Под лезвиями – деревянная табличка.

– «Сво-лочь... но по-хо-ро-нить на-до, – читает демон по слогам, жало медленно водит по строкам, – и-бо так тре-бу-ют... бо-ги».

Велира уставилась на демона, ресницы хлопают, рот приоткрыт.

– А ты где читать научился?

– Р-р-р...

Хафал покосился на свой мизинец, где «окольцо», с помощью него демон то и дело общается с Халлигом.

– С кем поведешься...

Демон отошел от могилы, вид такой, словно уличили в чем-то постыдном.

– Слушайте, – призвал Эгорд, снова поднес листок к глазам.

В письме гнома по имени Бам Дверной Стук говорится, что яхта Светлого Ордена дала бой пиратскому фрегату, капитан которого был умертвием. Жрецы и осветленные были в меньшинстве, но на их стороне была светлая магия, поэтому бой закончился потоплением обоих судов. Выжили трое – Дверной Стук, старший жрец Альтеон, а также безызвестный минотавр-пират.

Их выбросило на берег ближайшего острова, гном и жрец пустились в погоню за третьим, а когда наткнулись на поселение людей, стало ясно, что минотавр уже взбаламутил здешний покой: мужчины в ярости трясли вилами, женщины ревели над трупами двух зарубленных жителей.

Гном и жрец узнали, что минотавр ворвался в дом, зарубил мужчин – отца и сына, взял еду и питье, а также унес дочь, красавицу Силиссу. Кузнец Дораф, ее жених, уже помчался по следу, в скалы. Гном и жрец отправились за ними.

В скалах быстро догнали кузнеца, попытались уговорить вернуться, обещали найти невесту, но тот был на грани безумия, легче было убить, чем отговорить, тогда все трое пустились в погоню за пиратом.

С помощью магии идти по следу минотавра было просто, но поисковый фантом уводил группу все глубже и глубже, нагнали только через трое суток, да и то потому, что тот уже был мертв. На распластанном теле сидела тварь с серой, как вечерняя мгла, кожей и черными жилами, под черными занавесами волос горели красные глаза, из спины торчали кожаные крылья, увенчанные костяными кинжалами, пальцы были как мечи, а между ними сверкали перепонки.

На ней было окровавленное платье, Дораф узнал его, как и черты лица, когда тварь оскалилась, будто волк, у которого захотели отнять добычу. Нечто бросилось в атаку, ценой огромных усилий удалось монстра скрутить. Пока гном и кузнец держали тварь, жрец читал молитву.

Подобие гигантской летучей мыши пыталось вырваться, а затем пронзительно взвыло. Это длилось вечность, но молитва подействовала, и Силисса выть перестала, разум вернулся, но жрец сказал, что ненадолго.

Силисса рассказала, что минотавр сел на привал, первый за все время, выжрал припасы, выпил вино, а затем решил изнасиловать ее, но Силиссе удалось сбежать.

В бегах наткнулась на издыхающую от старости королеву летучих мышей-вампиров. Их королевы, умирая, улетают отшельничать, уступая место молодой королеве. А эта была уже так слаба, что не могла наброситься на Силиссу.

Тогда беглянка подняла королеву на руки, приставила ее клыки к своему горлу, позволила напиться. А когда минотавр догнал, то столкнулся уже не со слабой девушкой, а с опасной тварью. И потерпел поражение.

Разум вновь начал покидать Силиссу-оборотня, и она попросила ее убить. Дораф прижал невесту к себе, она обняла крыльями, и рука жениха вонзила меч ей в спину, клинок пронзил насквозь ее и кузнеца, вылез из его спины. На коленях, слитые в поцелуе, отпускали утекавшую из них жизнь, да так и застыли навеки...

Велира закусила губу, глаза огромные как сливы, на мокром месте, вот-вот хлынут два ручья.

Хафал пихнул ее локтем в бок.

– Чо у тебя с рожей?

Велира проглотила комок, шмыгнула носом, зло покосилась на демона.

– Ничего.

Эгорд продолжил читать.

Жрец закончил молитву над погибшими, и пещеру затопило хлопанье множества крыльев и визг, похожий на вопль Силиссы, когда ее держали. Своим протяжным воем она призвала летучих мышей-вампиров, со всех гнезд, до которых добрался вопль, и вскоре жреца и гнома окружила черная туча.

