76. Ты в жизнь мою войдёшь, я воспылаю страстью... Ты в жизнь мою войдёшь, я воспылаю страстью, Ты вынудишь меня жениться на тебе; Ты облечёшь себя самодержавной властью, И за свои права воспряну я в борьбе. Ты в церковь, в Божий храм, введёшь меня как в стойло, Я привяжусь к твоим домашним куличам, И возмещать ущерб твоим любовным пойлом Заставлю я тебя в кровати по ночам. Я буду сыт твоей обыденной кормёжкой; Однажды, предъявив претензию к борщу, Я запущу в тебя маисовой лепёшкой И чем-нибудь ещё, наверно, запущу. Потом я заведу подружку молодую, Чтоб пасторальный тон привнесть в батальный жанр. Я обрету любовь, смысл жизни обрету я, Детей на стороне, развод и мягкий шанкр. Я стану попивать спиртное на досуге, С бутылкой тет-а-тет вползать в свою дыру И с истиной в вине о том, что бабы - суки, Чуть-чуть не дотянув до старости, помру. 77. Ты вновь уснёшь и вновь войдёшь в волшебный дом...
Ты вновь уснёшь и вновь войдёшь в волшебный дом. В публичный дом своих распутных сновидений. Где вновь с каким-нибудь породистым скотом Опустишься на одр греховных наслаждений. Бессилен в дом попасть, я встану у окна, Объятый роковой мучительною страстью; Вновь будет по стеклу бессильно течь слюна, Оскаленной моей рождаемая пастью. В реальности дневной лояльность мне храня, Ты в мир порочных снов как ведьма убегаешь, В тот неприступный дом, в котором нет меня, Куда на шабаш свой меня ты не впускаешь. Но я смотрю в окно, страдальчески сопя, С мечтой о том, чтоб ты моей была всецело, Чтоб даже в снах твоих не выпускать тебя Из-под моих очей фатального прицела. И в эту ночь, когда любви апофеоз Твою нагую плоть заставит содрогнуться, Мой воспалённый взор, знобящий как мороз, Все ж вынудит тебя к окошку обернуться. И ты узришь клыки, язык, слюнявый рот, Мужской мой арсенал, такой, что не приснится; Ты дико завопишь. И заскулит Эрот. И рухнет двух миров незримая граница. Снаружи петухи три раза прокричат; Свет молний полыхнёт под жуткие раскаты, И я влечу в окно, крылат и чешуйчат, Под звон стекла представ исчадием Гекаты. Я вдруг на твоего партнёра приземлюсь; В глазницах без зрачков геенны вспыхнет пламя; Я в глотку твоему наложнику вопьюсь, Похабно заурчав и хлопая крылами. В конвульсиях немых затихнет вскоре он, Скончавшись от атак обширного инфаркта; Ты взвизгнешь, и твой визг прервёт кошмарный сон, Перенеся тебя в постель мою де-факто. Сквозь слёзы и сквозь пот ты ощутишь меня, Обнявшего тебя за выпуклости бюста, И осознаешь вдруг, себя за дурь кляня, Что глупо убегать от истинного чувства... 78. Ты всё жаждешь сильного мужчины... Ты всё жаждешь сильного мужчины, Твёрдого, со взглядом волевым. В силу той естественной причины Стану я охотно таковым. Я не буду больше пылким принцем С тонкой и лирической душой. Возведя мужскую силу в принцип, Я скотиной сделаюсь большой. Всякие там нежности телячьи, Вздохи, серенады при луне, Розы, взор сентиментальной клячи Будут похоронены во мне. Дорогие норковые шубки, Что любезны столь твоей губе, Будут у тебя, но злые шутки Впредь держать старайся при себе. Ездить в "Мерседесе", кушать виски Сможешь ты и летом, и весной, Но свои рефлексы феминистки Лучше брось в общении со мной. Я забыть тебе рекомендую, Коль напьюсь до положенья риз, И про привилегию такую, женскую сугубо, как каприз. Обладать тобой я буду грубо, С властностью пещерного самца. Ты ж со стороны своей, голуба, Будешь мне послушна, как овца. Ну а в том, что стану через день я Бить тебя, употребляя власть, Ты тому ищи лишь подтвержденье, Что твоя мечта вполне сбылась. 80. Тяжёлое наследие Она - произведение искусства, Хоть убеждался собственной рукой, Что в мякоти кормы её и бюста Искусственности явно никакой. Она - произведение искусства, И раритетом этой красоты Стремлюсь владеть я с редкостным занудством, К её ногам бросаясь с высоты. Она - произведение искусства, Легка, как сон, как поступь, как враньё Про все ко мне питаемые чувства, Как нрав, как поведение её. Она - произведение искусства И, следуя завету Ильича, Принадлежит народу - вот паскудство! И пью я джин, рога свои влача. |
