– Тот колодец чист. Нужно спешить, пока не завалило.

– А с чего ты взял, что чист? – спросил Тиморис.

Даже на пороге смертельной опасности не хочется признаваться в существовании стрекоз-шпионок. Эгорд ткнул в демона.

– Ну этот же оттуда вывалился, значит, пройти можно.

– Эгорд, они близко! – крикнула Леарит.

Пять умертвий идут к живым неспешной, но уверенной поступью, их клин возглавляет жрец Альтеон, все объяты фиолетовым огнем.

Эгорд и спутники, не сговариваясь, выстраиваются полумесяцем. Клин и полумесяц по мере сближения замедляются, перестрелка взглядов, каждый выбирает жертву...

Кузнец в окровавленном закопченном фартуке с прорезью от меча, сам меч в ножнах за спиной. Проволочив по земле молот, кузнец перехватил его обеими руками, с размаху ударил о твердь, вспыхнули фиолетовые искры, под ногами глубокий отпечаток. Кузнец сгорбился в боевой стойке.

Рядом его невеста, у нее сохранились кусочки кожи, черные волосы почти как у Велиры. В пятнах почерневшей крови разодранное светло-зеленое платье с длинной юбкой, изумрудный корсет. Челюсти выпирают вперед, как у обезьян, в них много острых бритв. Пальцы – веера костяных кинжалов, а за спиной распущены костяные крылья, их острые фаланги могут колоть как копья. Хищно согнувшись, невеста шипит, крылья угрожающе бьют друг о друга с быстротой захлопывающейся мышеловки.

По другую сторону клина – гном. В кулаке топор-кирка, в другом – топор-лопата, орудия сверкают драгоценными камнями. Плащ осветленного волнуется на потоках фиолетовой силы, топоры высекли друг о друга сноп лиловых искр.

Громче всех свирепствует минотавр – копыто бьет по земле, вой жуткий, топор выписывает в воздухе петли, за лезвием сиреневый след. Минотавр долбанул кулаком в нагрудник, тот аж помялся. Безмозглый котел силы и ярости.

– Тиморис, возьми на себя кузнеца, – командует Эгорд. – Камалия, тебе лучше заняться гномом. Велира! Упокой несчастную невесту... Хафал, а слабо одолеть минотавра? Он такой же огромный.

– Кому слабо? Мне?! – возмущается демон. – Да я его как тряпку, смотри и учись, щенок ледяной!

– Ну, хоть щенок, а не червяк, и то хлеб.

Эгорд повернул лицо к Леарит.

– Солнце, наша цель – жрец.

Леарит кивнула.

Жрец Альтеон во главе клина, ведет себя спокойнее всех, белые одежды колышутся в некроэнергии, рука упирает в землю посох. Глазницы обращены на Эгорда, нижняя челюсть плавно качается, словно жрец что-то бормочет, но выходит какой-то жуткий потусторонний звук.

Хафал кинулся на минотавра, что с краю клина, раскрытой клешней, минотавр встретил ее рогами.

Бах!

Копыта минотавра и лапы демона вспахали на щебне гряду из борозд.

Гном развернулся к бьющимся, попытался ударить демона в спину, но на его пути вспыхнул призрак Камалии, она поставила посох поперек топоров. Прошла сквозь него, оказалась за спиной, рассерженный гном развернулся к ней, позабыв про Хафала.

Того минотавр уже опрокинул на лопатки, давит его горло древком топора, два чудовища рычат друг другу в морды, кто кого напугает.

Силисса и Велира уже прокатились мимо Эгорда в общем клубке, их расцепил удар о пень сталагмита, отбросило в разные стороны, но каждая вскочила ловко, начался шквалистый обмен ударами.

Кузнец с замогильным воплем побежал выручать невесту, но его сбил с ног Тиморис. Воин рубанул саблей по кости бедра, выбил лишь несколько крошек, а фиолетовая сила склеила разрез, кузнец рывком оттянул молот с земли, тот прошел наотмашь по широкой дуге, Тиморису пришлось отпрыгнуть.

Альтеон играет с Эгордом в гляделки, не обращая внимания на опасную суету вокруг. Даже на Леарит, которая всем видом показывает, что намерена драться с ним, не смотрит – только в глаза воина-мага.

И вот, жрец наклоняет посох, перехватить обеими руками, но на полпути посох замер. Альтеон словно задумался.

Эгорд настороженно всматривается...

Жрец медлит.

Не зная причины этой нерешительности, Эгорд украдкой бросил взгляд на Леарит, ее глаза ответили тревогой и недоумением.

