- Институтские, вояки, СБГ, нимфы, торговцы, ну и рейдеры само собой. На последних тут все и держится. Они, считай, самые главные добытчики. Они и свежаков привозят, и полезности всякие, все такое прочее.

- А кто меня вообще спас? – задал я вопрос, который давно следовало уточнить.

- Разведгруппа возвращалась с рейда и наткнулась на вас. Сектанты часто им такие подарочки подкидывают.

- А кто конкретно там главный был, кому спасибо сказать?

Йен задумался.

- Трахом – зам начальника разведки.

- А где он сейчас?

- На базе скорей всего.

- Где тут у вас алкоголь хороший купить можно?

- Хороший. – снова ушел в раздумье Йен. – Давай на торговый пятак у южных ворот. – обратился он к извозчику.

Сани снова ушли в поворот. Выехали на Продольную. И тут я увидел стену.

- Вот это да-а-а.

Стена высотой с шестнадцати этажный дом опоясывала город. Она была похожа на огромную дамбу.

- Это от кого такую выстроили?

- Неизвестно. Я поначалу думал, что тот мир не сильно дружелюбней нашего был. А в последнее время у яйцеголовых теория появилась, что это от потоков воды защита. Недаром же Цитадель шестиугольная.

Мы остановились у лавки где-то в юго-западной части города. Я зашел в винный магазин и купил хороший по заверению продавца коньяк тридцатилетней выдержки с этикеткой на неизвестном мне языке.

- Поехали. – скомандовал я вознице, запрыгивая в сани.

- А вот если б я, скажем, не купил этот коньяк, а украл, что бы со мной сделали?

- Раньше за любое воровство вешали, но потом законы смягчили, когда в отработку стало некому ездить. Теперь вешают только за кражу денег, оружия и защитного снаряжения. За все остальное на бабки ставят и в отработку загоняют.

База вояк располагалась в этом же районе почти у самой стены. Она представляла из себя прямоугольную мини крепость. Мы попросили возницу подождать, а сами пошли к воротам.

На входе высокий боец с пластырем на носу и ефрейторскими погонами остановил нас.

- Кто такие? К кому? – не очень-то по уставному спросил он.

Йен показал корочку следователя СБГ, предусмотрительно закрыв большим пальцем надпись «стажер».

- Как представить? – спросил боец.

- Скажи, спасенный хочет видеть своего спасителя. – ответил я.

На столе у солдата стоял обычный телефон с барабаном. Боец крутанул диск шесть раз, доложил о нашем приходе и положил трубку. Через минуту телефон затрезвонил.

- Проходите. – сказал он.

Рядовой на воротах распахнул калитку, и мы зашли внутрь крепости.

- Нам в комендатуру. Это направо. – сказал Йен.

Мы зашли в типичное казенное здание. Даже зеленая краска на стенах присутствовала. В окошко у дежурного уточнили, где найти Трахома, и поднялись на третий этаж.

Я постучал костяшками пальцев в деревянную дверь и вошел в приемную. За столом сидела вполне себе гражданского вида миловидная шатенка.

- Вы из СБГ? Проходите. – сказала она каким-то совсем детским голоском.

Мы прошли в следующую дверь.

- Очнулся все-таки. – сказал хозяин кабинета, встав из-за стола. Он был одет в военную форму с майорскими погонами и носил усы. Чем напомнил мне злосчастного старика.

- Фарт. – протянул я ему руку.

- Трахом. – представился он в ответ.

- Йен. – сказал стажер.

- Чем обязан? – спросил майор.

- Да вот, зашел спасибо сказать за спасение. – я выставил на стол пакет.

Трахом заглянул внутрь и вытащил коробку. Открыл ее и улыбнулся, разглядев этикетку.

- Белебердынский. Хороший. – улыбнулся майор. Прочитав недоумение на моем лице, он решил пояснить. – Мы так все зовем, где языки на наши не похожи. Белеберда всякая написана.

- Удобно придумали.

- Слышал, спокойно пожить тебе на дают.

- Есть такое дело.

