Аарон был уже здесь. Даже не оглянувшись на меня и Анхеля, рефаим стянул с себя плотный кардиган темно-зеленого цвета, кинул на ближайшую лавку, а затем коснулся ладонью стены и уверенно вошел на площадку для боя.

Я немного притормозила, ожидая, пока сверкнет еще одна вспышка портала, из которого выйдет Никлаус. Проморгала, он оказался сзади и тут же сжал в капкане сильных рук.

— Подожди, — хрипло выдохнул он. — Я передам Светимость…

— Нет, — категорично качаю головой и ловко поворачиваюсь. — Я должна справиться сама.

Кривая улыбка трогает губы мужчины, но в глазах нет даже намека на одобрение, поддержку или… Хм, а чем там еще обычно провожают девушек на смертельный поединок?

Додумать не успела — Никлаус резко выдохнул и наклонившись, накинулся на мои губы. Это было настолько необычно, что я опешила. Впервые меня целовали с такой жадностью, с такой одержимостью. Впервые сжимали в руках так крепко, словно я могла раствориться и исчезнуть прямо на глазах.

Мне не хватало воздуха, не хватало силы воли, чтобы отстраниться. Все, что существовало в этот конкретный момент, — только настойчивые губы Никлауса, тепло его тела и немного грубоватые ласки рук.

— Кхм… Вы еще прилюдно детей начните делать!

Я, естественно, советчика проигнорировала, Никлаус только недовольно рыкнул в ответ и вновь принялся за неистовый поцелуй на грани сумасшествия, от которого меня одновременно била дрожь и бросало в жар.

«Меня сейчас вывернет!» — предупредил салатовый дракончик, кусая подушечку моего большого пальца.

Фантазия тут же подсунула несколько вариантов данной угрозы, это, естественно, сбило с настроя и заставило меня очнуться.

— Ник… — с трудом выдохнула я, отворачиваясь от беспощадных губ Темного.

Доставала глухо застонал и прижал меня к себе. Его грудная клетка ходила ходуном, а сердце билось в таком бешеном ритме, словно хотело побить все рекорды.

— Я выиграю, — встав на носочки, осторожно кусаю его за подбородок и коварно улыбаюсь, — а потом, если захочешь, то отшлепаешь меня.

Не знаю, сколько бы мы вот так стояли, но к нашей обнимающейся парочке подошел Анхель и буквально вырвал меня из захвата Темного.

— Пора! — строгим голосом сказал он, обращаясь конкретно к Никлаусу.

Воспользовавшись моментом, я поднырнула под руку Доставалы и приложила ладони к невидимой ограде арены. Сделав пару шагов по белоснежным крупицам песка, остановилась напротив замершего на середине арены Тени и нервно переступила с ноги на ногу.

— Боишься? — усмехнулся рефаим.

— А это поможет? — философски пожимаю плечами.

Быстрое, едва уловимое движение, и в руках соперника оказался палаш из затемненной стали. В ту же секунду в моих собственных возникли два меча дайсе.

«Врежь ему!» — заорала жажда мести.

«Понеслась, родимая!» — поддержал воинский дух.

«Даже говорить ничего не буду…» — буркнул пессимизм.

Пятый перетек в боевую позицию, выставляя клинок палаша для защиты, а я задумчиво прикусила губу и позволила себе целую секунду промедления, чтобы подумать.

Крестный был не слишком высокого мнения о бойцах, предпочитающих палаш во время боя. Истинных мастеров этого оружия на Светлых землях были считаные десятки, и в основном такими клинками награждались «за заслуги» немолодые вояки армии Королевского союза. Лично я считала, что подобное оружие лучше хранить на полке, именно как знак отличия, воевать им, мягко говоря, не самая здравая мысль.

Но это у нас на Светлых землях, как обстоят дела на Темных — в курсе только Темные. Не за голубые же глазки этот психопат, мечтающий воскресить своего отца, заслужил место в Совете.

Сила, которую дал дед, — это, безусловно, мой козырь, но есть ли необходимость выкладывать сильные карты, предварительно не разменяв шестерки?

И я напала…

С тихим приятным звоном встретились друг с другом клинки, не причиняя никому вреда. Я сделала еще пару атак, которые рефаим с легкостью отбил, затем последовала серия быстрых, резких нападений с его стороны, и мы оба синхронно отступили.

