В машине Пыра помимо рации имелся перехватчик, как только он поймал чей-то радиообмен, стало понятно, что мы тут не одни. Расшифровать сигнал прибор, конечно, не мог, но сам факт чьего-то присутствия в эфире говорил о многом. Это радует, хотя бы не получим неожиданный удар. Пещерники вполне могли бы использовать телепата, чтобы исключить любые риски, но, видимо, они слишком полагались на фактор неожиданности.

Впереди по бокам огромные сугробы – идеально, чтобы провернуть одну уловку.

– У нас смена водителя, – выдал я в эфир следующую условную фразу.

Колонна остановилась. Пыр ехал сзади нас и припарковался в упор, чуть ли не до щелчка. Я освободил водительское место, и Воронцов сел за руль. В салоне кроме него никого не осталось, я последним нырнул в люк в полу, прополз под днищем и добрался до машины командира, Танк втащил меня внутрь, и мы снова тронулись.

Слева и справа потянулись ангары с самолетами. Взлетную полосу, по которой мы ехали, перегораживал небольшой самолет для частных рейсов. Придется либо съезжать с полосы и по сугробам ползти, либо цеплять эту тушку тросами и стягивать в кювет. Что так, что так мы будет уязвимы.

– Откат, твой выход, – скомандовал Пыр. Молодой, еще незнающий с какой стороны за бритву взяться, парень встал и начал взбираться по лесенке, высунувшись из люка, он взмахнул рукой, будто в ней волшебная палочка. Использовав свой дар, тут же оправдал имя и рухнул без сознания на руки страхующим товарищам.

Самолет, перегораживающий полосу, словно на мине подорвался. От взрыва его подбросило вверх, и он запрокинулся на спину, свалившись с дороги. Клубы черного дыма взметнулись вверх, оповещая тварей на множество километров вокруг о том, что здесь начинается что-то интересное.

В этот же миг дрон разнесло в щепки, раздались характерные хлопки, перешедшие в свист, и тут же спереди громыхнуло. Не меньше десяти снарядов врезалось в машину Воронцова. Полыхнувший автомобиль нехило искорежило. Остается лишь надеяться, что защитное поле уберегло друга.

Следующей целью по классике должны стать передняя и задняя машины. Иллюзионист сработал как надо, исказив местоположение техники, потому минометные и гранатометные залпы почти не нанесли урона.

В это время вокруг нас возник воздушный барьер, сам Пыр создал какую-то гравитационную аномалию, все осколки и пулеметные пули зависали в воздухе.

Сенсы уже указали наводчикам местоположение противников. Бортовой пулемет и пушка 2А42 начали свою ритмичную смертельную считалочку, прошивая насквозь самолеты, ангары, заправщики и засевших в укрытиях врагов.

Десантные группы, прикрываясь щитами и защитными умениями, направились на зачистку.

– Ворон, мать твою, ты как? – не выдержал я и вызвал его по рации.

– Норма, – донеслось в ответ.

– Заноза, – гаркнул Пыр. – Дальний ангар, не меньше пяти человек, есть пулемет.

Возможно, резервная группа раз засели так далеко.

– Принял, – отозвался я. За секунду, как отрабатывали, мы покинули салон, каждый через свой люк. Повсюду свистели пули, полыхал огонь, кто-то кричал.

Я и Танк, как самые тяжело бронированные, двигались по бокам, спереди бежал Воронцов со своим защитным полем, в центре Варик и Салага.

Вокруг взрывались «сесны», транспортеры и какие-то совсем музейного вида кукурузники. Один из снарядов попал в бензовоз или склад боезапасов противника, рвануло так, что ангар разнесло как жестяную банку от петарды, чья-то горящая голова взлетела метров на двадцать, упала в сугроб в шаге от меня, оттуда донеслось характерное шипение.

Гранатометные выстрелы со стороны противника почти прекратились, стычка перешла в следующую стадию, поле боя превратилось в схватку штурмовых групп. За нами все это время должна была ехать группа поддержки в невидимости, если им ничего не помешало, они ударят противнику в тыл.

Откуда-то выскочил йети, я даже на спуск нажать не успел, его снесло авиационным колесом. Бегущего по полосе горящего пещерника схапал другой мутант. Правильно, горячее нужно кушать, как минимум, раз в день.

