Силовая волна несет меня вместе со зверем, отрезает от защиты боевика и впечатывает в стену.

Вернее, это мантикору впечатывает в твердую поверхность, а меня впечатывает в мягкую и пушистую «кошечку». На какое-то мгновение мой взгляд ловит необыкновенные зрачки животного: вытянутые прямоугольники вместо положенных вертикальных щелочек.

«Светлая Богиня, неужели помимо льва и скорпиона в этот звериный коктейль попал еще и осьминог?» – возмутилась поджелудочная.

Вскакиваю и, игнорируя разъяренный рык раненого животного, протягиваю руку к начертанному мелом крестику.

Охранка от моего прикосновения и вливаемой энергии засветилась белым, озаряя коридор, а я зажмурилась, трусливо сомневаясь в успешности плана.

Надеюсь, что хоть умирать буду быстро, а не как положено настоящим героям.

Удивленный возглас «Ма-я-ув» все же заставил меня посмотреть в лицо смерти.

Мантикора отчаянно царапала передними лапами край ямы в надежде вылезти из ловушки, но я не стала досматривать это увлекательное шоу и побежала вперед. Осознание, что сзади люди, которым нужна помощь, и среди них есть тот, кто тебе дорог, сделало из меня лучшего спринтера.

«Жалко, Крестный не видит», – опечалились ноги.

– На помощь! – крикнула я, выбегая из туннеля и падая перед кем-то на колени.

– Что произошло? – накинулись с вопросами обеспокоенные патрульные. – Где все?

– Мантикора, – делая судорожные глотки воздуха и продолжая задыхаться, кричала я. – Нужна помощь! Врачи! – а потом с чистой совестью потеряла сознание.

Первое правило осознанного сна гласит: не пробуй, если нет сил. Поэтому, прежде чем сунуться немного дальше, я около двух часов смотрела потрясающие по своей нелогичности сны, и только почувствовав, что стрелка резерва сдвинулась чуть выше нуля, приказала себе проснуться.

Крестный как всегда молча и спокойно выслушал мой путаный рассказ с постоянными восклицаниями типа «Во-о-о-от такенные когти!» и сделал свои выводы.

– Отношения должны давать бесконечный рост, а не делать тебя слабой, – неожиданно сказал он и, заметив мое вытянувшееся лицо, пояснил: – Руслан дает ощущение ложной безопасности, и ты расслабляешься тогда, когда должна быть сильной. Не переходи грань.

Я грустно вздохнула. Дико хотелось спорить, пытаться доказать, что Ру идеальный парень, или банально упереться рогом, но опыт подсказывал – Крестный знает и видит будущее намного дальше.

Улыбнувшись, один из самых терпеливых людей на свете легко коснулся моей щеки.

– Ты растешь, – просто сказал он и поднялся на ноги. – Иди, нехорошо заставлять твоего гостя так долго ждать. – А вот я ответить не успела, потому как стремительно просыпалась.

Еще до того, как открыть глаза, почуяла чужака и резко перекатилась на другую сторону кровати. Короткие мечи, которые я прятала в изголовье, привычно легли в ладони, совершенно не мешая соскочить на пол и встать в боевую стойку.

– Расслабься, Зазнайка, это всего лишь я, – протянул Хорст.

Оглядываюсь в сторону кровати соседки. Несмотря на поздний час, девушки в комнате не оказалось. Что странно. Я точно помню, когда Стажер меня принес, подруга тихо-мирно спала, прижимая к груди медвежонка.

Опускаю ножи и поворачиваю голову к незваному гостю:

– Как ты вошел?

– Отмычки, – небрежно бросил он.

В темной комнате, освещенной только тусклым сиянием ночника на тумбе у кровати Натки, блондин выглядел опасным хищником. И если в случае с мантикорой хотя бы было ясно – опасны зубы, жало и клыки, то скрытые возможности Крысеныша оставались загадкой.

– И что ты тут забыл? – поинтересовалась я.

– Правду, – грозно сказал парень.

– Комнатой ошибся. Правда живет этажом выше! – фыркнула я, стараясь скрыть нарастающее в душе беспокойство.

Темный видел и мой костюм, и плащ с символом управления, и явно впечатлился моим пробуждением, и… Короче, вопросов у него уйма.