Мы поговорили. Трахом рассказал, как нашли меня. Как выдалбливали изо льда, пытаясь не отрубить мне пальцы на ногах. В общем, нормально так посидели. Я спросил, что сделали с телом Дембеля. Оказывается, с ним возиться не стали, и он все еще стоит ледяной статуей. Под конец беседы я сказал:

- Слушай, Трахом, тут такое дело. У меня вещи пропали. Ружье ижевское, пистолет «вальтер», обрез, два ледоруба и пакет с почти пятью десятками горошин. Ты поспрашивай у своих бойцов, может, кто знает, куда запропастились.

- Сектанты, наверно, забрали. – не очень уверенно выдал он.

- Нет. Сектанты ничего не тронули. Я точно помню.

- Я поспрашиваю. – без особо энтузиазма ответил зам начальника разведки. – Но на многое не рассчитывай.

- Поспрашивай. – кивнул я. – Воров здесь очень не любят. Сам знаешь, небось не одну сотню повесил. Ну ты учитывай, что если я кого-нибудь прирежу, мне за это совершенно ничего не будет, потому что в своем праве буду. И любой ментат подтвердит это.

- Я поспрашиваю. – снова повторил хозяин кабинета.

Мы попрощались и вышли на улицу. Йен, закрываясь рукой от ветра, закурил.

- На ловца и зверь бежит. – сказал я.

- Ты о чем?

- А вон того парня видишь?

- Эй, дружище. – окликнул я одного из вояк, с до боли знакомым ледорубом.

- Чего тебе? – не очень дружелюбно ответил он.

- Откуда у тебя инструмент такой интересный? – спросил я, тыча пальцем.

- Купил. – набычился тот. – А тебе какое дело?

Остальные вояки подошли к нам и встали поодаль, недобро глядя на меня.

- А у кого купил?

- У товарища.

- Херовые у тебя товарищи, раз ворованную вещь тебе впарили.

- Чем докажешь?

- Там если приглядеться, то очень мелко выгравировано мое имя.

Выгравировано слишком громко сказано, скорей нацарапано. Скучно было на уступе ждать очередной перезагрузки.

Парень начал вертеть ледоруб в руках, остальные вояки подтянулись и выглядывали у него из-за плеча.

- Фарт. – прочел он.

- К тебе никаких претензий нет. Купил, так купил. Развести каждого могут. Хоть это и некрасиво. Но товарищу своему передай, пусть мне занесет точно такой же ледоруб, желательно вообще этот же. У него срок неделя. – сказал я, грубо толкнул плечом нежелавших расступаться вояк и пошел на выход.

- Зря ты так. – сказал мне Йен на улице.

- Ничего не зря. – не согласился я. – Одному это спустишь, другому другое и вот уже не заметишь, как они дружной человеческой многоножкой сели тебе на шею и эти же ножки и свесили. Большинство людей почему-то доброту за слабость принимают. А я и правда добрый, но не слабый. Весь в деда в этом плане.

Он человек советского склада ума. Когда все вокруг развалилось, а люди озлобились и поменялись, он остался верен своим принципам и никогда ничего ни для кого не жалел. Да только никто ему взаимностью не отвечал. Капитализм он к общественным интересам не взывает. Только к своим собственным. У нас общество индивидуалистов.

Так что пусть еще спасибо скажут, что я их всех по одному не выловил и не допросил с пристрастием, где и сколько всего они выпили за мой счет.

- Нарвешься ты тут с такими взглядами.

- Конечно нарвусь. – согласился я. – И чем раньше, тем лучше. А как еще отстоять свои принципы, если не доказать на деле, что ты готов за них побороться? Чем раньше сейчас все поймут, что я не лох залетный, тем меньше мне потом придется тратить время, обозначая людям границы дозволенного.

- Ты, похоже, серьезные дела мутить собрался.

- Было, знаешь ли, время обкатать в голове парочку бизнес идей.

Мы вышли на улицу. Возница все еще ждал нас. Интересно, сколько там уже набежало за день покатушек? Мы загрузились в сани и помчали дальше.

[1] КС-23 — многофункциональное полицейское оружие, предназначенное для пресечения массовых беспорядков, избирательного силового, психического и химического воздействия на правонарушителей.

[2] Пистолет-пулемёт MP5

- Мне вещи надо нормальные купить. – сказал я.