СМЕШНОЙ СЛУЧАЙ Я хмур и предельно серъёзен всегда, Излишне серъёзен, возможно. Наверное, сердце во мне – изо льда, Меня насмешить очень сложно. Пытается как-то меня развлекать Подруга моя боевая, Приходится всюду за нею скакать, С трудом раздраженье скрывая. Но нужно скакать, потому что она Иначе в постель не ложится. Она убедиться, мол, срочно должна, Насколько мы сможем ужиться. Моё чувство юмора хочется ей Проверить на прочность, похоже. Ну что ж, так действительно, будет верней, Ведь я посмеялся бы тоже. Не нужен ей хмурый и злой человек, Весёлый и добрый ей нужен. Такому отдаст она бабий свой век, Такой может стать её мужем. И вот – летний день, одуряющий зной… С подругою я повстречался. Идёт она в комнату смеха со мной, Чтоб я там до колик смеялся. А мне не смешно. Ну, кругом зеркала, Ну да, искажённые лица. Подруга оттуда меня увела, Заметив, что начал я злиться. Потом мы ходили и в цирк, и в кино, Макак в зоопарке смотрели. Она-то смеялась, ей было смешно. Кричала: «Ты что, в самом деле? Гляди, обезьянки! Ты хоть улыбнись!». И я улыбнулся… Однако Макаки все в страхе от нас унеслись, Одна разрыдалась макака. Я выполнил просьбу подруги. Увы, Осталась она недовольна. Зашли мы в киоск. Не поверите вы, Вот там было очень прикольно! Дала продавщица мне сдачу, притом На сотню ошиблась случайно. Мы вышли, и я улыбнулся всем ртом, Стал весел я необычайно. Я дико смеялся и сотню рублей Подруге совал – на, потрогай. Но что-то случилось с подругой моей – Нахмурилась, стала вдруг строгой И мне заявила: «Прощай, дорогой. Признаюсь, ты очень мне гадок. Мне нужен другой, совершенно другой. В мозгах у тебя – непорядок». Ушла. Пропил сотню я всю до рубля, Сумел капитально нажраться, А над продавщицей-растяпою я С тех пор продолжаю смеяться. Действительно, случай ведь крайне смешной, Вот вам чувство юмора, нате! Я знаю теперь – всё в порядке со мной. А вы как считаете, кстати? К ВОПРОСУ О РАЗНЫХ САЛЬНОСТЯХ Вы поэтессой называете себя. Я наблюдал вас в ЦДЛ-овском концерте. Вы были в чёрном, вы, тоскуя и скорбя, Читали строки неуклюжие о смерти. Нас познакомили. Ваш исказился лик: «Ах, маньеристы, это всё такая сальность! Лишь тот поэт в России пушкински велик, В ком удручённость есть и есть исповедальность!». После концерта возвращался я домой, Кругом зима сверкала царственным нарядом. Я говорил себе: «Ведь правда, боже мой! Кругом – тоска одна, и удручённость рядом». И стало стыдно мне за прошлые грехи, И я, собрав большую папку наудачу, Повёз свои исповедальные стихи К вам без звонка на переделкинскую дачу. И там с любовником случайно вас застал, Причём в нелепейшей и неприличной позе. О, как смутились вы, как взор ваш заблистал! Вы попросили обождать вас на морозе. Убёг любовник. Я вошёл. Мы пили чай… Бац! Вы движеньем, полным грации и лени, Мне на колени пересели невзначай, И задрожали в этот миг мои колени. И на медвежьей шкуре вы мне отдались, Крича от страсти у трескучего камина. Мы до стихов моих тогда не добрались, Я интересен был вам больше как мужчина. Лишь поздно вечером приехал к вам супруг, А я отправился в московскую вокзальность, И в электричке написал стихи я вдруг. Нет, нет в них сальности - одна исповедальность! Зачем вы пишете унылые стишки И удручённо говорите про страданье? Ведь очень любите вы сальные грешки, Как полнокровное и томное созданье. Из многочисленных творцов честнее тот, Кто не бубнит про жизнь, как тягостную ношу, А гимны жизни с восхищением поёт – И кто не корчит из себя, как вы, святошу. ВСЁ ВПЕРЕДИ! (сонет)
Я не был за границей никогда И не ласкал ни разу иностранку – Какую-нибудь, скажем, негритянку, А ведь летят, летят мои года! И девственниц, горящих от стыда, Не увлекал пока я на лежанку… Ещё хочу испробовать цыганку И новые увидеть города! Да, яркие нужны мне ощущенья, Поскольку я далёк от пресыщенья. Хочу, чтоб всё стремительно неслось! И девушки, и странствия, и слава – Всё будет, всё обрушится, как лава. По-моему, всё только началось! |
