22. За окнами ночные пели птицы;... За окнами ночные пели птицы; В гармонии с природой и с собой Я флегматично изучал страницы Журнальчика с названием "Плейбой". "О, где же ты, моя ночная фея, Приди и стань моей любви рабой!.." - Шептал я, заслоняясь от Морфея Журнальчиком с названием "Плейбой". Явились вы, одетая в футболку, Сравнимая с мечтою голубой. Я резко встал и отложил на полку Журнальчик под названием "Плейбой". "Как славно, что покой нам только снится, подумал я, - что жизнь есть вечный бой!" Вы были лучше, нежель все страницы Журнальчика с названием "Плейбой". - Пятьсот, - прервали вы немую сцену, Неглупой пораскинувши губой. Я молвил: - Леди, за такую цену Я сто куплю журнальчиков "Плейбой". Зачем любовь ценой больших столь денег? Нет, не судьба вам стать моей судьбой!.. - И я раскрыл, спустив вас со ступенек, Журнальчик свой с названием "Плейбой". 23. За стеной пианист исполнял грибоедовский вальс... За стеной пианист исполнял грибоедовский вальс, А на улице было промозгло, туманно и сыро. Ты любила голландца по имени Ван дер Ваальс, Что к тебе пристрастился сильней, чем к голландскому сыру. Естество испытателя развито было во мне, Что в итоге решило голландца дальнейшую участь. - Так ты, значит, голландец, - сказал я ему в тишине, - Вот и славно. Сейчас мы проверим тебя на летучесть... Я окно распахнул. До асфальта неблизок был путь. Подошедши к голландцу, я взял его мягко за горло. - Нет, - сказал он, не надо. Я лучше уж сам как-нибудь... И, меня отстранив, он к окошку проследовал гордо. ...Результат отрицательный тоже порой результат, И, рождаясь, не всякую сказку мы делаем былью. Мой голландец поправку в известный вносил постулат, Что звучал теперь так: "У любви как у пташки лишь крылья". Он пикировал вниз, с гравитацией тщетно борясь. Я за ним наблюдал с сожалением, грустью и болью. И когда он ударил лицом в непролазную грязь, Я тебя упрекнул, услыхав приглушённое "хрясь!": - Недостаточно он окрылён был твоею любовью... 24. Замедление кадра Дым последней затяжки из лёгких с тоской выдыхая, Я глядел на окурок, что шёл по параболе в бак. Там плескался бензин. Мизансцена была неплохая Для красивой кончины с огнём и со звуком "ба-бах!!!" А окурок тем временем падал, склоняясь к бензину. Оставался лишь миг. Рубикон протекал позади. Я уныло напряг отсыревших мозгов древесину, Вспоминая, как принял решенье из жизни уйти. Умереть из-за бабы... О как это, в сущности, глупо. "Ты дурак, - снизошло на меня вдруг, - ты редкостно глуп. Хорошо умереть, за собой не оставивши трупа, Но куда, интересно, приятель, ты денешь свой труп?.." Я не мог с непреложной той истиной не согласиться, Что отвратное зрелище буду по смерти являть. Глас же здравого смысла во мне продолжал суетиться И в разнузданных всяческих формах меня оскорблять. Я внимал построеньям логическим. Мой же окурок Продолжал опускаться, чтоб мне учинить фейерверк. А рассудок вещал: "Ты ублюдок, слюнтяй и придурок. Ты маньяк, мазохист, и всё это с приставкою "сверх". Что с того, что явилась она не мечтою поэта, А обычною шельмой с душою и телом бревна? Почему бы её к праотцам не отправить за это? Ты нужней во сто крат человечеству, нежель она! Что стоишь как кретин, из башки никотин выпуская? Умереть захотел? Ну а я здесь при чём? Идиот... Я хороший ведь?" "Да." "А она ведь плохая?" "Плохая." "Ну так сделай же что-нибудь, ибо конец нам грядёт!" "Так ведь поздно..." "Успеешь..." Меня одолели сомненья. Не хотелось мне жить, умирать расхотелось вдвойне. И почувствовал я, как в душе наступило волненье. "Чёрт, какой пропадает поэт!" - вдруг подумалось мне. Мой окурок стремился к бензину, как к близкому другу. До границы раздела двух сред оставался микрон в миг, когда я, к окурку с внезапностью выбросив руку, Сжал в двух пальцах его и издал облегчения стон. 25. Зачем вы любите меня... Зачем вы любите меня, божественная Ольга, изнемогая и сопя на смятой простыне? Вы любите, собой пьяня, меня, но лишь постольку, поскольку любите себя в своей любви ко мне. Зачем вы любите цветы, божественная Ольга? Вы, по годам своим скорбя, их любите, мадам, за мимолётность красоты, и любите постольку, поскольку любите себя в своей любви к цветам. Зачем вы любите вино, божественная Ольга, свои печали в нем топя и воя на луну? Вы любите вино, да, но - опять же лишь постольку, поскольку любите себя в своей любви к вину. Зачем вы любите себя, божественная Ольга, как первую любовь любя себя в своей судьбе? Вы любите, себя губя, себя, и лишь постольку, поскольку любите себя в своей любви к себе. |
