– Светлая магия причиняет демонам ущерб, все верно. Светлая! Понимаешь, Хафал? Ты только что сотворил светлую магию!

– Ага, щас обделаюсь от щастья...

– Осталось повторить заклинание много раз, чем больше, тем эффективнее будет напиток. Не бойся, заклинание не причинит большой урон, такие ожоги заживают на демонах быстро.

Ожоги и правда уже почти исчезли, чернота на хитине поблекла.

– Кто, я боюсь?! – возмутился демон. – Следи за языком, ты, лизун божественных задниц! Я, Хафал Пожиратель Душ, скорее сдохну, чем испугаюсь!

– У тебя есть отличная возможность доказать, – подзадорил Халлиг. – А то знаешь, сомнения одолевают...

– Р-р-р!

Хафал подскочил к горке камней, рухнул на колени, ладони осадили колбу, вдох глубокий и свирепый... Но выдох – уже ровный. Голова и веки опустились, демон зашептал...

«Эгорд!»

Мысленный зов прозвучал в сознании воина-мага пронзительно, Эгорд тут же порвал связь со стрекозами вокруг демона, вернулся к тем, что следят за Леарит.

Снова увидел грибницу, но теперь шляпа центрального гриба, этого гиганта, на краю которого сидела Леарит, свернулась в шар, а самой Леарит нет. Из шара во все стороны торчат белые лезвия пластинок, он пульсирует как сердце, ножка извивается, с трудом удерживая, словно внутри что-то пытается вырваться на свободу, а гриб не пускает.

О боги!

Ледяная пелена застелила взор, Эгорд рванул к стене, по ту сторону – пещера с этими проклятыми грибами. Объятый ледяными корками и тучей туманного холода, протаранил стену как бык, та мгновенно оледенела, взорвалась.

Секунды – и воин-маг проморозил целый туннель, вырвался в соседнюю пещеру, толкнувшись ледяными крыльями. Следующий мах добросил до грибницы.

Он запрыгнул на грибной шар, тот наклонился. Ножка трещит.

Эгорд вонзил в него пальцы, сапоги, колени, крылья, все что можно, словно захотел в нем утонуть, шар тут же замерз, разорвался на ледяную скорлупу, в фонтане брызг Эгорд поймал Леарит, упал с ней на землю, успев перевернуться – подставить под удар себя, а не ее.

От боли в глазах потемнело, но для защитных и лечебных чар в доспехах это пустяки. Хотя куда раньше в чувство привело осознание того, что Леарит в его в руках, живая, но, возможно, еще в опасности.

Эгорд вскочил, Леарит согнулась в кашле, косы пропитались водой, Эгорд приподнял ее.

– Солнце, я здесь! Все позади...

– Эгорд...

Она опять сорвалась на кашель, но руки смогли оплести его шею, Эгорд ощутил крепость объятий, обнял тоже.

– Леарит...

– Эгорд, сзади!

Воин-маг развернулся, крыло рубануло наотмашь, брызнул грибной сок, и гриб, что вытащил корни из земли и пошел на Эгорда, развалился на две половины. Нижняя – ножка и лапы-корни – топчется на месте, а верхняя упала набок, часть шляпы отломилась. Из-под нее на Эгорда глядят пустые глазницы. Длинный нос сформирован из шляпочной пластины, рот безобразный, вместо зубов – клетка сросшихся нижних и верхних десен, из такого же хрупкого волокна, как и все тело. По земле в агонии бьет венец щупалец, выросший из юбочки на середине ножки.

Из земли вылезла почти вся грибница. Леарит уже излучает свет, в ладонях клубятся пучки готовых заклинаний.

– Все хотят кушать, – бормочет Эгорд. – Понимаю, ребята...

Приблизился гриб, воин-маг прыгнул вперед, крутанулся, и оба крыла разрубили ходячую поганку, та упала у ног Эгорда сочной горкой.

– Пощадил бы, но...

В пару кинувшихся в атаку грибов прилетело по ледяному снаряду, грибы с треском превратились в памятники, глухо лопнули, зазвенели холмы мутного стекла.

– Но вы тронули мою жену.

Следующие минут пять Эгорд кружил вокруг Леарит, оставляя за собой шлейфы снега и мертвые грибы, крылья рубили как топоры берсеркера в раже, Леарит оставалось лишь скромно палить лучами, пепельные тучки от ее солнечных пик вспыхнули всего пару раз. Воздух пропах грибами, по краям пещеры туман из капелек сока, в центре он не выдержал мороза – осыпался ледяным бисером.

