Воронцов спрыгнул вниз и забрал у барыги пистолет. Я тоже спустился, достал нож и начал вскрывать споровый мешок зараженного. Внутри обнаружилась одна горошина и три спорана. Как-то многовато для такой хилой твари.

Напарник перетянул Картежнику ногу ремнем. И мы вместе за шкварник потащили его до ближайшей дырки в сплошной стене гаражей. Занесли его внутрь склада. Воронцов достал смартфон.

- Давай буди его. Компромат запишем и валить отсюда надо.

Я бил барыгу по щекам, пока он не очнулся.

- Значит так, – начал я, когда он окончательно пришел в себя. – если рассказываешь все, от и до. Потом будешь жить, начнешь играть в молчанку – привалим и уедем. Понял?

Картежник часто закивал. Воронцов врубил камеру. Сначала сфокусировал изображение на документах барыги, затем заснял его самого. Потом Картежник начал доставать по одному стволы из тайника, некоторые были с пломбами, другие же без.

- Я никого больше не знаю. Работаю только с Гнутым. Он всегда сам на меня выходит. Я уже перепродаю стволы. Если чистый то по магазинам, если палевный, то иногда на черный скидываю через Шерхана.

Он еще много всего рассказал, включая места встреч и адреса некоторых барыг. Воронцов ушел допроверять машину.

- Смотри чего нашел. – он показал мне револьвер в полиэтиленовом пакете.

- Ну и что нам с тобой делать? – спросил я пленного.

- Да отпустите, мужики, я тут не приделах. Обычный торгаш, какой с меня спрос?

- Давай его тут без тачки бросим? – предложил Воронцов. – Выберется, значит, достоин. Подохнет, значит не очень-то и хотел жить.

- Справедливо. Поехали.

- Мужики, да вы чего. Стойте. Ну что вы как звери? Мужики! Погодите! – взмолился он.

- Где второй тайник? – спросил я.

- Какой второй? Тайник один только.

- Поехали. – сказал я Воронцову.

- Стойте! – крикнул нам Картежник, когда мы уже собирались уходить. – В стене тайник, только я достать смогу.

Я бросил ему ключи от нивы.

- Доставай.

Барыга с трудом поднялся.

- Руки. – протянул он стянутые запястья. Я разрезал пластиковые наручники. Барыга сунул руку в стенку гаража, а потом вытащил оттуда запечатанные в целлофановый пакет спораны, на первый взгляд штук сто. Он передал мне кулек.

- Остальное.

- Это все.

Я тяжело вздохнул закрыв глаза.

- Этот гандон меня уже достал! – изобразил раздраженность Воронцов. – Вали его и делу край. Стену раздолбим чем-нибудь.

- Ладно. Ладно. – сдался барыга и вытащил из другого участка стены кулек раза в три поменьше набитый горошинами.

- Другое дело. – сказал я, забрав добычу.

Оружие мы сложили в обычный мешок из-под картошки, который видимо шел в комплекте с уазиком, и забросили назад в машину.

- И что сейчас с ним делать? – спросил я.

- Виму сдадим.

- Возьмет?

- От меня да.

- Тогда поехали.

Буханка рыкнула движком и, выплюнув снег из-под колес, покатила по занесенной дороге.

- Если вдруг остановят, то мы тайник вскрыли по наводке информатора, везем в отдел сдавать улики. – напутствовал меня Вороцнов.

- Понял.

- Знаешь, может, реально пару пистолетов сдадим, прикроем задницу на всякий случай.

- Давай. – согласился я.

До магазина домчались за какие-то пятнадцать минут. Воронцов гнал как бешенный. Хотел побыстрее скинуть товар. Напарник зашел внутрь и проверил, нет ли клиентов. Потом мы втроем, вместе с Кузнецом занесли оружие внутрь.

- Не подгорю я с этим добром? – спросил Вим.

- Нет. Картежника товар. – ответил Воронцов.

- Тогда на него и запишу.

- Там не все на продажу. – сказал я. – «ПП-2000» и «глок» отложи. Я заберу попозже.

Воронцов удивленно на меня посмотрел.

- Потом. – махнул я ему рукой.

Дальше отправились в отдел, где по быстрому написали отчет и сдали два потертых «ПМ».

