– Тьфу ты! – шикнул Варик, когда её обладатель полностью выбрался из снега. Доведенный до почти полного истощения снегоступ потратил остаток сил на то, чтобы показаться на поверхности. Он настолько оголодал, что не мог заурчать и подняться на ноги.

На нем имелся тяжелый ошейник, двойная мощная цепь от которого была обмотана вокруг шпалы. Правда, видно это стало, только когда мутант зашевелился. До этого странную конструкцию скрывал снег.

Напарник безбоязненно подошел и всадил чудищу нож в глазницу. Не торопясь, вскрыл споровый мешок и, сложив добычу, довольно заявил:

– Халявный горох.

– Это что за хрень?

– Ловушка, ясен пень. Только, видимо, давно здесь не было хозяина, вот батарейки у сигнализации и сели, – сказал он, пнув тушу носком ботинка.

– Это все же не твой схрон.

– Не мой, но я хорошо знаю владельца. Мы с ним раньше тут кое-чего прятали.

Я скинул Боцмана, а Варик опустил рюкзак на землю.

– Нам нужен четвертый вагон, но будь аккуратней. Здесь таких ловушек еще с полсотни может быть. Дотошный человек тут все организовал.

Возмущаться смысла не было. Нужно работать с тем, что есть. А потому я подышал, успокаивая дыхание, и настроился в надежде уловить какие-нибудь сигналы от нового умения. Варик шел впереди, прощупывая снег лыжной палкой. Периодически он оборачивался на меня, но дар упорно молчал.

Я тоже прощупывал снег. Палка уткнулась во что-то твердое. Аккуратно разрыв участок, обнаружил занесенного недавним снегопадом бедолагу. Миной ему оторвало ногу, а осколками нафаршировало внутренности.

После такой находки двигаться стали в два раза медленнее. На следующую ловушку напоролся Варик. Яма с кольями была прикрыта, тентом, который держал снег, но вот под давлением от ноги провалился бы, увлекая за собой гостя.

Что-то хрустнуло под стопой, я тут же отпрыгнул. В полете ударился о поваленный столб линии электропередач. Ничего не произошло, покопавшись, раскрыл очередную ловушку. Арбалет с нажимной пластиной слишком перемерз, и вместо болта в живот, я получил лишь легкий испуг.

Так мы и продвигались до самого четвертого вагона. Он лежал на боку, а потому вход был сверху. Вагон оказался бронированным, дверь с кремальерным затвором примерзла насмерть, и, не будь я квазом, пришлось бы разводить здесь костер.

Со страшным скрипом ручка провернулась. Я с трудом приподнял дверь, чтобы Варик вставил специальный упор. В этот момент сзади раздался крик. Мы синхронно обернулись, Боцман орал и катался по снегу.

– Будь здесь, – крикнул я и бросился к пришедшему в себя пленнику.

Еще до того, как подбежал, понял, что случилось. Очнувшийся Боцман увидел перед собой рожу снегоступа, естественно, в ужасе отшатнулся и попытался дать деру, но угодил в капкан. И сейчас матерился, пытаясь разжать его. Я подскочил и отвесил мужику оплеуху.

– Заткнись! – зашипел я. – Ты не на корабле. Нехер здесь орать.

Я разжал зубья, надел рюкзак и подхватил пленного на руки. Шел по нашим следам, чтоб не нарваться на очередной сюрприз. Но все же вляпался. На фоне поблескивающего снега было легко не заметить растяжку.

Бросил Боцмана в одну сторону, а сам плюхнулся в другую. Взрыва снова не последовало, вместо него вверх взмыла ярко красная сигнальная ракета и с громким хлопком разорвалась в небесах как салют, что в начавшихся сумерках был виден за километры. Если кто-то из мутантов еще не знал о нашем здесь появлении, то теперь им, можно сказать, пришло приглашение на ужин.

Подхватил стонущего от боли Боцмана и побежал к вагону. Варик махал руками, указывая направо от насыпи. Видимо с той стороны по нашу душу уже кто-то пожаловал. Вдруг сердце кольнуло, я замер с занесенной ногой, под ней виднелся укрытый снегом очередной капкан. Наконец-то! Чертов дар сработал.

Перешагнув ловушку, снова ускорился. Грубо забросил пленного на вагон и сам заскочил одним прыжком. Затолкал Боцмана в щель, он с грохотом рухнул на пол и отрубился, следом пошел рюкзак, затем настала очередь Варика. Спереди раздался звон метала. Какой-то бегун безуспешно пытался забраться наверх, зато твари покрупнее уже подобрались на расстояние выстрела.

