Вот девушка. Вас в комнате лишь двое.

Назрело предложенье деловое:

Вступить скорей в сношенье половое,

А то некстати кто-нибудь войдет.

И не бубни, что, дескать, неохота,

Ведь быть самцом - не праздник, а работа.

Коль рядом есть женоподобный кто-то,

Забудь про хворь, усталость - и вперед.

Действительно, тут захворать недолго,

Но помни, что кудрявенькая щелка -

Предмет не удовольствия, а долга,

Желание тут не берут в расчет.

Желается теперь мне лишь покоя,

Но мнение господствует такое,

Что будь ты даже инвалид с клюкою,

Однако все же блуд тебя влечет.

Мне словно свыше спущено заданье,

И, вне зависимости от желанья,

Я женщин трогаю холодной дланью -

Центральный Мозг лишь этого и ждет.

А сам бы я охотней рухнул в кресло

И мирно продремал бы сколько влезло,

Не утруждая понапрасну чресла,

Не суетясь, как полный идиот.

Да, есть в пространстве некий Высший Разум -

Он нас зовет к наскучившим проказам

И механическим движеньям тазом

Фальшивую духовность придает.

А поутру, чуть в окнах забелело,

Я обнаружу рядом чье-то тело,

Сперва его потрогаю несмело,

А после понимание придет

Того, насколько это все ненужно.

Да, я был возбужден, но лишь наружно,

Я восторгался и острил натужно,

На сердце ощущая скуки гнет.

А веселился только Мозг Центральный.

Он не послал мне Дамы Идеальной

И лишь в очередной роман банальный

Запутал, как в подобие тенет.

И с вымученной жалкою улыбкой

Я дергаюсь в той паутине липкой

И бормочу:"Любовь была ошибкой",-

На самом деле все наоборот.

Не делает ошибок Высший Разум,

А мы живем лишь по его приказам,

И дамы нас не балуют отказом

И не похожи на бетонный дот.

Ты говоришь:"В начале было слово",-

Но поправляю я тебя сурово:

В начале - чувство долга полового,

А от него все прочее идет.

Мне сообщила женщина,

Упрека не тая:

"Когда меня вы бросили,

Страдала страшно я".

А я ответил сухо:

"Чего ж вам было ждать?

Ведь женщинам положено

Вообще всегда страдать.

Ведь недовольны вечно

Хоть чем-нибудь они

И потому в страданиях

Свои проводят дни.

И если я вас бросил,

Вам надо бы плясать

И в воздух с воплем радости

Бюстгальтер свой бросать.

Ведь вас же раздражало

Во мне буквально всё:

Что ночью вслух читаю

Я Мацуо Басё,

Что часто выпиваю

С друзьями по двору,

Что деньги без отдачи

Я в долг у вас беру,

Что сочиняю глупости

И не хочу служить...

Вам было неприятно

Со мной совместно жить.

Мне это опостылело,

И я ушел во мрак...

Случилось все по-вашему,

Так что опять не так?!

Так что же вы смандячили

Теперь такой кисляк?

Нет, таковы все женщины,

Им вечно все не так".

И женщина спросила:

"Вы хочете сказать,

Что женщинам положено

Всегда себя терзать?

Что их такая мука

Преследует всегда?"

И я, слегка помедлив,

Ответил сухо:"Да".

И женщина, сутулясь,

Куда-то вдаль пошла

И урну с жутким грохотом

Нечаянно снесла.

Ну что ж! И я когда-то

Брел тоже как слепой,

Впервые призадумавшись

Над жизнью и судьбой.

Стремясь к устройству жизни личной,

Издал призывный возглас я,

И вот походкой энергичной

Вступили вы в мои края.

В края мечтаний и фантазий,

Необычайных сладких грез,

Где нет житейских безобразий,

Способных довести до слез.

Но на прекрасные пейзажи

Смотрели равнодушно вы,

Не поворачивая даже

Своей кудрявой головы.

Вы энергичною походкой

Маршировали напролом

И показались мне уродкой,

Весьма опасною притом.

Сумел жестокость увидать я

Под маской женской красоты -

Когда, стремясь к самцу в объятья,

Топтали вы мои цветы.

Лавируя и пригибаясь,

Я побежал в ближайший лес

И ловко, как древесный заяц,

Я там на дерево залез.

Опасностью ошеломленный,

Я трепетал, вцепившись в ствол,

Пока мой жребий благосклонный

Вас прочь из леса не увел.

Я увлажнил штаны, не скрою -

Настолько страшен был процесс,

Когда внизу, шурша листвою,

Вы сплошь прочесывали лес.

Чтоб в женском образе вандала

В свою страну не зазывать,

Я крик влюбленного марала

Поклялся впредь не издавать.

Хотя не стоит зарекаться -

Порой без самки тяжело...

И ожил я, и стал спускаться,

Шепча:"Похоже, пронесло".