В мелкой юной листве небо кажется выше

И под грузом сияния горбятся крыши,

Словно мед, накипает в листве лучезарность,

Но с тоской наблюдает всё это бездарность.

Хоть весна еще может меня беспокоить,

Но ее мне уже не постичь, не усвоить,

Чрезвычайно чувствителен дар постиженья

И суетного он не выносит движенья.

С суетою всеобщей я слиться решился –

И заветного дара немедля лишился.

Я взываю к нему иногда сквозь суетность,

Но ответом является лишь безответность.

Что поэт, что рыхлитель помоечных баков –

Дар духовный по сути для всех одинаков,

И не смейся, поэт, над немыми умами,

Ведь не всё выражать подобает словами.

“Как красива весна!” – Несомненно, красива,

Но в стихах всё мертво и на сердце тоскливо.

“Этот день лучезарен!” – Ну да, лучезарен –

Чтобы полностью высветить, как ты бездарен.

Есть для сердца один непреложный закон –

Если сердце пытается вырваться вон,

Совершить, оборвавшись, последний прыжок –

Ты его удержать не старайся, дружок.

Наша память, заполненная суетой,

Как холопка в сравнении с памятью той,

Что живет в нашем сердце в подобии сна,

Но в последний наш час оживает она.

Слишком многое ты из былого забыл –

Те места, где был счастлив, и ту, что любил.

Твое сердце, срываясь в последний полет,

Вдруг закружит тебя и в былое вернет.

Ты внезапно вернешься к знакомым местам,

Ты не вспомнишь – ты просто окажешься там,

И овеет лицо, поцелуя нежней,

Возвратившийся ветер вернувшихся дней.

Всё там будет родным – до мельчайшей черты;

С удивленьем великим подумаешь ты,

Что прекрасен был твой заурядный удел –

И ничком упадешь прямо там, где сидел.

Не старайся оставаться в рамках

Реализма, чья презренна суть.

Все мечтанья о прекрасных замках

Воплотятся в жизнь когда-нибудь.

Если должной яркости достигнет

Грёза бескорыстная, мой друг,

То она свой лучший мир воздвигнет

Без участья человечьих рук.

Твердо этот мир тебе обещан,

Только сам его достоин будь.

Если ждешь ты лучшую из женщин,

То она придет когда-нибудь.

Если ты и в бешеном полете

Не боишься грёзу подхлестнуть,

То вы с нею лучший мир найдете –

Пусть не завтра, но когда-нибудь.

Круглый год там согревает лето

Русскую иззябшуюся весь.

Важно то, что сбудется всё это,

И не так уж важно, что не здесь.

Осеннего дня груженая барка

Порой роняет на дно монетку,

Гребя в прозрачных глубинах парка,

Словно веслом, кленовою веткой.

Медленно барка скользит по водам

Где-то невидимо надо мною,

Лишь пробежит по лиственным сводам

Движенье, вызванное волною.

Для этой барки нет в мире суши,

Она пройдет сквозь стены и скалы.

Она увозит людские души –

Те, кому время уплыть настало.

Пройдет сегодня, в высотах рея,

Чтоб завтра снова проплыть над нами,

И ей вдогонку только деревья

С прощальной скорбью всплеснут руками.

Сегодня солнце кроны просквозило,

В слоистой глуби парка распылилось,

И над прудом со сдержанною силой

Вся пышность увяданья заклубилась.

Сегодня свет, вооружившись тенью,

Всё очертил старательнее вдвое –

Чтоб потрясло меня нагроможденье

Объемов, образованных листвою.

И хищно, как на соколиной ловле,

И то, и то хватаю я очами,

И все прорехи в ветхой пестрой кровле

Прошиты и пронизаны лучами.

В лучах и дымке я исчезну скромно –

Я не смогу, а может, просто струшу

Всё то, что так прекрасно и огромно,

Вобрать в немую маленькую душу.

Всегда прекрасны вода и небо,

А в ясный ветреный день – тем паче.

Мне эта ясность нужнее хлеба,

Дороже всякой мирской удачи.

Ладони ветра бегут по кронам

В безостановочной чуткой лепке.

Я был тяжелым, тупым и сонным,

Но нынче одурь разбита в щепки.

Я был тяжелым, тупым детиной,

На деревянный чурбан похожим,

Но из чурбана, как Буратино,

На свет я вышел и строю рожи.

Я всех котов за хвосты таскаю,

Причем коты не особо злятся:

У них уж доля, видать, такая,

Паяцы вечно так веселятся.

Котам изрядно я задал перцу,

Но пусть они и взревели жутко,

Теплеет всё же у них на сердце –

Они ведь ценят любую шутку.

С котами, впрочем, я чуть заврался,

Ведь мне давно объяснить бы надо,

С чего это я сегодня собрался

Весь белый свет смешить до упаду.

Чем ярче блики, чем тени резче,

Тем рвение яростней бьется в жилах.

Извечно связаны эти вещи,

Но я эту связь объяснить не в силах.