Эгорд и Леарит посреди свалки грибных трупов, в кольце курганов, половина из них превращена в лед. Между холмами уже тянутся вверх шляпки молоденьких грибов, растут на глазах, их как трав на лугу, и почти все, несомненно, погибнут в борьбе друг с другом.

Эгорд дышит так, что корочки льда на доспехах потрескивают, с него осыпается иней, от крыльев струится морозный пар.

Леарит подходит, звуки шагов приводят Эгорда в себя, они берутся за руки.

– Жена? – спросила Леарит осторожно.

– Конечно.

Леарит улыбнулась.

– У людей это сопровождается ритуалами: белое платье, фата, цветы, гости, поздравления...

– Так-то у людей, а ты богиня. А я... сам не знаю. Кусок льда.

– Я уже давно не...

– Не спорь с мужем.

Эгорд притянул ее к себе, их лица сблизились.

Пока звучал поцелуй, кольцо молодых грибов хищно сжималось, но у сапог воина-мага, на белой, пронизанной льдом земле, ножки грибов замерзли, а шляпки почернели и загорелись от света Леарит.

Женские пальцы гладят щетину.

– И впрямь муж.

Утреннее пробуждение в лагере вышло не по плану. Напала большая стая демонов, часть сгорела в куполе щита, но сам щит лопнул, не выдержав напора. Эгорд, Леарит и Тиморис успели приготовиться. Для них стая демонов – не проблема.

Но тут пришла Велира – увидела, что творится, золотые сабли обнажились, и ярость бросила пиратку в бой.

Эгорд приказал Леарит и Тиморису незаметно выйти из боя. Втроем наблюдают, как девчонка расправляется с превосходящей силой противника. Гнева ей не занимать, наверное, мстит за время, проведенное в плену, Тиморис в восторге.

И вот, на поле битвы из живых уже никого, кроме зло пыхтящей девушки.

Велира доковыляла к камню, рухнула на него спиной. Тиморис подбежал как пес, сунул ей в ладонь бутыль с водой, а дочь – о чудо! – не швырнула, а, вперив туманный взор в потолок, поднесла бутыль к губам, отхлебнула и лишь потом вяло бросила отцу.

Но тот счастлив, на радостях убежал собирать все нужное для кухонной магии, устроить чаду пир. Эгорд и Леарит посмеялись, но трупы демонов вынудили задуматься.

– Уже пятая стая, – сказал Эгорд.

– Я думала, от лагеря демонов мы ушли далеко.

– Они следят за нами. Только не пойму, как. Наверное, у них тоже потайная сеть перемещений.

– А почему «тоже»?

Леарит, увидев его замешательство, улыбнулась снисходительно.

– В любом случае, надо скорее вернуться на остров, там будем в безопасности как нигде.

– Согласен. Приводи себя в порядок, милая, и отправимся.

Эгорд ушел в соседнюю пещеру, развернул походную лабораторию. Пока бурлят зелья, воин-маг проверяет стрекоз по всем пещерам, не забывая про остров и лагерь.

Увидел, что Леарит, разговаривая о чем-то с Велирой, испепеляет тела демонов, от ее луча сгорел еще один труп, пятна крови и запах горелого мяса, который добрался и до пещеры Эгорда, напоминают о битве.

Воин-маг наполнил воздух морозной свежестью, камни покрылись инеем, пространство обрело синеватый оттенок, в нем заблестели снежинки. Леарит вырастила на пятнах крови полянки зеленой травы.

Велира лежит на склоне камня, веки опущены, колено стрелкой в потолок, между пираткой и ее ложем скрещены сабли, волосы растеклись озером смолы.

Над ней летает Жея, с тихими криками сыплет лечебные искры, те впитываются в доспехи и кожу, царапины затягиваются, синяки исчезают.

Велира блаженно постанывает.

– Спасибо, добрая птичка.

Неподалеку блестит колодец-самородок, стенки из круглых замшелых камней, воды почти до краев, на зеркале плавают кувшинки с лиловыми лепестками и голубым островком. Над колодцем склонилась Леарит, умывает лицо.

Распущенные волосы встряхнулись, с них слетели пещерные бабочки и жуки, Леарит, закрыв глаза, подставила лицо ветру от крыльев Жеи, птица хлопает в ее сторону, Леарит улыбается. Из поясной сумки появился гребень, девушка начала расчесываться, глядя в колодец.