Настала очередь Джавры прищуриться. Ее прищур разил почти так же верно, как и удар в бою, а это что-то значило.

— Мы будем сражаться на моем конце.

— Нет, на моем, — прорычал Жужело. — Я настаиваю.

Шев потерла виски. Просто удивительно, что за несколько последних лет она не протерла их насквозь.

— Два идиота! Похоже, вы без драки даже не сможете выбрать, где подраться! Мы шли туда, верно? Он предлагает позволить нам пройти мост до конца! Так давай пойдем туда!

Джавра прищурилась еще сильнее. Ее глаза превратились в синие щелки.

— Хорошо. Но, Шеведайя, даже не надейся отговорить нас от поединка.

Шев тяжело, устало вздохнула.

— Я очень далека от мысли, что смогу предотвратить кровопролитие.

Жужело вставил свой огромный меч острием в трещину в скалах, и он стал плавно покачиваться.

— Предлагаю отложить клинки. Меч мечей не может вернуться в ножны, не отведав крови.

Джавра фыркнула.

— Боишься?

— Нет. Ведьма Шоглиг указала мне время и место моей смерти, и случится это не здесь и не сейчас.

— Ха. — Джавра положила наземь свой собственный меч и начала один за другим с громким хрустом расправлять суставы. — Интересно, она сказала тебе, что нынче я отколочу тебя так, что ты обгадишься?

Судя по лицу, Жужело углубился в размышления.

— Она действительно предсказала мне обгадиться, но это случилось из-за протухшего жаркого, и к тому же это уже произошло. В прошлом году, около Уффрица. Потому-то я и хожу в этих новых штанах. — Он наклонился, с гордой улыбкой взглянул на свои штаны, а потом нахмурился и перевел взгляд на Шев.

— Полагаю, твоя служанка не будет встревать?

— Служанка?! — вскинулась Шев.

— Шеведайя не служанка мне, — ответила Джавра.

— Спасибо.

— Она, пожалуй что, прихвостень. Хотя можно сказать, что и обуза.

Шев уперла руки в боки.

— Мы партнеры! Напарники!

Джавра рассмеялась.

— Скажешь тоже! Напарники? Нет, нет, нет!

— Кем бы она ни была, у нее подлый вид, — заявил Жужело. — Я вовсе не хочу, чтобы она всадила мне нож в спину.

— Вот насчет этого не страдай! — возмутилась Шев. — Можешь мне поверить: мне меньше всего на свете хочется хоть каким-то боком участвовать в этой глупости. Что касается подлости, я попыталась завязать с этими делами и открыла Дом дыма, но моя партнерша сожгла его дотла!

— Самое большее — сообщница, — сказала Джавра. — И, насколько я помню, угли вывернула именно ты. Шеведайя, честно тебе скажу: ты всегда ищешь, на кого бы свалить вину. Если хочешь когда-нибудь стать равноправной половиной пары, то тебе придется научиться брать ответственность на себя.

— Дом дыма? — повторил Жужело. — Ты любишь копченую рыбу?

— Нет, нет, — возразила Шев. — В смысле да, но это был не такой Дом дыма… В общем, пес с ним. — И она шлепнулась на камень и оперлась подбородком о кулаки.

— Раз уж мы решили драться по правилам… — Джавра поморщилась и приподняла грудь предплечьем. — Нельзя ли договориться не бить по титькам? Мужчины никогда не понимают, как это больно.

— Прекрасно, — Жужело поднял ногу и согнул ее в колене, чтобы штаны не теснили в шагу, — если только ты не будешь покушаться на мои причиндалы. Эти треклятые подвески могут попасться под руку или ногу.

— Вот я и говорю: дурацкая конструкция, — встряла Шев. — Я только что говорила тебе об этом. Никудышная конструкция.

Джавра содрала с плеч пальто и накинула его на голову Шев.

— Спасибо, — бросила та, стянув его с влажных волос и обмотав вокруг влажных плеч.

Джавра подняла кулаки, и Жужело одобрительно кивнул при виде играющих рельефных мышц.

— Да, женщина ты внушительная, этого у тебя не отнимешь. — Он, в свою очередь, стиснул кулаки и тоже выразительно поиграл твердыми, как дерево, мускулами. — Но я не стану тебя щадить из-за этого.

— Отлично. Кроме груди, да?

— Как договорились. — Жужело усмехнулся. — Об этой битве, может быть, еще песни сложат.

