НА ЛУННОМ БЕРЕГУ «…сегодня продавщица кондитерской, завтра жена полкового командира, послезавтра сиделка Красного креста, а в промежутках – фарсовые актрисы, цирковые наездницы и гимназистки старших классов. Всё это в конце концов приелось, и минутами кажется неинтересным даже обладание королевой». Анатолий Каменский, рассказ «Четыре». На лунном берегу мы целовались – В беседке, на безлюдном берегу, А волны, что из звёздной тьмы рождались, Бежали к нам и гасли на бегу. Я был тогда восторженным и юным, А ты была прелестна: вся дрожа, Дарила губы мне в сиянье лунном, Смеялась, шаловлива и свежа. На веках у тебя мерцали блёстки, А у меня кружилась голова – Всё было внове, были мы подростки И жаркие шептали мы слова. И это всё – мы просто целовались. И этим я был счастлив в те года! Тебя я проводил – и мы расстались, И больше не встречались никогда. Я издали смотрел, как шла ты к маме, Как мать твоя свою ругала дочь, - А я, твоими пахнущий духами, Ворочался, не мог заснуть в ту ночь. Пришёл рассвет – я долго просыпался, и в свете солнца, радостный, лежал… С тех пор я очень много раз влюблялся И многих женщин нежно обожал. Но стало всё немножко приедаться – Увы, и женщин чары, и луны… А раньше так хотелось целоваться! Так чувства были все обострены! Душа – она ничуть не огрубела, Но сгинуло куда-то волшебство, И женщины пленительное тело Люблю привычно я, узнав его. Привык к тому, что люди – только люди, Мир делится на женщин и мужчин, И о любви, как о каком-то чуде, Я не мечтаю – что искать причин? Но вдруг пахнёт волшебными духами И женщины поймаешь странный взгляд – Опять земля качнётся под ногами, Как с той подружкой, десять лет назад. ПУНКТУАЛЬНОСТЬ Я пунктуален неизменно. Пусть было мне нехорошо, Я должен выйти был на сцену – Я встал, оделся и пошёл. Да, с бодуна меня мотало, И во дворе в сей поздний час Овчарка на меня напала И укусила пару раз! Я дёрнулся, кривясь от боли, И улицу перебежал – Ногой овчарку отфутболил, Но рядом тормоз завизжал: Меня машина сбила, смяла, Вдруг вылетев на тротуар, Все кости мне переломала – Настолько страшным был удар. Водитель, матерясь ужасно, Меня в машину затащил, И мы на свет рванули красный – Ох, в этом он переборщил. Внезапно врезались мы в стену, В машине взрыв раздался тут – А ведь до выхода на сцену Мне оставалось пять минут! И я, как некий терминатор, Восстал из дыма и огня, И сделал шаг – но экскаватор, Рыча, наехал на меня. А я на сцену был обязан Через минуту выходить! Я вновь восстал, хоть был размазан По мостовой, и во всю прыть Сюда сквозь парк помчался с криком, – Пусть ветки по лицу секут, - И счётчик в голове затикал: Осталось двадцать пять секунд. Вот и ступеньки – хоть недаром Я так спешил… Что за дела! Меня здесь обварили варом, И потекла по мне смола. Я только заскрипел зубами И дальше поволок себя, Вертя руками и ногами, Дверные ручки теребя. Вдруг рухнул лист стекла, блистая, И срезал голову мою – Нет, так я точно опоздаю! Вновь терминатором встаю, Приладив голову обратно, Решаю – это ничего, Успеть – успею, вероятно… Осталось пять секунд всего! В порядок привожу мгновенно Себя…Ура! Всё хорошо! Я должен выйти был на сцену – И я, как видите, пришёл. ДЕЛЬТАПЛАН ИЛОНЫ Прошлым летом мы с Симоной, взяв билеты до Херсона, К морю Чёрному махнули, где я в клуб один вступил: На изящном дельтаплане я слетал с крутого склона, И над кромкою прибоя я парил, парил, парил… В клубе дельтапланеристов как-то встретил я Илону – Удивительно красивой эта девочка была! Боже, я влюбился сразу, позабыв свою Симону, Я кружился над Илоной в небе на манер орла. И однажды утром с нею мы, как две большие птицы, Понеслись на дельтапланах над волнами в небесах. Как хотелось мне с Илоной в поцелуе страстном слиться – Но мешала эта штука, рама скользкая, в руках. Полетали и вернулись, и Илона вдруг спросила: «Не сходить ли нам сегодня в ресторан? Ты очень мил…». Помню, я тогда ответил: «Небо нас соединило!» – И, клянусь, друзья, Илону страстно ночью ублажил. …Уезжали мы с Симоной и разглядывали фотки, что нащёлкали на море, сидя в поезде, смеясь. Вдруг Симона показала фотокарточку красотки И сказала мне серъёзно: «У тебя была с ней связь». Я оправдываться начал: «Ах, Симона, что ты, крошка?» – Но спустя минуту понял, что бессмысленно враньё, И тогда ответил твёрдо: «Да, увлёкся я немножко, Да, влюбился я в Илону – что ж, ты видела её». Хлопнул дверью, вышел в тамбур, закурил там и подумал: «Сколько в мире баб красивых! Страстью всех испепелю! А ведь я б не отказался от Илоны и под дулом! Но Симону ведь я тоже обожаю и люблю… Ах, подруги наши – гири по рукам и по ногам нам, Но порой мы всё ж взлетаем и парим, парим, парим! Я хочу быть моногамным, не могу быть моногамным, Как увижу я красоток – прям-таки бегу я к ним!». |
