– Зазнайка, – язвительный тон моментально привел в чувство, – никогда бы не подумал, что ты станешь за мной подсматривать.

Я почему-то растерялась и, мысленно обругав себя распоследними словами, отвела взгляд.

От позора спас внезапно выпрыгнувший из камышей щенок. Бегая по кромке воды, воинственно подпрыгивая и скаля крохотные зубки, он принялся звонко облаивать стоящего в воде Хорста.

Воспользовавшись моментом, вскочила на ноги и одним четким движением сцапала неуемного песика.

– Попался, марафонец! – зло прошипела я, прижимая к груди вырывающегося из рук проказника, и пригрозила:

– Еще раз сбежишь – с позором верну тебя обратно! – На меня жалостливо посмотрели черными бусинками глаз и тихонько заскулили. – И не строй из себя несчастного! – возмутилась я, разворачиваясь, чтобы поскорее уйти отсюда подальше.

– Ангел!

Мне показалось, или голос Крысеныша раздался прямо за спиной? И точно! Повернувшись, вижу, как еще пару мгновений назад плескавшийся в холодной воде блондин оказался на берегу и теперь лениво повязывает полотенце в районе пояса.

– Ну? – очень вежливо спросила я, старательно глядя только в серые глаза.

И ни в коем случае не смотреть на то, что ниже!

А ниже были невероятно широкие плечи, мускулистые руки, рельефный торс, белое махровое полотенце…

Гребаный Скол, я сказала – не смотреть!

– Насладилась? – самодовольно улыбнулся Крысеныш.

– Не-а, – мотаю головой, вспомнив, с кем имею дело, и тут же беру себя в руки: – Покрутись, а то твоя противная рожа всю эстетику губит.

В этот раз блондин даже не скривился, просто как-то устрашающе сложил на груди огромные руки и сказал:

– Поговорить надо.

Я глянула в сторону призывно горящих невдалеке окон общежития, передернула плечами от крепчающего к вечеру холода и посильнее прижала к себе рычащего песика.

– Хорст, может, дойдем до…

– Это срочно, – перебил парень, не оставляя мне шанса.

Я тяжело вздохнула, понимая, что просто так отделаться от доставучего Темного не получится, и, независимо пожав плечами, пошла к ближайшему дереву в надежде, что Крысеныш за время моего неспешного подъема успеет натянуть на себя одежду.

То ли я такая медленная, то ли блондин чересчур быстрый, но к дереву мы подошли вместе. И тут случилось неожиданное. Хорст сел, расстелил на траве рядом свою куртку и галантно предложил:

– Присаживайся…

Я с удивлением посмотрела на него сверху вниз, поймала взгляд непроницаемых серых глаз, которые – еще одно «о, чудо!» – не пылали привычной злостью.

– Что-то случилось? – спросила испуганным шепотом.

Хорст мотнул головой, похлопал по куртке ладонью и повторил:

– Садись, – попросил он и опять как-то странно посмотрел снизу-вверх: – Давай хоть раз поговорим по-человечески…

Окончательно растерявшись, я по инерции продолжила вести себя как послушная девочка и спокойно села. Щенок тут же развернул мордашку к Темному и недовольно заворчал, напоминая всем присутствующим, что он бдит.

– Ангел, ты веришь в любовь с первого взгляда?

Неожиданный вопрос и, откровенно говоря, странное поведение парня окончательно и бесповоротно загнали меня в тупик.

– Что?! – выдохнула я, пытаясь собрать расползающиеся по углам мысли.

Парень резко повернулся, пару секунд вглядывался в мое возмущенно-потерянное лицо и кивнул:

– Вот и я не верю…

Хорст отвернулся и принялся задумчиво рассматривать тихую водную гладь. Его могучие плечи опустились, лицо разгладилось, а взгляд стал таким задумчиво-философским, словно со мной рядом сидел не Крысеныш, а великий мыслитель.

А-а-а-а-а! Кто-нибудь! Что, на фиг, здесь происходит?!

Судорожно сглотнув, я глянула на подозрительно притихшего песика и осторожно спросила:

– А чего это ты о любви… – на секунду осекаюсь, но мужественно договариваю, что хотела: – У тебя проблемы с Роззи?

Блондин как-то подозрительно фыркнул и переплел длинные пальцы.

– Почти, – продолжая сверлить серыми глазами пруд, сказал парень. – С Эми…

Я аж подпрыгнула от такого известия.

