– Вы с грузовым кораблем отправляетесь доставить груз на планету Z-1989J, затем после сброса на планетоид Q-12 для несения службы. В курс дела вас введет Дект, и с этого момента вы поступаете под его полное командование. Привязку, пока не достигните конечного пункта, сменить невозможно. Мало ли какие горячие мысли посетят ваши буйны головы. Сдохните и возродитесь на месте смерти. Не вздумайте привязаться к кораблю. Это все. К выполнению приказа приступить.

Дект отдал честь двумя пальцами и, кивнув нам на выход, пошел первым. Мы петляли в лабиринте лестниц, пока не прошли желтую надпись выведенную через трафарет «Причал Б4». Надпись была на иностранном, скорее, выдуманном языке, но нейроинтерфейс сразу ее перевел, выведя текст перевода над оригиналом. Судя по лицам, только я смог прочесть ее и просветил спутников.

– «Причал Б4», – озвучил и пояснил я. Все кивнули и переглянулись.

– Только ты прочел, – констатировал Бишкек. – Странно, это, что только ты можешь.

– Ну, у меня нейроинтерфейс со старта стоит, а ты что отказался?

– Я че тебе, фраер какой? Короче, все, что хозяин бесплатно дает, душком тянет.

– Согласен, – в разговор бесцеремонно вклинился ОУКБ. – Имплантат нейроинтерфейса на шесть слотов стоит в игре двести евро, а тут нам ставят на два, но бесплатно и без условий. Он, конечно, не две сотни стоит, но все равно слишком жирно. Чуешь душок? Либо трекер отслеживания, либо еще что-то.

Слово снова взял Дима Бишкек:

– И заметь – здесь все без импланта, только ты такой фартовый, что получил его сразу. Короче, сдается мне, запрут нас в какой-нибудь дыре и просидим мы там до конца срока. А в делах будет пометка: «Склонен к побегу», ну или типа того.

Повисла тишина. Мы шли, огибая корабли, самые малые из которых были размерами с пяти- и девятиэтажки, самые большие же – небоскребы, положенные на бок. Вокруг сновали грузовые электрокары, дроиды-сварщики ползали по обшивке, а их операторы снизу через планшеты следили и управляли.

Дект поднял вверх руку и остановил безмолвную процессию напротив огромной открытой пасти грузового шлюза космической баржи.

– Баржа грузится, это еще часа на два. До загрузки располагаемся тут, отлучаться запрещено. Поссать – строем. Выспаться сможете в полете – два часа на отход от станции, двадцать минут в варп-прыжке и два часа до орбиты Евы. Там сбросим груз и на Лимб двинем.

– До орбиты? – прозвучал вопрос от пехотинца «КОТОЗАВРА» в зеленой робе с эмблемой рода войск на груди: меч в круге.

– На орбите планеты Z-1989J, или – рабочее название – Евы, грузовые капсулы десантируют на поверхность. В них провиант и подобное для аборигенов.

– Аборигенов? – переспросил уже я.

– Да. Участников экспедиции по освоению планеты. Как скинем груз, летим на Q-12 или Лимб. Вы туда приписаны как персонал планетоида-тюрьмы. Остальные вопросы – потом. Располагайтесь, знакомьтесь и отдыхайте.

Лимб – это тюрьма где содержатся особо опасные преступники. С нас общество еще имеет дивиденды, а эти ребята просто запечатаны в вирте пожизненно. Им даже сбежать в общий мир шансов нет. Тюрьма Лимб это Гуантанамо или ГУЛАГ, находящийся под поверхностью планеты. Поверхность же – кислотный безжизненный океан с вечным штормом.

Мы завалились на мешки и начали взглядом оценивать друг друга. Кактус я вынул, боясь раздавить растение. Так вышло подсознательно, что все сели в кучки по родам войск. Нас – инженеров – было трое, четверо пехотинцев, два космодесантника и двое пилотов. И эти кучи начали общаться обобщенно – кто-то кого-то знал, кто-то нет, но пока все общение строилось в этих образованиях. В нашей тройке решил нарушить молчание Бишкек:

– Ну, с КУВом я знаком, нормальный мужик. Давай с тобой знакомиться, ОУКБ?

– Гриха, восемнадцать лет, сам из Долгопы, – выдал ОУКБ.

– Дима, сорок семь годиков, Сургут, – принял эстафету Бишкек.

– Артем, двадцать четыре, Аткарск, под Саратовом короче, – представился и я.

И немного подумав, спросил:

– Грих, а что за Долгопа, и почему ОУКБ?

