Спросонья он не сразу заметил, что половина двора уже затоплена, и лишь когда наступил в лужу, до него дошло, что ручей решил отомстить за свое пленение. Зеленый, если память не изменяет, звали его именно так, бросил сигарету и побежал в дом.
Спустя пару минут оттуда выскочили четверо мужиков. Я залег и пытался высмотреть того, кто больше всех походил на Кощея. Заспанные, в распахнутых куртках они все были на одно лицо. Из второго дома вывалились еще трое человек.
Среди них я сразу опознал Кощея. Длинный и костлявый, скуластое лицо обтянуто кожей, глаза впалые. Крысы бестолково суетились, орали друг на друга, пока один из них, самый меленький и толстый, не начал раздавать всем пинки и оплеухи. Сразу стало понятно, кто тут главный, этого, кажется, Калач зовут. Эх, было бы нарезное, пустил пулю прямо меж его поросячьих глазок.
Началось интересное. Пиромант попытался испарить напирающую воду. Она, конечно, закипала на поверхности, но не в таких объемах, чтобы освободить хоть сантиметр суши. Получив по шее, мастер огня прекратил страдать херней и был направлен командиром вместе с остальными в дом.
Пока все вытаскивали рюкзаки и закидывали их на крыши жилищ, Калач отчитывал двух погрустневших подчиненных. Сам главнюк залез в бронированный внедорожник и подъехал в упор к дальней части забора. Бойцы взобрались по машине и перемахнули через частокол, подняв фонтан брызг и скрывшись с моего поля зрения.
Смех удалось сдержать с трудом. А уж когда они, наконец, выплыли и показались из-за забора дрожащие, в тяжелой мокрой одежде, еле переставляющие полные ледяной воды сапоги, на душе совсем потеплело. Настоящий спектакль, а не боевая вылазка.
Впрочем, расслабляться не стоило. Это только начало. План во многом построен на импровизации, ведь я не могу знать, что еще выкинут Крысы. Окончательно свернув шею второму пленнику, укрылся в будке, отставил ружье в сторонку, взял топор в правую руку, а нож в левую и стал ждать.
Скрип деревянного покрытия выдал визитеров, их застуженные мозги соображали туго, потому они не насторожились, увидев перерезанную веревку, а может, просто знали, что те двое наркот те еще чудилы. В любом случае когда один из крысят открыл дверь, он ожидал увидеть все, что угодно, кроме стремительно приближающегося лезвия топора.
Лобовая кость хрустнула. Я почувствовал, что топор засел плотно, и, не желая тратить лишнюю секунду, просто отпустил рукоять, в это время левая рука выстрелила вперед, нож пробил горло второго бойца и застрял меж позвоночных дисков.
Подождал минуту, когда тела перестанут содрогаться, вынул оружие и отмыл от крови. К сожалению, оба придурка пришли без огнестрела. Так что я снова на прежней позиции. Врагов все так же много, но ни мне до них, ни им до меня не добраться.
Минут через десять, когда поток воды не прекратится, а бойцы не вернутся, командир заподозрит неладное. Что же он тогда предпримет?
Главный решил пойти на отчаянные меры. Один из бойцов промок по пояс, но взобрался на ворота и активировал механизм. Подвесной мост упал, но даже до земли не долетел, плюхнулся на поверхность воды, да там и остался, немного покачиваясь.
Еще двое крысюков завели второй внедорожник, толком ему прогреться не дали и рванули с места в карьер. Машина бодро преодолела первые метры глубокой лужи. Уже на уровне выезда из ворот у нее возникли проблемы – колеса полностью скрыло водой.
С горем пополам внедорожник заехал на мост. Придавил его, опускаясь еще глубже, и, когда выехал, поток воды попросту подхватил машину. Поначалу колеса давали неплохое сопротивление, и авто немного проплыло, но потом непрогретому движку не хватило мощи, и он заглох.
Транспорт стащило с моста в ров, проволокло по нему до поворота. Там внедорожник застрял мордой вниз. Двое пассажиров пытались выбраться. Прошла минута, прежде чем стекло сзади выдавило вспышкой пламени. Окровавленный пиромант выбрался наверх, отдышался и спустя пару минут вытащил товарища. С большим трудом им удалось добраться до суши. Если б Калач предпринял этот шаг первым, то мог претендовать на успех, и тогда у меня возникли бы проблемы, а так эта акция изначально была обречена на провал.
