Жердь так вложился, что его кости не выдержали, и я почувствовал, как они лопнули. Знахаря это не смутило, и он с подшагом замахнулся другой рукой. Я перекрылся, но даже через блок попадание было ощутимым.

Девчонки жали Варика в угол. Он не стушевался, оттолкнулся ногой от стенки и сделал короткий колющий выпад. Шрамированая с криком схватилась за лицо, а вторая использовала этот момент и повалила товарища, оказавшись сверху и подставив тому нож к горлу.

Жердь несколько раз хорошо прошелся мне по корпусу. Снова замахнулся сломанной рукой, я ладонью сбил удар. Знахарь на секунду прикрыл глаза от вспышки боли, это дало мне шанс, и я всем весом кинулся ему в ноги, желая придавить и подгрести под себя.

– Хватит! – рявкнул Белый, и всех нас прибило воздушной волной к стене. – Вы мой дом с рингом спутали? – меня начало вдавливать так, что металл заныл, а ребра затрещали. Затем напор ослаб, и все рухнули на пол.

– Сука, сука, сученок! Моё лицо, – причитала раненая Вариком нимфа.

– Какого хрена ты на меня напал, старый психопат? – обратился я к Жердю.

– Ты еще спрашиваешь, ублюдок? – снова завелся он. – Не надо было тебя к ней подпускать! Ты хоть представляешь, что Алиса сейчас чувствует?

– Она тебе все рассказала, – начало до меня доходить.

– У-у-у-у, санта, мать его, барбара какая-то, – сказал Белый. – Хотите морду друг другу бить, валите на палубу и там махайтесь, а вы, барышня, прекратите мне пол кровью заливать.

Раненая опешила от такого наезда, зачерпнула в грудь побольше воздуха, чтоб высказать знахарю всё, что она о нем думает, но в это время Жердь подал голос.

– Девочки, выйдите! Нам с Фар… – тут я заткнул ему рот рукой.

– С Занозой, – подсказал и тут же убрал ладонь.

– С Занозой нужно поговорить, – зло процедил Жердь.

– Я тебя убью! – прошипела раненая, глядя на Варика.

Он лишь улыбнулся в ответ, а в глазах появился нездоровый блеск, который обычно бывает, если с ним зайти в бордель.

– Прости, красавица. Сама виновата, что мордашку подставила.

– Выпотрошу! – пообещала она, выходя из каюты.

– Мне правда стыдно, что я попортил такую красоту! – наигранно повинился Варик.

– Назови мне причину, по которой я не должен убить тебя, – сказал Жердь.

– Во-первых, я теперь еще более уникальный для исследований персонаж. Во-вторых, я не помню, как покинул Цитадель. В-третьих, я не бесчувственная скотина, и на душе у меня скребут кошки, я каждый день перед сном только и думаю об Алисе. Так что отвали нахер, а раз пришел, осмотри меня уже и скажи, что со мной не так.

– Мы так не договаривались, – встрял в разговор Белый.

– Да брось, – ответил на это Жердь. – Думаешь, я не найду интересующей тебя информации? Сочтемся.

– Ну и отлично! – сказал я, усаживаясь в кресло.

– Ты все еще в моём черном списке.

– В очередь! Я уже у стольких людей в черном списке, что это перестало меня пугать.

Варик свалил по своим делам. Знахари подождали, пока моё сердцебиение станет нормальным и адреналин рассосётся в крови, и тогда начали осмотр. Задавали много вопросов. Жердь даже подозвал своих цепных нимф, и те приволокли недознахаря караванщиков. Он как двоечник у доски глядел в свой блокнот и вяло лепетал под тяжелыми взглядами двух авторитетных целителей. Затем его выставили за дверь, и начался второй этап моего сканирования.

Когда все закончилось, Белый устало выдохнул и прижался лбом к холодной стене.

– Ты ходячая аномалия, – сказал он. Жердь лишь сдержанно кивнул. Затем они долго совещались.

– Ну и? – уставился я на них.

– Если я что-то понимаю в знахарском деле, то все выглядит так, – начал Жердь. – Ты, разумеется, помнишь, что самая первая съеденная тобой жемчужина запустила процесс обращения в кваза, но из-за того, что ты был заморожен и впал в анабиозную кому, тебе удалось остаться человеком. Паразит внутри нас очень умен и между «выжить» и «обратиться» выбрал первое. Очередной черный шарик снова начал превращать тебя в кваза, но всё пошло по какому-то странному алгоритму.