Гриша улыбнулся и ответил:

– Долгопа – это страна чудес! Приехал с мобилой, а уехал без, – и он улыбнулся еще шире, а потом пояснил. – Долгопа – это город Долгопрудный на севере Москвы. Ну был городом. Сейчас это район Москвы.

– А по поводу ника? Что-то фанатское? Я по тату на шее подумал, – напомнил я про еще один вопрос.

– Это околофутбольная аббревиатура: Отсоси У Красно-Белых. Были бы хоть немного в теме – знали бы. Я же за Мясо топлю. И не только на стадионе, за то и срок.

– Ясно, – я решил не провоцировать сложную тему. – У меня ник «RED», но он залочен для донатеров, а если сменить раскладку клавиатуры и набрать RED…

– …Получится КУВ, – кивнул Гриха. – Я понял.

– Ну а я Дима «Бишкек», еще с первой ходки, когда жил в Киргизии. Бишкек за то, что тряс деньги со столичных студентиков.

– Вот и познакомились, – кивнул я. – Курить охота.

– Это да-а-а… – ответил Дима, годящийся мне и Грихе в отцы. Но уж как познакомились, переобуваться поздно.

– Я курил последний раз на арене, – начал я. – Снял пачку с Костромы.

– А он где взял? – оживился Бишкек.

– Не знаю, сменял у конвоя, может, – предположил я.

– Ага. Скорее уж под хвост дал, – с сарказмом ответил он. – Что он может предложить охраннику кроме своей жопы? Петух он и есть петух.

Да уж. Неловкий вышел разговор. Вот как оно вышло. Надо было срочно менять тему, и я закинул удочку. Вряд ли у них была музычка. Стоило поделиться. И контакт укреплю и сглажу неловкую паузу.

– Мужики, а КПК у вас с собой? Наушники работают? Сколько памяти свободно?

– А че хотел? – оживился, услышав новую тему, ОУКБ.

– Могу музычкой поделиться. Пиратим, короче, – выдал я инфу.

– Где взял? Что есть? – подпрыгнул Бишкек и подтянулся ближе.

– Два терабайта, музыка, видео, – ответил я.

– Что за нее хочешь? – насторожился Гриша. Эта тема, в отличии от сигарет, зацепила и его.

– Ничего, – ответил я.

– Ценю, – кивнул он. – Но здесь пиратство музыки редкость, Ловят и штрафуют.

– Нас и так в клоаку галактики кидают без возможности выбраться. Не хочешь, не бери, – сказал я, не понимая опасений парня. – Или ты боишься, что еще добавят, после твоей статьи?

– Как передавать собрался? И с чего? – сменил тему Бишкек. Видимо решил, что после такого я могу дать заднюю.

– Я в мусоре жесткий диск нашел и починил.

– А передашь-то как? У нас нейроинтерфейса нет, – пытал меня глупыми вопросами Диман.

– Я же говорю – на КПК. Я модуль беспроводной связи поставил.

– Хитро. Только бесплатно не делись. В смысле с другими. Нам-то ты бесплатно скинешь. Мужик сказал… – словно прописные истинны, вещал зэк со стажем.

– Так ведь откуда деньги у сидельцев? – переспросил я. Идея навариться на этом грела душу.

– А бери бартером. Пусть должны будут, – выдал идею Бишкек. И я огорчился. Сейчас бы заработал и кинул деньги в УДО.

– Кислый вариант, – констатировал я.

– Ох. Да ты просто не понимаешь масштабов долга. Человек будет тебе должен не деньги, а услугу. А контракт не даст возможности тебя кинуть.

Тут стоило подумать, чем я и займусь сейчас. Я открыл торбу, и пряча от лишних глаз, сунул коробку диска Бишкеку и сказал пароль доступа к папке с медиа файлами. По умолчанию его не было, но мой внутренний параноик настоял на запароливании. Я лег головой на свой ранец, включил «Смысловые галлюцинации – За звезду полжизни» на повтор и погрузился в дрему с раздумьями.

Меня толкнул в плечо Бишкек и сунул обратно диск. Гриша уже что-то тыкал в планшете. Я убрал в сумку диск и снова улегся. Все цветастые кучки общались, спорили, а наша компашка возлежала на сумках и, кивая в такт музыке, с буддийской отрешенностью созерцая происходящее. Наверное, со стороны мы выглядели как любители легалайза, за что ловили непонятные взгляды от остальных. Так мы и провели остаток времени ожидания. Когда загрузка была завершена, нас поднял Дект и повел через грузовой отсек вверх по палубам корабля. Мы заняли пассажирский отсек, узкий и с сиденьями по обеим сторонам. Похож он был на вагон метро, но мы едва ли заполнили его четверть. Дект приказал пристегнуться, как только корабль загудел маневровыми движками.