— Верно! — закричал Кантлисс, улыбнувшись Савиану и Лэмбу, и тут же пронзительно взвизгнул, поскольку Брачио поставил его на ноги, разбередив рану на ноге.

— Подонки… — прошептала Шай.

— Просто трезво смотрят на жизнь, — негромко ответил Лэмб, сжимая ее локоть.

— Как нам всем повезло, — продолжал вещать Коска, — что я успел встретить вас до того, как вы уехали!

— Мне всегда очень везет, — проворчал Темпл.

— И мне, — добавила Шай.

— Смотрите на жизнь трезво, — прошипел Лэмб.

— Отряд из четырех человек легко одолеть, — говорил Коска. — Отряд из трехсот человек победить гораздо труднее!

— Двести семьдесят два, — поправил Балагур.

— Позвольте и мне вставить пару слов. — К стойке подошел Даб Свит. — Если вы намерены идти в горы, то вам потребуется более опытный проводник, чем этот полуживой убийца. Я готов предложить свои услуги.

— Весьма польщен. А кто вы?

— Даб Свит, — знаменитый разведчик снял шляпу, выставляя напоказ значительно поредевшие локоны. Должно быть, он почувствовал выгоду, несоизмеримую с прогоном отчаявшихся до Старикленда.

— Известнейший герой пограничья? — переспросил Суорбрек, роясь в бумагах. — Я думал, вы помоложе.

— Когда-то был помоложе, — вздохнул Свит.

— Вы его знаете? — поинтересовался Коска.

Биограф задрал нос к потолку.

— Один человек по имени Марин Гленхорм… Я отказываюсь использовать по отношению к нему гордое название — писатель. Так вот, это человек сочинил весьма дешевые и малоправдоподобные повествования, основанные на вымышленных приключениях Даба Свита.

— Причем без разрешения, — сказал разведчик. — Но я совершал парочку подвигов, отказываться не буду. И я истоптал каждый клочок земли в Дальней Стране, если он достаточного размера, чтобы поместился мой сапог. Гор это тоже касается. — Он поманил к себе Коску и понизил голос: — Почти до самого Ашранка, где и живет Народ Дракона. Это их священные земли. А моя напарница, Кричащая Скала, забиралась еще дальше. Видите ли… — Он выдержал долгую артистическую паузу. — Она вообще-то одна из них.

— Точно, — каркнула Кричащая Скала, остававшаяся за столом, хотя Корлин куда-то подевалась, бросив карты.

— Поднималась туда. Жила там.

— И родилась там, да? — спросил Коска.

— Никто не рождается в Ашранке. — Кричащая Скала важно покачала головой и сунула потухшую трубку из чаги в зубы, как будто сказала последнее слово в важной сделке.

— И тем не менее ей знакомы все тайные тропы. Вам они тоже понадобятся. Вот посмотрите, эти ублюдки, Народ Дракона, не примут вас в гостеприимные объятия, когда вы ступите на их землю. Их земля необычная и ядовитая, но они ревнуют ее, как голодные медведи. Это — святая истина.

— Тогда вы оба станете неоценимым дополнением к нашему отряду в походе, — кивнул Коска. — Каковы будут ваши условия?

— Мы согласны на одну двадцатую часть любых найденных сокровищ.

— Наша задача — искоренять мятежников, а не искать сокровища.

— Ну, в любом приключении есть риск остаться ни с чем, — улыбнулся Даб Свит.

— Тогда добро пожаловать в наше общество! Договор подготовит мой стряпчий.

— Двести семьдесят четыре, — задумчиво проговорил Балагур. Его безжизненные глаза остановились на Темпле. — И ты.

Коска разлил выпивку.

— Почему, если ты встречаешь неординарного человека, он оказывается в преклонном возрасте? — Он ткнул Темпла в ребра. — Почему ваше поколение не дает ничего стоящего?

— В тени гигантов наши достоинства съеживаются, а недостатки выпирают особо выпукло.

— О! Я скучал по тебе! За сорок лет непрерывных войн, так получилось, я усвоил одно забавное обстоятельство. В человеке важен язык! Я имею в виду его речь, разговор, а не то, как он удовлетворяет девок, хотя поручиться и в этом случае я не могу. Не пишите это, Суорбрек! — Биограф быстро вычеркнул что-то. — Мы уедем, как только люди отдохнут и подготовят припасы!

— Может, разумнее было бы дождаться конца зимы? — вмешался Свит.