— Только ты петь их не сможешь, потому что без зубов останешься.

Они обменялись быстрыми, как молнии, ударами. Кулак Жужелы с глухим стуком ударил по ребрам Джавры, но та, казалось, даже не заметила этого и ответила тремя быстрыми ударами, последний из которых пришелся противнику в челюсть. Жужело не дрогнул, остался таким же собранным и внимательным, лишь отступил на шаг.

— Ты сильная, — сказал он. — Для женщины, конечно.

— Ты еще увидишь, насколько я сильная.

Она обрушила на него град стремительных ударов, но попадала лишь в воздух — Жужело оказался поразительно ловким для своего роста и был увертлив, как рыба в воде. Со звуком, какой издает шмат сырого мяса, брошенный на прилавок, Джавра отразила удар противника предплечьем, рыкнула сквозь стиснутые до скрежета зубы, отмахнулась от удара, нацеленного в лоб, и перехватила руку Жужела. Почти неуловимым для взгляда движением она припала на одно колено, взметнула противника над головой и бросила, но он извернулся в воздухе так же ловко, как это делала Шев, пока ездила с циркачами, ткнулся в землю плечом, перекатился и вскочил, продолжая улыбаться.

— Ни дня без нового урока, — сказал он.

— Ты проворен, — отозвалась Джавра, — для мужчины, конечно.

— Я еще покажу тебе, что такое проворство.

Он шагнул вперед, сделал обманное движение, будто собирался ударить снизу вверх, пригнулся, уклонившись от удара ногой, поймал противницу за лодыжку опорной ноги и без видимого усилия поднял, чтобы бросить. Но Джавра успела зацепить его согнутой ногой за шею и увлекла наземь вместе с собою. Они упали и, сцепившись переплетенными конечностями, покатились по мокрой земле, забыв о всякой пристойности, извиваясь, колотя друг дружку кулаками и коленями, рыча и отплевываясь.

— Это ад какой-то. — Шев громко, протяжно застонала и уставилась в туман. — Это… — Она осеклась, и сердце у нее совсем оборвалось. — Эй, вы… — пробормотала она и медленно поднялась со своего камня, — вы, двое!

— Мы… — рыкнула Джавра, пиная Жужелу коленом в ребра.

— Немного… — выдохнул Жужело и боднул ее в губы.

— Заняты! — взревела Джавра, и они, все так же обнимаясь, перекатились через лужу.

— Возможно, вам сейчас захочется остановиться, — ворчливо отозвалась Шев. Из тумана начали появляться людские фигуры. Сначала три. Потом пять. И, наконец, пришельцев стало семь; один из них был верхом на лошади. — Мне кажется, что к нам пожаловали гонцы от Бетода.

— Ить, растудыть! — Жужело выпустил Джавру, метнулся к своему мечу, положил ладонь на рукоять и занял внушительную позу, которую лишь немного портила грязь, облепившая его голый торс. Шев судорожно сглотнула и снова позволила кинжалу выпасть в подставленную ладонь. Он проводил там куда больше времени, чем ей хотелось бы.

Первым из расплывавшегося в тумане пятна сформировался в полноценный человеческий облик заметно боявшийся мальчик лет пятнадцати, не старше, который трясущимися руками держал наполовину натянутый лук, направив стрелу примерно в ту сторону, где находился Жужело.

Потом появился совершенно образцовый северянин, с внушительной бородой (кому-то, может быть, такое и нравится, а вот Шев совершенно не нравилось) и еще более внушительным вооружением (если кому-то может понравиться такое; Шев это тоже не нравилось).

— Вечер, Фладдд, — сказал Жужело, не упоминая о том, как оценивает этот вечер, и вытирая кровь, выступившую на разбитых губах.

— Жужело, — констатировал тот, которого Шев сочла за предводителя, и оперся на копье, как будто проделал дальний путь.

Жужело начал демонстративно считать северян — переводил указательный палец с одного на другого и беззвучно шевелил губами.

— Семь человек, — сказала Шев.

— Ах! — воскликнул Жужело. — Ты права, она и впрямь быстро соображает. Семь! Я польщен — ради меня одного Бетод оторвал от дела столько народу. Я-то думал, что для войны против южан ему потребуется каждый человек. Я имею в виду, что, ладно, меня считают безумным, а как же эта война? Вот это и есть настоящее безумие.