Хафал заметил в конце пещеры демона, убежал прикончить, Эгорд не стал держать, пусть развлекается, заодно устранит возможную слежку, лишь бы сам шуму не наделал.

Сгрудились вокруг небольшого кратера, в нем бурлит магма.

Подлечились, выпили зелий, Тиморис приготовил еду, но Велира отказалась есть стряпню отца. Тоже ушла, Тиморис за ней, упрашивает пожевать хоть малость.

Эгорд и Леарит сидят на земле, спины легли на борт кратера. Обнимая любимую, Эгорд слушает, как она дышит, как дышит он сам, как бурлит магма в котле.

А стрекозы сообщают, что вокруг. Картинки внутреннего зрения меняют одна другую, наслаиваясь...

Стрекозы нашли Тимориса и Велиру в пещере, полной желтых, оранжевых, красных растений. Отец и дочь сражаются друг против друга. Велира наступает, кричит, лицо искажено яростью, а Тиморис только и успевает сдавать назад, отражать, глаза круглые.

– Дочка...

– Ррра!

Лязг! Лязг!

– Дочуня, перестань, давай погово...

– Не смей сюсюкать!

Лязг!

– Я не дочуня, ты, вешалка бабья!

Велира пробила оборону отца, пинок в грудь, тот отлетел к подножию высоченного гриба у стены, шляпка дотягивается до входа в другую пещеру.

Тиморис вскочил, осмотрел быстро ножку гриба, придержав шлем.

Перехватил сабли иначе, руки теперь как лапы богомола, сабля вошла в ножку, вторая выше, первая – еще выше, и так карабкается вверх, подошвы упираться в ножку, соскальзывают, но воин взбирается ловко, как паук.

Велира сомкнула сабли в золотого летуна, тот утянул ее вверх, она зависла над отцом, пнула его по кисти, воин взвизгнул, повис на сабле, Велира сапожком по другой кисти. Тиморис с протяжным криком упал, прокатился по склону каменного пласта, вскочил, прихрамывая, убегает в соседнюю пещеру.

Велира пустила золотого нетопыря вниз по дуге, Тиморис панически озирается, уже не хромает, ноги обгоняют туловище.

– Дочка, мы можем решить культурно!

– А мы разве не культурно?!

– Это варварство!

– Ну что ты, папуля, доказывать правоту вспарыванием брюха – культурная традиция многих племен, куда меня бросала судьба, ведь рядом не было отца, который бы не позволил всяким вшивым судьбам бросаться дочерью!

Велира протаранила Тимориса в зад, тот с воплем пролетел вперед, выкатился кубарем в другую пещеру, Велира приземлилась на вмятины, которые он оставил, сабли расцепились, дочь продолжает погоню на ногах.

Тиморис поднялся, руки быстро закрутились в клубок, метнули огненный шар, но Велира отбила несчастную пародию на файербол саблей.

Тиморис вздрогнул, пустился бежать с заячьей прытью.

– Дочка, я был не прав, признаю!

Споткнулся о булыжник, растянулся, проехал по земле, ослепив дочь пылевой змеей, но Велира из этой тучи выметнулась. Тиморис едва успел вскочить, на него летит сабля, пришлось закрыться наручами.

Лязг!

– Ау! – стон Тимориса.

Его рука и сабля Велиры шарахнулись друг от друга.

Велира обрушила вторую саблю, Тиморис подставил другие наручи.

– Ааау!

Велира с рыком рубанула сразу двумя, Тиморис нырнул под одну за спину дочери, обхватил смуглянку обеими руками, поднял.

Разбойница взревела, начала вырываться. Ноги дрыгаются, предплечья с саблями машут нелепо, черный хлыст волос хлещет, Тиморис выплевывает локоны.

– Не смей лапать, юбочник потный, я тебе не портовая девка!

Велира укусила за кисть до крови.

– Ааааау! Дочка, Ямор тебя!.. Хватит!

Но Тиморис держит крепко.

– Да меня не только Ямор!.. – задыхается Велира от гнева. – Меня столько уродов, пока тебя не было...

– Больше ни один не посмеет пальцем тронуть!

– А ты что делаешь?!

– Я в воспитательных целях! Ты не оставляешь выбора, я тоже хочу жить!

Велира перестала дергаться, дышит тяжело.

– Меня и так уже не трогают. Жизнь научила давать сдачи. Мои пираты боялись меня как огня...

