! Сейчас увидишь! И тут же дверь открыв в подсобку Войдя нетвердою походкой, Он вытащил во двор коробку, Забитую «столичной» водкой. И с громким криком: «За поэта!» Он, как мясник, поднявший тушу, Ударил об асфальт все это И звон стекла порезал душу! - Ты что, Иваныч, спятил? Вот как? Ты дружбу так решил разрушить? - Да, Вова! Хуй вам, а не водка! Поэта надо было слушать! |