— Вы представляете, — Коска наклонился к нему, — что произойдет, если я оставлю свою Роту квартировать здесь четыре месяца? Нынешнее состояние города покажется вам сказкой!

— А вы представляете, — разведчик запустил пятерню в бороду, — что бывает, когда триста человек попадают в снежную бурю в горах?

— Ни малейшего понятия. Но мне не терпится узнать. Нужно ловить удачу за хвост! Это всегда было моим девизом. Запишите это, Суорбрек.

— Пройдет совсем немного времени, — поднял брови Свит, — и вашим девизом может стать: «Почему я не чувствую мои гребаные ноги?»

Но капитан-генерал по своему обыкновению уже не слушал его.

— У меня есть предчувствие, что каждый из нас отыщет в горах то, что ищет! — Одну ладонь он положил на плечо Лэмба, а вторую — Савиана. — Лорсен — своих мятежников. Я — золото. А эти достойные господа — своих детей. Так выпьем же за наш союз! — Он высоко поднял почти пустую бутылку Темпла.

— Вот дерьмо… — прошипела Шай сквозь стиснутые зубы.

Темпл искренне согласился. И похоже, добавить к теме беседы не смог больше ничего.

Ро сняла цепочку с чешуей дракона и осторожно положила на шкуры. Однажды Шай сказала, что можно просидеть всю жизнь, ожидая благоприятного случая. Теперь подходит любой. Она прикоснулась к щеке Пита, который пошевелился и слабо улыбнулся в темноте. Здесь он стал счастливым. Наверное, по малолетству, он вполне мог забыть прошлое. Здесь он в безопасности настолько, насколько это только возможно. Хотя в этом мире верить нельзя ни во что. Ро жалела, что не могла попрощаться, но боялась, что он расплачется. Поэтому подхватила узелок и вышла в ночь.

Воздух дышал свежестью, мягко падали снежинки, но таяли, едва коснувшись горячей земли, а мгновение спустя и капельки воды тоже высыхали. Из некоторых окон лился свет. Пробитые в скалах отверстия или сделанные в каменной кладке, столь древней, что Ро едва отличала ее от скал, не закрывались ни стеклами, ни ставнями. Крадучись в тенях, бесшумно ступая по старинной мостовой босыми ногами, обернутыми в тряпки, она скользила мимо огромной черной кухонной плиты, отшлифованной за века до блеска. Падающий на нее снег с шипением обращался в пар.

Дверь Длинного Дома скрипнула. Девочка прижалась к выщербленной стене и замерла. Из окна доносились голоса старейшин, собравшихся на совет. За три месяца, проведенные здесь, она в совершенстве выучила их речь.

— Шанка размножились в туннелях на нижних ярусах, — говорила Уто. Она всегда осторожничала.

— Тогда нам следует изгнать их! — Акош всегда отличалась решительностью.

— Если мы пошлем достаточно воинов, то здесь останется мало. А однажды люди могут прийти и снаружи.

— Мы остановили их в месте, которое они называли Бикон.

— Или раздразнили любопытство.

— Когда мы разбудим Дракона, это уже не будет иметь значения.

— Мне полагается сделать выбор, — глубокий голос Ваердинура. — Создатель не для того оставил здесь наших предшественников, чтобы мы позволили их трудам прийти в упадок. Мы должны быть смелыми. Акош, ты возьмешь триста человек и отправишься на север, на нижние ярусы, чтобы выгнать шанка. А потом будешь углублять тоннели до конца зимы. Когда растает снег, ты вернешься.

— Мне тревожно, — вмешалась Уто. — Были видения.

— Тебе всегда тревожно…

Их голоса канули в ночи, а Ро прошла мимо огромных бронзовых листов, на которых маленькими буквами были выбиты имена. Тысячи и тысячи ушедших во тьму веков. Она знала, что сегодня ночью на страже стоит Айкарай, и предполагала, что он напьется, как и всегда. Часовой сидел в сводчатом проходе, свесив голову. Копье стояло прислоненным у стены, а между ног человека валялась пустая бутылка. Несмотря ни на что, Народ Дракона состоял из обычных людей, а людям присущи обычные человеческие недостатки.

Оглянувшись напоследок, Ро подумала, что здесь очень красиво. Теплый желтый свет окон на черной громаде утеса, резные фигурки на островерхих крышах, устремленных в небо, усеянное яркими звездами. Но это — не ее дом. Она не приняла его. Проскочив мимо Айкарая, она пошла по ступеням, держа правую ладонь на теплой скале, поскольку слева, она точно знала, обрыв глубиной в сотню футов.