– Давай начистоту, Зазнайка, – скрещивая на груди руки, враждебно заговорил Крысеныш. – Мы друг друга недолюбливаем. Ах да! Мы очень сильно друг друга недолюбливаем, – усмехнулся он. – И вариантов развития наших отношений всего три: мы ненавидим друг друга, и ты вылетаешь из этого теплого местечка; мы ненавидим друг друга, но ты честно ответишь на все мои вопросы.

Блондинчик замолчал, явно ожидая моего решения.

– А третий? – хмурю брови, так как ранее не замечала у Темных проблем с математикой.

– О третьем тебе лучше вообще не знать… – недобро усмехнулся он. – Ну, так что ты выбираешь?

А что я могу выбрать? Если меня еще не отчислили, значит, Крысеныш по какой-то причине колеблется с принятием решения и хочет узнать обо мне как можно больше. Вот только жизнь раз и навсегда отучила меня от излишней болтливости и опрометчивых поступков.

– Многоуважаемый Дитмар Хорст, – официальным тоном начала я и уже более раздраженно закончила: – Пошел вон!

Крысеныш оглядел мою руку с зажатым мечом, которая недвусмысленно указывала на дверь, подарил кислую улыбочку и остался сидеть. Ну, в принципе реакция ожидаемая, тут и к Видящим ходить не надо.

– Ах, вот, значит, как, – протянула я. – Ну если ты не проваливаешь по-хорошему, то я иду к директору…

«И уточняю, какую часть моей нетривиальной биографии ВУДу пришлось слить Доставале», – мысленно закончила, убирая мечи обратно в нишу.

В том, что директора вынудили поделиться кое-какой информацией о загадочной студентке, сомневаться не приходилось. Оставалось узнать самое важное – какую часть своей жизни удастся скрыть от Доставалы, а какую защищать уже бессмысленно.

Обхожу кровать и пытаюсь в темноте нащупать тапочки. Правый-то нашелся сразу, а вот левый «ушел».

– Доставала, раз уж разбудил, будь хорошим мальчиком, включи свет, – попросила я, опускаясь на четвереньки.

Три огненных светлячка юркнули под кровать, выдавая местоположение дюжины потерянных носков, карандаша и левого тапка. Вытащив обувку, поднимаю голову, чтобы буркнуть банальное спасибо, и замираю.

Как там Натка сказала в первую встречу с Доставалой – «парень-огонь»?

В сумраке комнаты вокруг Хорста застыли маленькие крупинки огня, согревающие, дающие свет и просто потрясающе красивые!

– Вот это я понимаю, магия… – завороженно смотрю на необычных светлячков, замерших около подозрительно молчаливого парня. – А потрогать можно?

Не дожидаясь ответа, протянула руку, чтобы коснуться этой яркой крупицы. Маленькая частица света тут же отпрянула и начала дразнить, кружась перед моим лицом.

Я послушно ловила, вернее, пыталась, и даже мрачная фигура Хорста, с холодным интересом наблюдающая за нами, не мешала внезапно охватившему веселью.

– Ох ты ж, круто как!

В какой-то момент к светлячку подключились еще несколько, потом еще и еще. Покружив вокруг, они резко рванули ко мне, а потом…

– Хватит, – неожиданно зло крикнул Хорст, и светлячки в тот же миг испуганно отступили к хозяину.

Резко вспыхнул свет. Зажмурившись, я потерла глаза, а вот когда открыла, стало не по себе. Буквально в паре сантиметров от меня возвышался злой до безобразия Хорст и давил всей массой своего авторитета. Спрашивается, ну вот что опять не так?

– Кто ты такая?

Простой вопрос, простой ответ.

– Хорошенько же тебя Чиф по башке приложил, раз память так капитально отшибло, – покачала я головой, непроизвольно отступая назад. – Но я не гордая, могу еще раз повторить – Ангелина Де ла Варга, – протягиваю руку.

Хорст схватил меня чуть выше локтя и велел:

– Идем! – и потащил меня через комнату к выходу.

– Куда идем? Ночь на дворе! – возмутилась я, цепляясь за дверной косяк свободной рукой. – И вообще, мне восстанавливать резерв на… – Слова утихли сами собой. – Ты смазал петли? – спросила осипшим голосом и посмотрела на парня.