Вспыхнул бой, но мышей было столько, что гнома почти сразу сбросили на землю, он ударился затылком о камень и потерял сознание. А когда очнулся, увидел, что пещера завалена горящими, тлеющими, дымящими трупами мышей. Воздух еще сиял от недавно бушевавшей светлой магии, а рядом лежал мертвый Альтеон, бледный как призрак, худой настолько, что выпирали кости, весь в укусах.

Самым разумным было выбраться на поверхность, но долг осветленного велел похоронить павших. И гном принялся копать могилы, тратя последние припасы и силы. А когда работа подошла к концу и над каждой могилой была произнесена молитва, гном почуял, что летучие мыши все еще рядом, их по-прежнему много, скоро накроет вторая волна кровопийц.

Тогда он и сел за эти записи, исчертил мелким почерком весь лист с обеих сторон, услышал, что мыши совсем близко, многоточие...

Очевидно, Бам Дверной Стук встретил гибель в бою с мышами.

Эгорд убедился, когда носком сапога расковырял мох, под этим ковром – каша из косточек, ребрышек, черепков, земля уже успела переварить, и эти мыши бурлят сейчас в виде соков под кожей растений.

Воин-маг бережно свернул листок в трубочку, спрятал в своих вещах, затем опять подошел к гному, присел на колено. Ладонь скользит по его доспехам.

– Надо похоронить.

Хафал рыкнул, хвост оплел большой камень, поднял над собой, сдавил, валун хрустнул, фонтан каменных брызг, остальная часть вытекла каменным водопадом, улеглась горкой, взбив облако пыли.

– Опять дурацкие ритуалы... Без меня. Эй, девка, пошли подеремся, нечего тут делать!

– Неохота, – буркнула Велира.

Глядит на могилы кузнеца и его невесты, колени чуть подогнуты, словно с трудом держится, чтобы не осесть.

Хафал хлестнул ее хвостом по заднице.

Разворот, Велира вытащила из-за спины сабли.

– Щас башку отрежу!

Хафал заржал, бросился убегать на четвереньках, Велира метнула саблю, побежала следом. Эта цепочка – демон, сабля, смуглянка – сделали крутой поворот, скрылись за скалой. Оттуда хохот демона, ругань Велиры и звон металла.

Тиморис позаимствовал у гномьего скелета топор-лопату, начал копать. Эгорд принялся за изготовление ледяного саркофага. Леарит наложила на лед чары, он стал светиться изнутри солнечным светом, лучики во все стороны как листики растений.

Леарит очистила кости и доспехи гнома от налета, насекомых и сорняков, Эгорд с помощью телекинеза аккуратно переложил мощи гнома в саркофаг. Тиморис закончил копать прямоугольную яму, рядом холм земли. Тиморис вернул топор-лопату гному, инструмент лег, скрестившись с топором-киркой, на грудь павшего осветленного. В розовом облаке телекинеза крышка опустилась на саркофаг. А саркофаг – в могилу.

Эгорд создал пару ледяных големов, те начали сгребать землю с холма в могилу.

Тиморис вытер пот со лба, вода из бутыли потекла в горло, жареная куриная ножка спасает воина от голода.

– А сразу создать этих ребят, – мычит с набитым ртом, тыча ножкой в големов, – чтобы рыли могилу вместо меня, нельзя было?

Эгорд улыбнулся.

– Тогда ты не смог бы принять участия в благородном деле.

Воин, кисло усмехнувшись, кивает.

– А, ну да, ну да...

Ему на плечо уселась Жея, начала клевать оставшееся на ножке мясо.

Возвращаются Хафал с Велирой, ярость пиратки сменилась усталым хихиканьем, сабли в руках болтаются, за остриями по земле борозды, Велира плетется рядом с демоном, тот обнимает ее за плечи хвостом, придерживает, сам шагает твердо, но тоже видна усталость, склонив голову, похабно улыбается своим мыслям. На теле уже зарастают порезы, демон почесывает синяк на животе, с подбородка капает красное, хотя рана уже высыхает. У Велиры на лбу и щеке – бордовые гусеницы царапин.

У свежей могилы наблюдают, как работают големы. Хафал скрестил лапы на груди, ступня неспешно притопывает. Когти скребут шрам на нижней челюсти.

– Источник силы, говоришь?

Подошел к куче земли, по-хозяйски заглянул в могилу. Хвост спихнул с холма волну земли, та закрыла кусок крышки саркофага, демон столкнул еще волну, начал грести землю ногой, не теряя гордой осанки и скрещенного положения рук, мол, я так, чисто из любопытства, от нечего делать...