Да что у него с головой? У него же есть Роззи – красивая, умная и явно влюбленная. А у Эми есть Шарги, и они-то стопроцентно созданы друг для друга!

Решительно отсадив щенка, крутанулась и села вполоборота к парню.

– Ты это, кобелина заморская, брось! – хватая его за край расстегнутой рубашки, зашипела я. – Эми – малышка! Маленькая, трогательная, не испорченная злостью этого мира! Такие, как ты, даже мечтать о ней не должны! Слышишь?!

Блондин посмотрел в мое разгневанное лицо, нахмурился и неожиданно громко рассмеялся.

– Ты еще и ржешь? – возмутилась я пуще прежнего. – Предупреждаю, если не прекратишь…

– То что? – фыркнул Темный, продолжая язвительно ржать. – Поразишь меня искрометным юмором или проткнешь насквозь остротой ума?

Не знаю, для чего парень так настойчиво провоцировал одну Светлую полунаемницу, но я в конечном итоге повелась. Зарычав так грозно, что даже сидящий рядом щенок испуганно прижал пузико к траве, я выхватила нож… который Темный, естественно, перехватил.

Моя ладошка попала в плен огромной руки, тонкое лезвие перекочевало к Крысенышу в карман, а затем взятую в плен ладонь осторожно погладили горячими пальцами.

– Не получается у нас нормально разговаривать, – как-то отстраненно, с печалью на лице, тихо констатировал Хорст, продолжая легкие поглаживания.

Я дернулась, вырывая руку, и Темный не стал удерживать, хотя был физически сильнее.

– Эми – самое доброе существо из всех, – с неожиданной теплотой в голосе заговорил парень. – Она выросла у меня на глазах. Я водил ее на ярмарку, учил плавать, рассказывал на ночь сказки… Возможно, поэтому никак не могу поверить в то, что девочка стала взрослой.

– Так ты… Вы… родственники? – поразилась я.

Темный улыбнулся, и от этого недовольные черты лица разгладились, а он сам весь стал каким-то непривычно мягким.

– Она моя племянница.

Ну, конечно! Я чуть не треснула себя по лбу, внезапно осознав очевидное.

– Так вот почему ты хотел спихнуть Шарги домой. И вот почему Эми – единственная, кто отважно пошел против тебя и не подписал ту дурацкую докладную на меня. И вот почему она не смущается тебя! – догадалась я и тут же нахмурилась: – Доставала, а чем тебе Шарги не угодил?

– Всем, – безапелляционным тоном заявил он. – Слабый, молодой, без положения, без перспектив.

Я едва заметно улыбнулась. Уж очень сейчас Хорст напомнил мне Крестного. Вот точно с такой же интонацией тот отзывался о Руслане.

– Проблема в том, что Эмилии он очень нравится, – продолжил Темный. – Она увидела его год назад, когда я привел ее на совет, и влюбилась в этого невзрачного мальчишку, а когда встал вопрос о нашей поездке, она отказалась ехать без него. И ни я, ни семья не смогли ее переубедить!

Старательно сдерживаю рвущуюся наружу улыбку. Ай да скромняшка Эми! Так значит, вот как начались их отношения с Шарги. Но больше всего в этой ситуации меня веселила реакция Хорста. Он недовольно хмурил брови и нервно барабанил пальцами по коленке, словно обеспокоенный папашка.

– Ангел, – тихо позвал Темный, – посоветуй мне что-нибудь…

«Все! Я свой лимит на сегодня уже исчерпало», – заявило удивление и скрылось в неизвестном направлении.

– Гауф-ф-ф, – согласно сообщил песик и, лизнув мою руку, умчался в ближайшие кусты.

– А что тут посоветуешь? – вздохнула я и дружески похлопала растерянного дядюшку по плечу: – Смирись и жди! В конце концов либо ты, либо Эми измените свое мнение о Шарги.

Хорст хмыкнул и отвернулся, в очередной раз доказывая, что узколобые бараны своих мнений не меняют.

Эх, бедные несчастные Шарги и Эми! Чувствую, обеспечит им дядя веселую жизнь.

– Доставала, ну, посуди сам, – принялась я сыпать доводами. – Эми – влюбленная дурочка, и, если ей запретят встречаться с Шарги, она сделает все, чтобы быть с ним. Просто из чувства противоречия.