После этого заехали в «Парящую еду» и взяли поесть с собой на троих. В общаге отдали Кузьмичу его порцию в качестве компенсации за работу курьера. Да и вообще, с такими людьми отношение надо налаживать. Комендант был доволен.

В комнате поели. Как раз до нашего этажа добрались уборщицы. Две молодые симпатичные девчонки в черных костюмах горничных. Мы угостили их пирожными и сказали, что надо только мусор забрать. Но девчата и слушать нас не стали и все равно пропылесосили и протерли пыль.

- Может еще и борщ сварите? – предложил Воронцов.

- Боюсь, тогда дело двумя споранами не обойдется. – стрельнула в него глазками одна из девушек.

- Там уже лучшими годами молодости платить надо. – добавила вторая, и они обе рассмеялись.

Девчата ушли. Мы с Воронцовым еще поговорили за жизнь под пуэр, фанатом которого оказался сосед. Я еще раз перекусил на ночь, немного почитал и лег спать.

Только уснул и проснулся от холода. Воронцов похоже форточку забыл закрыть. Вставать и идти самому, было лень. А орать через весь дом терпеть не могу. Поэтому я просто свернулся калачиком и зарылся с головой под оделяло.

Я снова ощутил лютый холод. Хотел проснуться, но не мог. Тело не слушалось.

Откуда снаружи из-за границ темноты донесся голос Воронцова:

- Твою мать! Что это за дерьмо?

- Сохрани их. – только и смог прохрипеть я. Или, быть может, мне это лишь показалось.

В любом случае проснулся уже в своем втором доме. Палата номер… А хрен знает, какой у нее номер. Знакомый запах духов. Я не стал открывать глаза. Вместо этого притворно застонал.

Послышалась легкая поступь. Теплая ладонь опустилась на лоб. Рыжие волосы упали на лицо и защекотали нос. Я накрыл ее ладонь своей.

- Видишь, на какие ухищрения мне пришлось пойти, чтоб увидится с тобой. – сказал я, вымученно улыбнувшись.

Алиса одернула руку, встала и быстрым шагом направилась к двери.

- Стой. – окрикнул я ее и закашлялся от сухости в горле. Дотянулся до тумбы, которая опять стояла у кровати. Ну уж нет, больше я свою голову на нее не уроню, даже не надейтесь. Схватил стакан с убогим местным живцом и залпом осушил.

- Давай поговорим.

- Нам не о чем разговаривать. Я, кажется, попросила тебя держаться подальше.

- Тогда зачем сама вызвалась меня лечить? Что больше знахарей в больнице нет?

Она отвернулась и потянула за ручку.

- Не приближайся ко мне. – твердо сказала она. Потом немного помедлила и добавила. – Пожалуйста.

- Да почему? Объясни нормально! – повысил я голос.

Она впилась в меня злобным взглядом.

- Не приближайся. – повторила она и вышла.

- Почему? – крикнул я через дверь. – Законы Средиземья запрещают нашим расам общаться?

Ну что за истеричка? Нет, чтоб взять нормально объяснить. Тоже мне нашлась Гарона. Ну что там такого может быть? Шаман и вождь клана запрещают ей со мной дружбу водить?

Я обессилено рухнул обратно на кровать.

Только закрыл глаза, как послышался звук открывающейся двери. Зашел Воронцов.

- Долго еще прохлаждаться будешь? – спросил он.

- А сколько я здесь?

- Уже четыре часа.

- Опять счет за лечение пришлют.

- Конечно. Кесарь хотел самолично тебе его вручить. Чуть ли не бантик на конверт повязал. Но я дурака включил, в отказ пошел, не взял гостинец.

- А вот за это большое тебе человеческое спасибо.

- Да не за что. Ты чем эту амазонку так раздраконил, она меня чуть не снесла на входе?

- Да. Бабы. – махнул я рукой. – Сначала сама приходит ко мне, потом говорит не приближайся. Три дня я гналась за вами, чтобы сказать, как вы мне безразличны. – вставил я известную цитату.

Воронцов лишь рассмеялся.

- Так у вас все серьезно.

- Да иди ты.

Я встал, оделся, проверил все ли на месте. Воронцов даже табельное мое из дома прихватил.

- Где пиявки?

- Дома. Я в коробку их убрал. Но надо будет в обязалавку сдать. За ними следят.