– Я тебе тоже... как огня, можешь не сомневаться. Надеюсь, тебе нравится.

– Еще как!

– Вот и славно. Надеюсь, вкусная еда и хорошее питье нравятся не меньше. Давай приготовлю чего-нибудь, сможешь бить меня со свежими силами еще больнее.

– Сперва руки убери!

Тиморис отпустил.

Дочь вырвалась на метр вперед, разворот, сабли ощетинились. Дышит свирепо...

Воин чуть пригнулся, готовый закрыться руками, если что, рожа несчастная.

Золотые сабли медленно опускаются, хотя взмокшее смуглое лицо всем видом кричит «чтоб тебя Ямор» и так далее. Велира сдула с глаза черную пружинку, сабля села за спину, вторая в кулаке.

Велира отвернулась, побрела прочь.

Тиморис просиял, кинулся за ней, но тут же затормозил, взгляд рыскает по земле, воин кидается в разные стороны – собирает ингредиенты для кулинарной магии...

Ночлег пришлось пропустить, нужно скорее убраться с территории Милиты.

Хорошо, что есть зелья, прогоняют усталость, дарят силы. В конце концов, Эгорд, путешествуя с Витором, обходился порой и без зелий, и без сна, и как-то все равно выбирались, в том числе – из подземелий.

Чтобы отвлечь Леарит от нехороших мыслей и усталости, Эгорд рассказывает ей истории о том, как он и Витор бродили по миру.

За свою бурную жизнь друзья истоптали немало подземелий. В поисках сокровищ, похищенного кровожадной тварью человека или головы самой твари. А то и просто иной дороги через местность не было.

Например, когда жили в Старге, Орден поручил разыскать в пригороде сельского мальчика, тот пропал в месте, где были обнаружены следы темной магии. Следы привели Витора и Эгорда в подземелье под озером, там обитали всякие твари, наверх не выходили, вреда людям от них не было лишь потому, что рыбы в озере хватало. Потому Орден это логово не трогал.

Витор и Эгорд решили, что мальчишка сгинул, твари утащили, придется послать отряд жрецов и осветленных для зачистки пещер, но все-таки пошли по следу дальше.

И нашли!

Живого, почти невредимого, в самом глубоком хвосте подземелья. Оказалось, мальчуган где-то ухитрился раскопать Темную Книгу, сбежал туда, где никто из сельских не мог его найти и достать, и занялся изучением темной магии – накопить силу, а потом выйти наверх и отомстить всем мальчишкам и взрослым в селе, которые его шугали, он был слабым, болезненным, отпор дать не мог.

Мальчишка успел выучить из Книги энергетический вампиризм, которым владеет Эгорд, исчертил рунами-ловушками пол и стены своей пещеры, благо Эгорд заметил вовремя и обошел все.

Вообще-то, даже подростков, которые успели вкусить плоды темной магии, полагается убивать, как это ни жестоко, потому что, познав столь легкий путь к могуществу, уже вряд ли смогут устоять – с этим завязать куда труднее, чем с пьянством, игрой или бабами.

Эгорд уже собрался убить, быстро и безболезненно, но Витор остановил.

«Есть другой выход».

Отнял у мальчика Темную Книгу, а взамен дал учебник светлой магии для новичков, который Эгорд таскал с собой – тогда еще сам лишь начинал учиться. Также пареньку оставили молитвенник, а еще еду, питье, лекарства и одежду.

«Останешься тут, – говорил Витор сурово. – Тебе повезло, что сумел забраться сюда, минув тварей, что кишат здесь. Наверное, не привыкли к гостям-добровольцам, не сообразили сразу. Но теперь о тебе знают, регулярно атакуют твой уголок, судя по тому, сколько капканов ты тут наставил. Что ж, раз успел выучить заклинание Темной Книги – пусть так, оно поможет выжить тут на первых порах. Но чтобы выбраться, придется освоить еще и это, – он помахал томиком светлой магии, – что весьма непросто. Если и впрямь чего-то стоишь – выберешься. А твоим родителям скажем, что тебя задрал и сожрал медведь».

Мальчишка кинулся на Витора с кулаками.

«Нет! Мама! Папа! Они же будут плакать, а я ведь живой! Я хотел сделать больно не им! Не им!»

Разумеется, побить здоровенного мужика в доспехах голыми ручонками у низкорослого худого мальчишки не вышло, но Витор был жутко доволен.

«Характер есть! Выберешься!»