— Бетод оставил на холмах людей, стеречь в его отсутствие подступы к Карлеону. Ваша задача — выбить их оттуда, расчистить дорогу на Карлеон. Скрыть наше выступление на север. Преуспеете, и я, может статься, доверю вам более ответственное задание. К рассвету будьте готовы. — Крой раскрыл было рот, желая воспротивиться. — Вам есть что добавить?

Генерал вовремя передумал.

— Нет, сэр. К рассвету все будет готово.

Крой даже умудрился выдавить подобие улыбки. Весту ответная улыбка далась не в пример легче.

— Рад, что вы понимаете ситуацию, генерал. Можете идти.

Отдав честь, Крой развернулся и неловко, придерживая саблю, направился к выходу.

Вест перевел дух, в голове стучало. Хотелось просто лечь и отдохнуть, но оставалось еще одно дело. Оправив мундир, Вест подумал: ничего, адское путешествие на Север пережили, сдюжим и теперь.

— Пригласи генерала Поулдера.

Поулдер вошел вальяжно, как к себе домой. Словно кривое отражение чопорного Кроя, он небрежно отдал честь.

— Лорд-маршал Вест, приношу вам самые искренние поздравления со столь неожиданным назначением. — Генерал фальшиво улыбнулся. Вест не ответил ему взаимностью. Он сидел за столом и взирал на Поулдера как на проблему, для решения которой требуются очень суровые меры. Под пристальным взглядом маршала Поулдер стал беспокойно стрелять взглядом из стороны в сторону. Наконец он скромно откашлялся. — Разрешите спросить, лорд-маршал, о чем вы говорили с генералом Кроем?

— Обо всем помаленьку, — с каменным лицом произнес Вест. — Мое уважение к генералу Крою как к военному офицеру просто безмерно. Мы с ним очень похожи. Генерал любит точность, внимателен к деталям. Он, на мой взгляд, настоящее воплощение идеального солдата.

— Он блестящий офицер, — выдавил из себя Поулдер.

— Вы правы. Меня чересчур быстро и неожиданно повысили, так что мне потребуется зрелый офицер, человек пожилой, наделенный богатым опытом. Мне нужен… наставник, теперь, когда маршал Берр больше не с нами. Генерал Крой, по доброте душевной, согласился стать моим учителем.

— Правда? — На лбу у Поулдера выступила испарина.

— Он уже дал мне массу дельных советов, которые я спешу принять. Не сошлись мы только в одном. — Вест сложил пальцы домиком и взглянул на Поулдера. — Этот спорный момент — вы, генерал. Касательно вас мы не пришли к согласию.

— Меня, лорд-маршал?

— Крой настаивал на вашем немедленном отстранении от командования. — Мясистое лицо Поулдера стремительно бледнело. — Однако я решил подарить вам последний шанс.

Вест взял со стола то же письмо, которое показывал Крою.

— Письмо королю, в нем я выражаю свою благодарность за новое назначение: осведомляюсь о здоровье его величества, вспоминаю нашу дружбу. Дальше привожу доводы, почему вас следует немедленно уволить со службы, с позором. Вы заносчивы, генерал Поулдер, чего офицер себе позволять не должен. Оттягиваете на себя внимание вышестоящих и порочите окружающих, не подчиняетесь приказам. Упорно не желаете работать в связке с другими офицерами. Я искренне рассчитываю никогда не отсылать этой депеши, однако отошлю — если дадите хоть малейший повод. Если хоть в чем-нибудь опорочите себя в моих глазах или глазах генерала Кроя. Понятно?

Поулдер тяжело сглотнул. На его побагровевшем лице блестел пот.

— Понятно, лорд-маршал.

— Отлично. Я доверил генералу Крою занять холмы между нами и Карлеоном. Вы же пока останетесь при мне, нужно убедиться, что вы достойны командовать лично. Подготовьте людей, на рассвете выступаем на север, и впереди пойдут самые быстрые из ваших отрядов. Наши северные союзники ждут помощи, и я не намерен их подвести. На рассвете, генерал, поспешите.

— Есть! Так точно! Можете положиться на меня… сэр.

— Надеюсь. У каждого из нас своя роль, генерал Поулдер, у каждого своя роль.

Поулдер моргнул и, вылепив на лице подобие улыбки, хотел было развернуться, но тут вспомнил, что забыл отдать честь.

