После третьего нырка, ноги Бишкека начало сводить отхолода, и он решился на отчаянный поступок — не глядя сгреб всё, что отдалённо напоминало сапоги, и хотя бы чуть-чуть имело красный оттенок, и вынырнул. Есть, у него получилось, нелепый медвежонок, которого Ольха упрямо окрестила Росомахой, красовался на голенище одного из выловленных сапогов, и он, выпустив из рук все остальные, направился к краю полыньи, где горел жаркий костер, и стояла Ольха, с расшитым льняным полотенцем в руках.

Сейчас на её лице играла улыбка, и не просто счастливая улыбка, она была в восторге. Зубы у Димы отбивали чечетку, а руки и ноги отключались от онемения, но он понимал, только этот взгляд, только ради него стоило всё это провернуть.

Покрутив головой, Бишкек нашёл и Саргароса, у которого он вырвал победу, и теперь, тот смотрел на него исподлобья, в то время как две девушки растирали его шерсть. Сначала, Бишкек не понял, почему люди помогают ракшасу, но потом, по зелёно-коричневому орнаменту на одежде, усмехнулся своей забывчивости. Это были Лесные Коты и сейчас они делали то, что должны были сделать: они помогали своему соплеменнику и дальнему родственнику, с дальнего материка Фашираз.

Китеж. Столица Скив. Третий день гуляний.

Второй Сапожок, необходимо было достать с шеста. Проблема заключалась в том, что шестов было дюжина, и на каждом из них висели сапожки разных расцветок, но не принадлежащих ни одной из невест. Жениху могло повезти, и на первом же столбе, он мог найти заветную обувку своей любимой, а могло быть и наоборот, заветный сапожок может оказаться на последнем из столбов.

Многолюдная толпа взяла в круг столбы, возле которых стояли женихи и невесты, и снова Хозяйка мертвой воды Хельга махнула платком, давая старт забаве молодых. Здесь не было равных всем представителям этих родов. Щеглы, Клесты, Аисты и Иволги обернулись в свою животную ипостась и через два взмаха крыльями были уже на вершине выбранного столба. Кто-то из самых удачливых находил нужный сапожок, и снова обращаясь в человека, срывал со столба заветную цель и уже спускался вниз, под радостные крики толпы.

Бишкек тоже не стал медлить. Обернувшись росомахой, начал медленно поднимается по столбу. Ракшас же, в его кошачьем виде, с шестью лапами, был быстрее и он уже спускался со второго столба, в то время как Бишкек, проверил первый и, как назло, на нём не было пары для того, вчерашнего сапожка, вынутого из проруби.

Это была открытая гонка, в которой Бишкек, пока что, проигрывал. У него за спиной болели все из Росомах, причём, не только из деревни приютивший его. У ракшаса было не меньше, лесные коты, пестрели зеленым и коричневым цветами одежды везде и отовсюду подбадривали своего сородича. И он, чувствуя за собой победу, только наращивал темп. Бишкек соскальзывал со второго столба, когда оглушительный рев толпы заставил его обернуться.

Ракшас сидел на вершине столба, балансируя при помощи пушистого хвоста, и махал перед толпой красным сапожком. Коты ликовали, росомахи исподлобья буравили своих соседей взглядами. Бишкек проиграл. Один-один, конечно, не проигрыш, но взглянуть на Ольху, не было моральных сил.

Ольха хотела его обнять и утешить, но Бишкек, почему-то, избегал ее. Да и, наверное, всех, миновав пристань дирижаблей для именитых гостей города. Здесь стратостаты, были чем-то наподобие премиумных автомобилей, каждый из которых, кричал о важности своего обладателя. Ало-золотые штандарты имперского флота Аркрума, гербы графств Аслану на белом фоне, Зелено-золотые воздушные суда Мадьях, и желтые с голубым, торговые дирижабли Фашираз. Только у Фашираз можно встретить торговые дирижабли. Из-за высокой цены эксплуатации и защищенности в небе от пиратов, на них рентабельно перевозить только самые дорогие товары — магические кристаллы.

Как назло, в городе, утонувшем в праздничной суете, было сложно найти тихое место. Именно такое сейчас, и нужно было Бишкеку, чтобы собраться с мыслями. Впереди, а точнее сегодня вечером, у него состоится, наверное, главный бой в его жизни: бой за руку Ольхи.