– Это я и без вас понял. Что именно пошло не так?

– Как мне кажется, – вступил в диалог Белый, – первая неудачная попытка перерождения послужила чем-то вроде прививки. Мутация у всех проявляется по-разному, но твой организм сильнее чем у других пытался бороться с обращением, отсюда дикий голод, внезапные вспышки боли и провалы в памяти. Мозг не выдержал и перешел в режим автопилота. Паразит Улья все же взял верх над твоим телом.

– Если пришибленный караванщик с его записульками не соврал, – снова взял инициативу Жердь, – тебе помог твой дар анабиозника, благодаря ему организм виртуозно распределяет внутренние ресурсы и экономит энергию. Если б не этот фактор, скорей всего ты бы не пережил перерождение даже несмотря на то количество капельниц с питательными веществами, что ты съел.

– А что с моим новым даром?

Жердь расплылся в улыбке.

– Хороший дар.

– Что с ним не так? – насторожился я.

– Понимаешь, – сказал Белый, – это дар с двойным дном. По сути, это обычная чуйка, усиленная интуиция.

– Это же замечательно! – обрадовался я. – Мечта каждого рейдера.

– Угу, – кивнул хозяин кабинета. – Только девять из десяти рейдеров с таким даром погибают после его приобретения.

– Почему? – искренне удивился я.

– Слишком сложен в освоении. Черт, как же объяснить? Не зная о наличии этого дара, еще можно жить. Но зная и постоянно прислушиваясь к нему, ты иногда чувствуешь то, чего нет. Понимаешь, это как вглядываться в темноту, рано или поздно ты что-нибудь там увидишь, даже если ничего на самом деле нет. У некоторых даже паранойя развивается из-за этого умения. Опасности начинают им мерещиться на каждом шагу. И там, где раньше они прошли бы спокойно и без суеты, бывалые бродяги Улья начинают чудить и попадают в лапы недругов или тварей. Будь аккуратней. Не верь всему, что почудилось. Научиться использовать этот дар не легче, чем стать титестером или винным сомелье. Ты должен чувствовать малейшие колебания интуиции и отличать, когда сработал дар, а когда тебе просто почудилось.

– Удачи в освоении, – ухмыльнулся Жердь и вышел из комнаты.

– Спасибо, – я пожал Белому руку.

– Тебе спасибо. Хоть разгадать тебя было и непросто, но это хороший тест моих знахарских умений. Я многому научился. Удачи. Будь осторожен с новым даром.

Я кивнул и вышел.

– Погоди, – догоняя, окликнул я Жердя, который уже почти дошел до кабинета, где сидели все знахари. Нимфы перегородили мне дорогу.

– Свалите нахер, – раздраженно буркнул я и протиснулся между девушек. Мимоходом услышал, как их клинки покинули ножны. Жердь поднял руку, и девчонки успокоились.

– Чего еще?

– Как она?

– А сам как думаешь? Разбита, но не теряет голову, чтобы отрицательные эмоции не влияли на развитие плода.

– Если доберешься до Цитадели раньше меня, расскажи ей всё. Пусть не переживает. Скажи, что я вернусь так быстро, как только смогу.

– Скажу, но только из отеческой к ней любви, а не потому, что ты попросил.

– Спасибо.

– Да пошел ты. Не попадайся мне больше на глаза. Встречу на просторах Улья – убью.

Я брел по коридору, прогоняя в голове все произошедшее. Жердь не был клокстопером, но сила и скорость с которой он бил, потрясает. Это какой-то дар, или он настолько давно в Улье, что его боевые рефлексы развились до такого уровня естественным путем? Если б мы встретились в чистом поле, а не в замкнутом пространстве, удалось бы мне его одолеть? Пусть этот вопрос останется без ответа, проверять что-то совсем не хочется.

До ярмарки оставалось всего полтора дня, а дел еще целая куча. Но как бы меня не тяготили невыполненные задачи, после сеанса сканирования, как всегда, голова соображала туго, поэтому лучшим из решений было пойти спать. Я забурился в каюту и отрубился прямо в куртке, ладно хоть ботинки снять успел.

Разбудил меня Варик. Оказалось, проспал я до самого вечера. Пора уже было идти на встречу с караванщиками. Успел по-быстрому протестировать местный душ, который, явно, делали без расчета на то, что им когда-либо воспользуется кваз. По дороге до ресторана заскочил в местный магазинчик одежды, а старые шмотки закинул в химчистку.