Когда он вышел, Вест некоторое время смотрел на полог шатра. Потом вздохнул, скомкал письмо и бросил его в угол. В конце концов это был просто чистый пергамент.

Пайк выгнул опаленную бровь.

— Позвольте заметить, сэр, вы ловко все провернули. Даже на каторге я не встречал такой искусной лжи.

— Спасибо, сержант. Стоило начать, и я втянулся. Мой папаша предупреждал, что ложь — дело дурное. Впрочем, между нами, папаша мой был тот еще козел, трус и неудачник. Будь он здесь, я плюнул бы ему в морду.

Вест поднялся из-за стола и подошел к самой большой карте, заложил руки за спину. Совсем как покойный маршал Берр. Вест пригляделся к грязному пятну — это Круммох-и-Фейл ткнул в карту пальцем, обозначая положение горной крепости. Вест проследил путь от нее на юг, до своих позиций и нахмурился. Вряд ли неизвестный картограф лично бродил по окрестностям: пестрые пятнышки на месте холмов он скорее всего намалевал, что называется, от балды.

— Как по-вашему, сэр, долго нам туда добираться? — спросил Пайк.

— Не могу знать. — Даже если генералы выдвинутся немедленно, что вряд ли. Даже если Поулдер сделает все, как ему было сказано, — в чем Вест сильно сомневался. Даже если карта хотя бы наполовину верна — а она не верна и наполовину… Вест мрачно покачал головой. — Не могу знать.

Небо на востоке занималось огнем. По бледно-голубому фону растянулись длинные лоскуты розовых облаков и черных туч, а под ними серел иззубренный, точно мясницкий нож, туманный силуэт горной цепи. Небо на западе было цвета темного железа, холодное и неприятное.

— Отличный денек для боя, — сказал Круммох.

— Да.

Но Логен был вовсе не уверен, что это так.

— Если даже Бетод не явится и мы никого не убьем, то вы хотя бы славно подлатали мне стеночку, да?

Поразительно, с какой быстротой и сноровкой человек может починить стену, когда от этой груды камней зависит его жизнь. Пара дней, и они нарастили ее, укрепив и срезав почти всю зелень. Изнутри, с возвышенности, стена не казалась такой устрашающей, зато снаружи высотой втрое превышала взрослого мужчину. Они возвели надежный парапет, не забыв про бойницы для лучников и метателей камней. Затем обнесли стену рвом, снабдив его острыми кольями.

С левого края — где стена встречалась со скалой — все еще копали. Там трудились парни Доу, и Логен слышал, как он их подгоняет.

— Копайте, ленивые отродья! Не хватало только мне подохнуть из-за вашей нерасторопности! Не жалейте сил, ублюдки! — И так весь день напролет. Весьма действенный способ заставить людей работать, признал Логен.

Особенно глубокий ров вырыли у старых ворот, лишний раз напомнив всем, что бежать из крепости намерений нет. Впрочем, центр стены по-прежнему оставался слабейшим ее местом, и поэтому защищать его предстояло Логену. Если Бетод придет. Справа Трясучка стоял над аркой, недалеко от Логена и Круммоха, и указывал каменщикам на трещины в стене. Его длинные волосы развевались на легком ветру.

— Стена недурная! — крикнул ему Логен.

Трясучка, осклабившись, сплюнул через плечо.

— Да, — прорычал он и отвернулся.

Круммох наклонился к Логену.

— Если дойдет до драки, Девять Смертей, то поглядывай за спину.

— Я тоже так думаю.

Середина сражения — самое то, чтобы свести счеты с человеком, пусть он и бьется на твоей стороне. После драки трупы никто не разглядывает, и никому нет разницы, куда тебя ранили — в грудь или в спину. Кто-то плачет над собственной раной, кто-то копает могилы, а кто-то улепетывает подальше. Логен пристально взглянул на вождя горцев.

— В драке смотреть придется за многими. Да и ты мне в вечной дружбе не клялся.

— Взаимно, — ответил Круммох, широко улыбаясь. — Мы с тобой оба известны тем, что, когда дело доходит до битвы, не слишком смотрим, кого мы убиваем. Но это и неплохо, излишнее доверие размягчает характер.

— Излишнее доверие? — У Логена на этом свете, кроме врагов, практически никого не осталось. Он ткнул большим пальцем в сторону башни. — Поднимусь наверх, узнаю — может, они что-нибудь видели.