Калач оставил Кощея и еще одного бойца на крыше, а сам со всеми остальными, вооружился автоматами и полез на внедорожник, чтобы преодолеть ров там, где течение не пытается воткнуть тебя в бревна. Пора и мне сваливать.
Я покинул дамбу и побежал к главному входу. Пиромант с товарищем так увлеклись выжимкой вещей, что пропустили моё появление. Когда огневик засек меня, то стоял в одном сапоге, выливая воду из второго. Стоит отметить его реакцию, тут же дал по мне как из огнемета, только не удержался, свалился в воду, его понесло течением, ударило о машину, и он скрылся за поворотом.
Второй бандит даже успел схватить оружие, только прозвучал щелчок, а не выстрел. Вместо того, чтобы бросить карабин и схватиться за пистолет, который скорей всего был готов к бою, он запаниковал и еще несколько раз нажал на спусковой крючок. За это время я приблизился и взмахнул топором.
Противник нырнул в невидимость, только вот следы на мокром снегу все равно оставались. Лезвие топора рассекло прозрачное марево и остановилось в мягкой плоти. Что интересно, кровь хлынула, но противник так и остался прозрачным. На всякий случай я еще трижды всадил топор, а то знаем мы эти фокусы с живучестью.
Я обмотал патронташ вокруг головы, а один пулевой зажал в зубах, переплыл ров, всадил нож в стык между бревнами и таким макаром приблизился к воротам. Вода была холодная, но с озерной не сравнится. Выглянул. Оставшийся караулить Кощея боец подпрыгивал на крыше, хрустя шифером и стараясь разглядеть, где там Калач с остальной братией.
Ксер подсказал ему залезть на кирпичный дымоход. Боец так и поступил. Оперся на плечо Кощея, взобрался на дымоход, даже ни одного кирпича не сломал. Я уже прицелился и начал прожимать слабину спуска, когда Кощей резко толкнул бойца.
Тот кубарем слетел с крыши, увлекая за собой куски битого шифера, грохнулся на землю и сломал шею. Сам ксер ловко скатился на козырек крыльца, а затем спрыгнул, подобрал автомат и бросился к воротам.
В этот момент поток резко ослаб. Калач с бойцами добрался до плотины и перерезал веревку. Через минуту вода вырвется за пределы заводи, но уже не будет течь только в этом направлении.
Ксер с ахом влетел в холодную воду, поднял автомат, начал проплывать арку. Я схватил его за шкирку и вырвал оружие из рук. Несколько раз окунул, подавив сопротивление, и швырнул на тот берег. Следом переплыл сам.
– Спрячься в камнях, – шикнул я на него и подопнул ксера для убедительности.
Сам же выворотил несколько булыжников покрупнее, выложил их перед собой, улегся и взял дамбу в прицел. Щелкнул предохранителем и, как только показался силуэт одного из бойцов, дал три коротких очереди.
– Пошли! – скомандовал я ксеру и погнал его налево и вперед, чтобы частокол встал между нами и плотиной.
Вслед стреляли, но, то ли стрелки косые, то ли не очень видели цель, пули ложились минимум в трех десятках метров от нас. Когда мы окончательно выбежали из прицельного радиуса действия, я бросил грелку во фляжку с живцом. Взболтал и сделал несколько приличных глотков. Вручил пойло ксеру, он благодарно кивнул и выпил.
Вопросов не задавал, шел молча и фокусов не выкидывал. Выжались мы в ближайшем леске, благо, с силой кваза получалось сразу чуть ли не насухо. Снова выпили разогревающее снадобье и пошли дальше. В предрассветных сумерках я слегка плутанул и вывел нас в какой-то дремучий лес.
Ни одного следа зверя или зараженного нам не попалось, поэтому когда я увидел бережно укрытую снегом землянку, решил заглянуть на огонёк и чуть передохнуть. Пока отрывали вход, даже немного разогрелись.
– Здравствуй, изба, – сипло изрек Кощей, когда входил, и ласково похлопал по косяку.
– Охотник? – скептически глянул я на него.
– Бывший, – ответил он.
