– Так как вы, говоришь, познакомились? – спросила Алиса у Дары. Я намеренно не сводил их вместе, ожидая, когда они сами найдут общий язык. Наконец-то это случилось. Они заговорили! Довольный ситуацией я опрокинул в себя содержимое рюмки.

– Фарт меня изнасиловал, – непринуждённо заявила Дара. Водка встала поперек горла, я закашлялся, чуть не выплюнув лёгкие.

– Сначала я думала, он совсем урод, но потом ничего – привыкла. Стокгольмский синдром, знаешь ли, – продолжила она.

Вот же маленькая стерва. Отыгралась за наш давний диалог. Я с трудом прокашлялся. Попил сока.

– Да, я шучу, не парься, подруга. Он же больной на голову, если изменит – сразу признается, так и знай, – заявила Дара. Алиса стояла шокированная, а парни катались со смеху.

Мы все вышли на улицу. Я начал снимать шашлыки с шампуров. Злыдень гипнотизировал меня, сопровождая взглядом каждое мое действие. Вдруг где-то за спиной раздался далекий свист, а потом громкий хлопок. Первая мысль была, что работает артиллерия. Развернувшись, увидел осыпающийся бутон салюта.

Еще одна комета взмыла вверх и распустилась в небе красным цветком, а затем громко бахнула.

– Что за праздник? – удивилась Алиса.

– Похоже городские празднуют, что Фарт в Промку свалил и больше не будет их доставать, – весело заявила Дара.

– Срань! – заорал Варик. – Срань начинается! Все в дом, быстро!

Все опешили от такого выкрика, и потому драгоценные секунды были потеряны. Тогда еще никто из нас не знал, что такое Срань.

День двадцать седьмой

Цитадель

Минус десять градусов по Цельсию

Небосклон рассекло вспышкой молнии. За ней последовал такой удар грома, словно где-то взорвалась бомба. В голову мне прилетел кусок льда размером с яйцо. Я упал. Вспышка боли мигом прочистила сознание. Варик уже укрыл собой Дару и тащил ее в дом.

Еще не понимая, что происходит, я соскочил и последовал примеру Варика, схватил Алису и побежал с ней ко входу. Втолкнул девушку в проход и отпрыгнул в сторону. Следом заскочил Воронцов. Со второго этажа донеслось скуление Васи. Похоже, ему тоже досталось.

– Где Злыдень? – спросил я. Все завертели головами. В помещении пса не было.

– Вон он! – воскликнула Дара, указывая пальцем на улицу. Собака спряталась под машиной и скулила, боясь высунуться.

– Тащи его сюда, – сказал Варик. – Потом может не получиться.

– Куртку, – скомандовал я. Парни сняли с себя куртки и накинули их сверху на меня. Хоть какая-то защита.

Я выпрыгнул на улицу и бросился к машине. Очередная молния осветила все вокруг. Ледяные шары колотили по курткам. Один угодил в бедро. Ногу вмиг отсушило, и я упал, ударившись башкой о корпус Буралка.

– Злыдень за мной! – заорал я, но голос потонул в раскате грома. Пес боялся выходить. Я схватил его за загривок и, не обращая внимание на попытки цапнуть меня за руку, побежал в дом.

Ледяной снаряд угадил в мангал, подняв фонтан раскаленных углей. Огненная картечь попала мне в лицо, на штаны и курку. Я заорал от неожиданной вспышки боли, невольно начал замедляться. В этот момент Злыдень решил перехватить инициативу, перестав упираться, припустил в дом. Тело подалось вперед от резкого рывка. Загривок пса выскользнул из руки, и я завалился.

Исполинский град словно обладал разумом и только этого и ждал, обрушившись всей своей мощью на мою теперь уже почти не прикрытую тушку. Благо до входа оставалось несколько метров. Варик выскочил и затащил меня под крышу. Воронцов захлопнул дверь, отсекая нас от творящегося на улице безумия.

Словно десятки молотков лед колотил по крыше и стенам дома.

Отдышавшись, я почувствовал вкус крови во рту и как вязкие капли стекают по лицу. Потрогал голову. Она оказалась пробита в двух местах. Подобрал на полу градину размером со сливу и приложил к ожогу. Алиса тут же присела ко мне и начала рыться в карманах, доставая бинты и ватные томпоны.