– Влево принять! – скомандовал я, и в этот же миг самолет, за которым мы пробежали, начали крошить из пулемета. Салага уже успел запустить запасной дрон и разведал то место, что нам предстояло штурмовать.

– Из него палят, суки, прям сквозь стену ангара. Окопались, баррикада из подручных материалов. В основном, колеса и бочки, скорей всего не пустые.

– Танк, уходи с Вариком вправо, начни долбить из гранатомета, а Варику пулемет передай, отвлекайте внимание, мы с другой стороны зайдем.

Двойка отделилась, перебегая от одного горящего куска металла до другого в поисках удобной для обстрела точки. Защитное поле Воронцова дважды вспыхнуло – работал снайпер.

– Он на тебе, – крикнул я товарищу, а сам потянул Салагу за рукав. Мы упали за рухнувший столб. Напарник нырнул в невидимость и подтащил чье-то замороженное тело и пару колес, хоть какое-то укрытие.

– Снайпер работает с крыши главного здания, – сказал он в рацию Воронцову.

– Вижу, – ответил тот.

Вражеский кинетик психанул и запустил самолетом в огрызающееся из пулемета авто вояк. Внутри сидел клокстопер, который успел вытащить стрелка, стоило моргнуть, и оба они исчезли в дыму.

Я воспользовался паузой и переключился в общий эфир, чтобы узнать обстановку, а то, может, нас уже дрюкают по всем фронтам, и пора сваливать.

– Минус один.

– Вижу пироманта.

– У меня второй трехсотый в группе.

– Дай им грену.

– Тут ассасин в невидимости… У-а-а-уау-! Хгр! Бл-ы-ыр! Фыф. Грыхр!

– Сёгун, давай. Я тебя прикрываю.

– А-а-а-а! Сука, потушите.

– В снег падай, в снег, дебил!

– Да отработайте уже снайпера! – зарычал Пыр.

Надо было что-то делать. Подмоги, похоже, не будет. Операция скатывается в фарс. Скоро от контратаки к обороне перейдем.

– Танк, до главного здания достанешь?

– Только если с пулемета.

– Аккуратно давай-те.

Едва кваз переключил огонь, как Воронцов доложился.

– Красавчики, отработал его.

– Танк действуй дальше по плану, – сказал я. – Снайпер в минусе, – выдал уже в общий эфир.

Мы соединились с Воронцовым и подкрались к противнику. Баррикада у них и, правда, неплохая.

– Салага, давай в инвиз и сразу гранаты четыре им закинь, Воронцов, справа зайди, отвлекай внимание.

Оба бойца кивнули, я пристроился за погрузчиком и подготовил оружие к стрельбе. Четыре гранатных взрыва слились в один долгий. Я не стал ждать, пока развеется дым, а начал поливать точку короткими очередями по три патрона. Опустошил магазин и, на ходу перезаряжаясь, забежал под прикрытие Воронцова.

– Сколько маны осталось?

– На минуту максимум.

– Нормально, – сказал я. – Салага, будь готов. Танк, Варик, отбой. Нас зацепите.

Воронцов оставил снайперскую винтовку и вооружился пистолетом-пулеметом. Мы синхронно побежали, разделив обзор на два сектора обстрела, ворвались в ангар.

На моей зоне ответственности пулеметная точка. Человек с половиной головы культей заткнул дырку в боку, а тремя пальцами относительно целой руки пытался вколоть спек. Выстрел! Тут же перевести прицел. Серый самолет, из-за колеса высунулось дуло. Вспышка! Защитное поле отработало как надо. Тут же взял стрелка на мушку и дал залп на пять патронов. Воронцов тоже не зевал, стрелял в кого-то.

– Десять секунд! – кричит он.

Из-за ящиков в углу вылетает рука, метнуть гранату не успевает, марево, возникшее над ней, выбивает зеленую тушку. Ай да Салага, ай да молодец. Взрыв! За ящиком вспышки выстрелов. Под потолком что-то клубится. Сгусток черного дыма пытается просочиться через дыру от осколков. Навелся, трижды выжал спуск. Грузное тело с криком падает на землю. Хруст костей. Занавес.

– Я все, – орет Воронцов, и мы ныряем щучкой в пулеметную точку. Я умудрился обжечься дулом все еще раскаленного ствола пулемета. Сам стрелок хрипел и хватал меня за ноги. Пришлось вмазать ботинком раз десять, живучий, сука, как инопланетянин.