В этот момент жрец быстро раскрутил посох над головой, тот нацелился на Леарит. С набалдашника сорвался фиолетовый луч. Леарит успела закрыться сферой света, однако только луч коснулся солнечного пузыря, как тот лопнул.

Еще луч – и то же случилось со щитом Эгорда.

Воин-маг метнул в жреца ледяную комету, но костяные руки выставили перекладину посоха вперед, и вокруг жреца вспыхнуло подобие светового щита, только фиолетовое.

Ледяной снаряд нырнул в щит и... вылетел обратно, к Эгорду!

Воин-маг с перекатом отскочил в сторону, комета пронеслась мимо.

Щит жреца погас, умертвие выбросило руку к Леарит, и девушку вздернуло лиловое облако телекинеза. Леарит зависла над землей, выгнулась. Облако душит ее, доспехи начали мяться, выжимать из хозяйки стон...

Жреца сшибла, как деревяшку в «городках», туша минотавра, которая летела, вращаясь бревном. Леарит упала, закашляла, Эгорд метнулся к ней.

Минотавр грохнулся, топор выскочил из лапы, груда железа и костей прокатилась еще, остановилась, на нее уже мчится, грохоча ногами, Хафал.

Лязгая железом, костяной человек-бык поднялся на четвереньки, топор вспыхнул сиренью и вернулся в ладонь, рогач встал на колено.

Хафал уже падает на него в длинном прыжке.

Его встретил рев и сокрушительный удар топора снизу вверх, вспыхнул фиолетовый полумесяц, демон полетел вверх кувыркаясь, рядом летят выбитые зубы и обрубок жвала...

– Хафал! – вскрикнула Велира.

Ей приходится отражать вихрь крыльев Силиссы, невеста-оборотень пускает в ход и пару когтистых кистей – миниатюрные копии крыльев, острые кости хлещут и хлещут, Велира едва успевает контратаковать, отступает. За Силиссой тянется след из кусочков костей и обрывков платья, но все эти частички вспыхивают огнем некросилы и устремляются к хозяйке, крутятся вокруг нее воронкой, сбивая с толку Велиру, а затем встают на место, как детали мозаики.

Эгорд вкачивает сияющий мед исцеления в Леарит.

– Солнце, как ты?

– Надо уходить, Эгорд, мы не справимся...

Помогает ей встать на ноги, на другом краю поля битвы сбитый минотавром жрец уже начал подниматься, глядя на Эгорда...

Минотавр, раскорячившись, словно преграждая путь, изрыгает страшный рев, из пасти бьет фиолетовое пламя. Гигант ударил себя плоскостью топора в грудь и побежал вперед, грохот копыт учащается, рога нацелились на демона.

Хафал только поднялся, покачиваясь, мотнул головой, кровь разбрызгалась со срубленной щеки...

Под дых врезались рога, вспороли насквозь, и два великана, сцепившись, покатились, шар летит грохочущими прыжками, вокруг него пляшет хвост, пучки лиловой энергии, мелькают клешни и блики топора.

Камалия, сражаясь с гномом, увела его далеко, похоже на «кошки-мышки». Гном прыгает за ней, бьет топорами, а та либо ускользает, либо проходит сквозь него.

Тиморису приходится уклоняться от молота, тот рассекает по широкой дуге вдоль земли или падает сверху. Воин, исчезая с пути стальной плиты, угощает кузнеца пинками, ударами сабель и веселыми матерными словечками.

В какой-то момент даже прыгнул на спину, обхватил как обезьяна дерево, но кузнец подпрыгнул, перевернулся спиной к земле и рухнул, удар принял на себя Тиморис.

– Уй!!!

Его конечности распластались, глаза на миг закатились. Кузнец вскочил, развернулся, на Тимориса опять полетел молот, воин откатился...

Внимание Эгорда разрывается на куски, но он держит связь со стрекозами, обозревает битву с разных сторон, пытается помогать всем товарищам, отвлекать врагов. Стрекозы кидаются в бой, однако яд не может причинить вред и без того мертвым существам.

Альтеон, тем временем, уже летит в фиолетовом облаке над головами сражающихся, края одежд волнуются, отсвечивает знак солнца на груди. Жрец снижается в сторону Эгорда, целясь посохом.

Леарит с разворота рубанула двуручным мечом, с клинка сорвалась к жрецу белая режущая волна в виде серпа, Альтеон легко и изящно, без суеты, уклонился, но теперь посох уставился на Леарит.