Напарник спрыгнул вниз, тут же включил фонарь, я сунулся следом, но застрял – проход был слишком узок. Попробовал податься вверх, зацепился одеялом о железяку. Раздавшееся урчание подстегнуло как мат старшины во время ПХД.

Я со всей силы толкнул крышку. Сразу почувствовалось, что все едва начавшие покрываться корочкой ранения от такого напряжения снова полопались и начали кровоточить. Мое тело скользнуло вниз, и одновременно с этим раздался звук приземления мутанта на крышу.

Варик прикладом выбил упор, дверь с грохотом закрылась. Раздался цокот когтей по металлу. Я повис на затворе и, оттолкнувшись от пола, крутанулся, наблюдая, как задвижки встают в пазы. Едва отпустил и приземлился на пол, как руль начал крутиться в обратную сторону.

– Куда?! – вырвалось у меня.

– Дерьмо! – ругнулся Варик.

Закрыть до конца удалось лишь совместными усилиями. Вдвоем побороли сопротивление умной твари с той стороны. Напарник активировал блокиратор механизма, и мы спокойно опустились на пол.

– Всё! – выдохнул Варик. – Дальше этого участка я никогда не был. На этом мои скромные знания об Улье исчерпаны полностью. Так что ты поведешь.

Оставалось лишь кивнуть.

– Надеюсь, здесь хотя бы нет стылых пиявок.

Теперь можно было разглядеть помещение. От изначальной конструкции почти ничего не осталось. Разве что ящики у левой стены, которая сейчас являлась полом. Было видно, что это место очень давно переоборудовали для жилья.

Вместо окон здесь имелось несколько бойниц и люк наверх. Ну и две двери в соседние вагоны. На одной из них прилеплен значок мужского туалета. И ведь не поленился кто-то, притащил, наклеил.

В левом ближнем углу стояла печка, выхлопная труба шла в одну из бойниц, возле нее лежанка из матрасов. В правом углу генератор, тоже с выхлопом. По центру небольшой деревянный стол и два грубых табурета.

Боцман как раз под ним и валялся в луже быстро густеющей крови. Варик подполз к нему и проверил пульс, показал большой палец, но все же достал из нарукавного кармана жгут и перетянул пленнику раненную ногу. Оказалось, кровь не из ноги, а из головы, видимо, при падении досталось.

– По-моему, он не выживет во время допроса, – сказал я.

– За себя переживай, ты сам выглядишь так, будто сейчас откинешься.

Судя по звукам, на крыше было уже несколько тварей. Они скреблись когтями, пытались крутить руль, принюхивались к щелям. А вот раздался характерный недовольный урк, кто-то из них лизнул кровь и отодрал примерзший язык.

Где-то справа бахнуло, и несколько осколков ударилось в обшивку вагона. Твари потрусливей спрыгнули налево и дали деру, а те, кто поумней, сразу бросились добивать раненого миной товарища. До ушей донеслись звуки драки, затем чавканье, хруст костей и треск разрываемого мяса.

Варик залез в ящики на полу и выставил на стол приблуды для перекуса. От одной мысли о скором приеме пищи в животе заурчало, но я настолько ослаб, что не мог удержать даже собственные веки.

– Эй, не спать, боец! – подал голос Варик, и я, уже начавший проваливаться куда-то сквозь пол, снова пришел в себя. – На, хлебни-ка, – напарник протянул фляжку. Отпил живца и почувствовал, что пережить ужин сил мне хватит.

Сначала провели мою повторную бинтовку, на этот раз более качественно, благо, медицинских расходников здесь хватало, как и консервированной жратвы. Поэтому Варик соорудил нехитрый перекус из офицерского сухпайка американских вояк и чая, на десерт пошли галеты с повидлом из пакетика и гороховый раствор. Все равно в рейде на них ничего не купишь, а так хоть чуток сильнее станем, к тому же это подстегнет регенерацию.

Товарищ затопил печку и обработал раны Боцмана. Пленного на всякий случай связали и примотали к стальному кольцу в полу. Надо бы спать посменно, кто знает, какие дары у этого вояки, но я абсолютно вымотался, поэтому приняли решение вколоть ему еще одну лошадиную дозу снотворного.