Не опасна ты с виду, Валерия,

Но могуча твоя артиллерия,

То есть ножки, и ручки, и глазки.

Подходить к тебе надо бы в каске -

Только в каске и бронежилете

Можно залпы парировать эти.

Просто так не привык я сдваться,

Потому и решил окопаться,

В блиндаже затаиться глубоком

И глядеть недоверчивым оком

На Валерию сквозь амбразуру.

Но, увы, не обманешь натуру,

Не хочу уже сопротивляться я,

Мне желательна капитуляция,-

На почетных, конечно, условиях.

Хватит жить в этих скотских условиях,

Я желаю в свое удовольствие

Жить в плену на казенном довольствии,

Трижды в день по часам харчеваться

И с Валерией всласть целоваться.

Я человек весьма простой,

Мне чужды спесь и фанаберия,

Хоть под моей лежит пятой

Необозримая империя.

Но вот народ державы той

Мне не внушил пока доверия,

И сердце рвется на постой

В твою страну, мой друг Валерия.

Боюсь, когда придет беда,

Вмиг разбегутся кто куда

Все рифмы, образы, созвучия,

Зато любовь в твоей стране

Все раны уврачует мне

И защитит от злополучия.

Москва кипит, шумит в строительстве,

Нужда огромная в прорабах,

А мы погрязли в сочинительстве,

При этом пишем лишь о бабах.

Не видим мы, с какою яростью

Хохлы, таджики, бессарабы

Выводят этажи и ярусы,

Отделывают бизнес-штабы.

Затем в законченные здания

Въезжают с шумом бизнесмены,

Чтоб там большие состояния

Ковать усиленно в три смены.

Там молодежь, одета тщательно

По требованьям бизнес-моды,

Глядит на монитор внимательно,

Где спариваются доходы.

И в будущем Москва рисуется

Столицей красоты и блага.

Уже сейчас иные улицы

Неотличимы от Чикаго.

А мы на чудеса развития

Упорно не хотим дивиться.

В дурдоме или в вытрезвителе

Себе находим мы девицу,

Чтоб речи с ней вести заумные

И песни распевать в застолье,

И потому все люди умные

На нас посматривают с болью.

В упор глядеть на нас не следует,

Иначе неизбежна склока,

И тот, кто долг нам проповедует,

Уйдет, осмеянный жестоко.

От нас, охальников, все далее

Росия новая уходит,

И сохнут наши гениталии,

И животы у нас подводит.

И с нашим реноме подмоченным,

Как зримый образ пораженья,

Мы копошимся по обочинам

Общеросийского движенья.

Наша жизнь течет в приятном русле,

Бесполезно это отрицать.

Наши поэтические гусли

Продолжают радостно бряцать.

Да и как не радоваться, если

Деньги к нам стекаются рекой?

Не имели ни битлы, ни Пресли

Суперпопулярности такой.

Выйдешь на эстраду, скажешь слово -

И взрывается восторгом зал,

Хоть и сам не знаешь, что такого

Ты особо умного сказал.

Думаешь: да что же я сказал-то,

Что они так радостно галдят?

Вроде ведь не чурки, не прибалты -

Умные ведь люди тут сидят.

А потом махнешь на все рукою

И бухтишь что в голову взбредет,

Но за поведение такое

Только больше любит нас народ.

Что-то ляпнешь - словно пукнешь в лужу,

Прям хоть рви на дупе волоса,

Но и это схавают не хуже,

Чем осмысленные словеса.

И лицо уж больше не боимся

Мы в глазах народа потерять:

Коль к народу ты попал в любимцы -

Что угодно можешь вытворять.

Мы порой такую мерзость пишем,

Что самих нас оторопь берет,

Но и ей, как откровеньям высшим,

Внемлет с восхищением народ.

И под маркой киберманьеризма,

Не боясь ни штрафа, ни тюрьмы,

В ресторанах акты вандализма

Постоянно совершаем мы.

И несчастных женщин вереницы

Тщетно я из памяти гоню -

Ведь порой я обещал жениться

Разным людям раз по пять на дню.