– Ты зачем это с собой таскаешь? – спросил я. Даже улыбнуться силы нашел.

– Затем, что мой мужчина редкий мазохист и обожает калечиться.

Вася, держась одной рукой за разбитую голову, шатаясь, спускался по лестнице. Вдруг он запнулся и кубарем полетел на первый этаж. В итоге потерял сознание и раскинул руки в позе морской звезды. И без того нервничающий Злыдень начал лаять на бомжа.

– Это и есть Срань? – спросил я у Варика.

– Нет. Это только ее прелюдия.

***

День двадцать седьмой

Цитадель

Минус пятьдесят градусов по Цельсию

Во мне теплилась надежда, что Псих с Танком все же не успели выехать и не были застигнуты врасплох этой природной аномалией. В противном случае их ждет длительный курс лечения или очередь в небесную канцелярию. Потому, что в такую погоду можно выжить только в хорошо отапливаемом помещении, либо с набором редких умений.

У нас помещение отапливалось из рук вон плохо. То есть вообще никак. Не было ни хвороста, ни печки, ни даже долбанных спичек или зажигалки. Все лежало возле мангала, но когда началось это безумие, вещи были брошены. Найти их после этого под слоем снега и ковра из ледяных шаров не удалось.

Град кончился примерно через пару часов. Тогда же начало резко холодать. Сейчас по ощущениям температура уже была градусов за пятьдесят и все еще снижалась. Если так продолжиться и дальше, погибнут все, кроме меня. Все-таки иногда анабиозник не такой уж и бесполезный дар. Нужно срочно что-то делать и прямо сейчас.

Дара сидела и обнимала Злыдня. Алиса жалась ко мне. Вася, казалось, не так уж и мерз. Он должно быть и на снегу спать может. Парни возились с генератором. Про него мы вспомнили слишком поздно. На первый взгляд он не сильно пострадал, как на самом деле обстоят дела пока неизвестно. Есть вариант попытаться получить с его помощью искру.

Радиостанция не работала. В эфире одни помехи на всех частотах.

– Варик, – позвал я парня. – Помнишь на заднем дворе бочку?

– Да.

– Давай ее сюда притащим.

Не задавая лишних вопросов, он кивнул. Резко распахнув дверь, мы выскочили на улицу и тут же захлопнули ее, чтоб не запускать в и без того насквозь промерзшее помещение еще больше холодного воздуха. Я обогнул здание и добежал до бочки. Обычная двухсот литровая тара из-под какого-то топлива. Вдвоем с Вариком быстро докатили ее до двери. Впихнули внутрь.

Затем я помчался к куче мусора. Нашел там подходящий металлический лист и подстелил под дно бочки. Воронцов в это время уже отрыл из-подо льда картонный пакет с углями и высыпал их в бочку. Варик из другой кучи принес пару подсушенных досок, положил на ступеньки и ломал их ударом ноги. Промерзшее старое дерево поддавалось не сложнее чем плитка шоколада.

– Так и чего теперь? – спросила Алиса.

– А теперь надо что-то придумать, чтоб от генератора пошла искра и ударили в жидкость для розжига, – сказал я.

– Можно сделать проще, – подал голос Воронцов.

Все уставились на него. Он вылил остатки огнеопасной смеси из маленькой бутылочки и опустил руку в бочку. С его указательного пальца сорвалась искра, но ничего не произошло. Тогда из руки уже ударил целый сноп искр, и Воронцов едва успел одернуть руку от взметнувшегося пламени.

– Помнишь ту жемчужину, что я съел? – предвосхитил он мой вопрос. – А я все переживал, думал, дар бесполезный достался. А вот оно как бывает.

Все встали у бочки и вытянули руки. Пусть это не протопит все помещение, но хотя бы так погреться уже хорошо. Правда придется периодически открывать дверь. Щелей в оконных щитах недостаточно, чтоб весь угарный газ улетучился. К тому же нельзя давать пламени волю. Внутри помещение обшито деревом, которое за годы подсохло так, что займется от малейшего уголька.

– Варик, что нам еще ждать от сегодняшнего дня? – спросил я парня.