Это еще не поединок, это только разведка — оценка способностей своего соперника, подстройка под его технику ведения боя. Но теперь очевидно следующее — попотеть придется обоим.

— Этот вызов — словно подарок для меня, — ухмыльнулся рефаим, перетекая в боевое положение. — Мало того, что я наконец избавлюсь от тебя, так в придачу получу массу удовольствия, наблюдая за отчаяньем и бессилием Никлауса.

Обернувшись, замечаю членов Совета, удобно разместившихся на лавках по краю арены. Судя по оживлению, делают ставки. Ну и пусть себе делают — я бы на их месте тоже развлекалась.

«Интересно, а Доставала сообразил поставить на нашу победу?» — подняла голову жадность.

Но Темному в этот момент явно было не до ставок и выигрыша. Он ходил туда-сюда вдоль прозрачной стены барьера и нервничал. Ой, да какого черта… Темный не просто нервничал, он грыз ногти и паниковал!

— Ему будет нелегко хоронить твое тело, — провоцируя меня на глупости, издевательски продолжил Аарон.

Зря…

Ухмыльнувшись, я сделала несколько шагов, сокращая расстояние до цели, легко увернулась от пролетевшего над головой лезвия палаша и наугад махнула зажатым в правой руке клинком, отвлекая соперника. Пятый на провокацию повелся, инстинктивно выставляя для защиты свой клинок и невольно открывая весь левый бок. Церемониться или жалеть язвительного психопата не стала, со всей силы наотмашь рубанув левой рукой противника.

Болезненный стон стал лучшим подтверждением того, что «хорошо смеется тот, кто предусмотрительно отбегает подальше». Повинуясь этому же принципу, я стремительно присела, спасаясь от удара, и кувырнулась в сторону. Вскочив на ноги, оглянулась на противника и снова заняла позицию для атаки.

— Дрянь! — сквозь зубы выдохнул Аарон, прижимая ладонь к кровоточащей ране на боку, чтобы наложить обезболивающее заклинание.

— Самоуверенный психопат, — фыркнула я и добила: — Представляю, как разочаровался бы твой настоящий папаша, узнай он, что его сынок не может победить даже девчонку.

Пятый взревел похлеще чем профессор Карода, когда на третьем курсе мы с Наткой подпалили ему жиденькую бороденку, а затем рванул в атаку.

Самый первый принцип, которому обучил меня Крестный и который я позднее вдалбливала в головы подрастающих наемников, звучал так: «имей достаточно силы воли, чтобы избавляться от ненужного». Совершенно бесполезными для боя были гордыня, скудоумие и слепая ярость. Каким-то чудом Аарон умудрился захватить все три эти качества с собой, что заметно облегчало мне жизнь.

— Тварь! — заорал противник, замахиваясь для удара.

«Фу, какой нервный и невоспитанный полуангел-полубог попался!» — обиженно надулось женское начало, задетое отсутствием комплиментов.

Доверяя инстинктам, я подпрыгнула вверх, одним точным движением отвела клинок палаша в сторону и ударила летящего на меня соперника коленом.

«У-у-у», — заныла ушибленная коленная чашечка, а противник, покачиваясь, сделал два кривых шага назад.

Сплюнув кровь и зажав разбитый нос, Аарон неожиданно громко рассмеялся, а дальше в дело пошли грязные приемчики.

Песок под моими ногами растворился, каменные плиты под ним содрогнулись и разошлись в стороны, образуя пролом. Дико взвизгнув от неожиданности и возмущения, я полетела камнем вниз, только в последнюю секунду каким-то неведомым образом умудрившись зацепиться за самый край бездонной пропасти кончиками пальцев.

— Ангел!! — разнесся над ареной взволнованный крик Ника.

— Не волнуйся, Тринадцатый, твоя маленькая дрянь будет умирать долго, — пообещал Пятый и снова громко расхохотался. — Очень долго…

«Какой же он противный», — возмутилась кровожадность.

«Надо бы ему откромсать чего-нибудь лишнее», — внес предложение боевой дух.

Но в данный момент идея «откромсать лишнее», увы, была невыполнима, ибо я сосредоточенно пыталась найти под ногами опору и подтянуться.