Он очень часто в своей жизни ходил по самой кромке существования, его часто ранили, распарывая ножом бока и лишь по счастливой случайности, не задевая печень или почки. А еще чаще, он прыгал по головам в уличных драках, в молодости, и криминальных, когда стал постарше. Он как собрат, следующий кодексу бусидо, никогда не боялся умереть и шёл до конца, противники это чувствовали и отступали.

Но сейчас, здесь, он не имел права проиграть. Не из-за смерти, как раз таки бояться, стоило меньше всего и, в конце концов, он просто возродится у ближайшего алтаря. А потому что проиграешь, и это будет значить гораздо большую потерю, чем просто потеря жизни, проигрыш, будет означать потерю Ольхи и двух малышей.

Скоро было выбрано самое высокое здание, наверняка, там его никто не побеспокоит кроме голубей. Перекинувшись в животную ипостась в ближайшей подворотне, он ловко забрался по углу сруба на самую крышу деревянной многоэтажки. Услышав сопение, он обернулся и невольно усмехнулся, за ним мирно следовал Плинтус.

Вот от этой компании, ему отказываться не хотелось, как-никак — это его питомец, а он — его хозяин. Здоровый енот, сейчас больше напоминал медведя. Плинтус повзрослел, и теперь начал показывать свой характер, а именно, любознательность и вороватость. Даже сейчас, следуя за своим хозяином, он уже умудрился где-то стащить своими цепкими лапами булку с маком.

Бишкеку не нужно было оборачиваться, чтобы знать об этом, в животной ипостаси, его нюх обострился до невероятных высот. Чертяка, заставлю его поделиться добычей, усмехнулся про себя Бишкек. Чувство голода, и в самом деле, начинало проступать.

Так они и сидели вдвоем, уминая маковую сдобу. Бишкек даже не стал менять облик, оставаясь росомахой. Мысли его были почему-то легки, несмотря на важность предстоящего боя. Наверное, так действовал на него Плинтус, который, словно кот, сейчас ластился к своему хозяину, а сладкая булка ему в этом помогала.

Бишкек задремал, улегшись головой на мягкое и пушистое пузо Плинтуса. Из дремоты его вырвал гомон народа и, проморгавшись, он увидел в небе парящую рядом с Китежем каменную скалу, со средневековым замком на ней. Пришлось проморгаться еще раз, потом, еще, и в конце, протерев глаза, Бишкек убедился, что это ему не сниться и не кажется.

Однако народом, не овладела паника, наоборот люди смеялись и тыкали руками в медленно плывущую в сторону города, летающую крепость. Неужели он что-то пропустил? Или проспал слишком долго? Кстати, который час, спохватился Дима. В пять часов пополудни, у него состоится поединок с кандидатом на руку Ольхи, и не хватало еще проспать этот судьбоносный момент.

Покрутив головой, Бишкек быстро нашел белокаменную башню Старейшин, на которой на всех шести гранях, красовались часы. И увидев цифру на этих часах, Дима едва не похолодел от ужаса, без десяти минут пять, а учитывая то, что эти часы то отстают, то наоборот, слегка спешат, у него могло вообще не оставаться времени.

Он сорвался на бег по крышам, давя красную черепицу, желая таким образом сократить путь. Сзади ревел Плинтус, торопясь за хозяином и силясь его догнать. Все же, выбор маршрута его не подвел, неширокие улочки между домами преодолевались в один прыжок, а отсутствие толпы, позволяло разогнаться почти до максимума. Небольшой покат крыш, конечно, мешал, но через пять минут он смог увидеть проплешину земли с окружающей её толпой и выдохнуть — он не опоздал!

Войдя в центр круга, он всё ещё не восстановил, сбитое быстрым бегом дыхание. Главное, он успел. Ольха стояла здесь же, по покрасневшим глазам, он понял что, увы, довел ее до слез своим исчезновением, однако, ему нужно было побыть наедине. Он собрался с мыслями, морально подготовился и сейчас, когда восстановится дыхание, будет полностью готов.

Все испытания носили, скорее, ритуальный характер, но только не у Бишкека. Ведь по поверью, боги помогали домам тех, кто действительно достоин, а без их благословения, брак никто не признает. Вот почему Бишкеку так важно было выиграть. Традиции здесь, ставились выше воли влюблённых.